— Ещё нет, — проинструктировал лич. — Культ — Ашмадай — отвлечёт наших друзей незерильцев. Наибольшую пользу принесёт работа Далии, поэтому я хочу, чтобы ты изучила как можно больше, как здесь, в наших библиотеках, так и через постоянную связь с нашим агентом. Это приоритетное задание. Если преуспеем, то получим новое Кольцо Страха, и, пожалуй, самое лучшее на сегодняшний день, и принесёт немало бед этим ископаемым, незерильцам.

— Это моё задание?

— Да.

— А награда? — спросила волшебница.

— Твоё соперничество с Далией? — ответил Сзасс Тэм с хитрым хихиканьем, которое оборвалось так же внезапно, как и появилось, а голос его стал суровым. — Далия подозревает связь между надвигающейся катастрофой и падением Главной Башни, не с тобой. Она сыграла свою роль превосходно, хотя тебе трудно это признать. Мой тебе совет — сыграй также хорошо для нашего общего дела и для своего тщеславия. Я даровал тебе это открытие ради возмездия и превосходства, из-за вашей с Далией истории — если кто-то во всём Фаэруне и сможет это сделать, так это ты. Но ты служишь мне, Силора, — напомнил лич. — Ты служишь моим интересам, а не своим, и изменится это не скоро, я тебя заверяю. Моё желание, чтобы Далия преуспела, и ты будешь работать в этом направление. Нашими врагами являются Шадовары.

Его тон ясно свидетельствовал, что спор окончен.

— Да, Ваше Превосходство, — ответила Силора, склоняя голову в поклоне.

Единственным утешением Силоры была глубокая вера в то, что Далия слишком молода и неопытна, и слишком доверчива, чтобы преуспеть. Волшебница считала шанс эльфийки одержать победу за Сзасса Тэма на западе иллюзорным. Вот тогда, мечтала Силора, архилич наконец поймёт никчёмность проклятой эльфийки.

* * *

— Малыш Бор, неужели? — спросил Атрогейт, подавляя смех уже в десятый раз за время прошедшее с тех пор, как они с Джарлакслом увидели, что Далия — объект их слежки — вошла в крепость Высшего Капитана Борланна.

Тонкая каменная башня, известная как Гнездо Ворона, была недавно возведена на Лусканском Охранном Острове, где река Мирар разделялась и впадала в Бесследное Море.

Джарлаксла веселило то, что дварф использует прозвище, которое прилипло к Высшему Капитану Борланну. Тот получил титул отца и магический Плащ Ворона, перешедший к нему ещё от деда Кенсидана. Но это, по крайней мере, для большинства морских волков, было единственным его сходством с великим предком.

— Тощий маленький крысеныш, — заметил Атрогейт.

— Каким был и Кенсидан, — ответил Джарлаксл. — Но он обладал силой, способной заполнить комнату.

— Да, я помню. Тощая старая птица. Ба-ха-ха!!! Птица, уловил?

— Я понял тебя.

— Тогда почему не смеёшься?

— Догадайся сам.

Дварф потряс головой и пробурчал что-то о том, чтобы найти компаньона с чувством юмора.

— Ты считаешь, она ложиться под него? — спросил Атрогейт спустя некоторое время.

— Далия использует любое оружие для своей выгоды, в этом-то я уверен.

— Но под него? Малыша Бора?

— Ты что ревнуешь? — удивился Джарлаксл, высоко подняв брови.

— Ба! — захрапел дварф. — Ничего подобного, дурень.

Он замолчал, уперев руки в бёдра, и уставился на освещённое свечами окно, наверху покрытой мхом стены Гнезда Ворона. Атрогейт вздохнул.

— Хотя я должен быть трупом, чтоб не заметить, что она милашка.

Джарлаксл криво усмехнулся, но промолчал. Он, как и дварф, смотрел на башню. Долгое время ничего не происходило, а потом воздух разрезал пронзительный крик, напоминавший визг гигантского ворона. Дроу и дварф немного приблизились, ещё более пристально вглядываясь в одинокое окно, в котором мгновенно потухли свечи. Люди начали суетиться вокруг башни, последовала ещё пара резких криков, сопровождаемых бело-голубыми вспышками, напоминавшими молнию.

А потом последовал ещё более громкий визг, яркая вспышка и гром, от которого содрогнулась земля под ногами. Окно вылетело из рамы, рассыпаясь множеством мелких осколков, а вместе с ними… чёрные перья.

Атрогейт издал странный, булькающий звук, а потом взорвался своим знаменитым «ба-ха-ха». А сразу за тем, гигантская чёрная птица вылетела из окна, раскрыла крылья, паря над водой и приземлилась прямо перед Джарлакслом и Атрогейтом.

Прежде чем дварф или дроу успели что-то сказать, человека в блестящем плаще, почти полностью скрывавшем своего нового владельца.

— Поторопимся, — сказала Далия, удаляясь от башни и в то же время снимая одну из двух бриллиантовых серёжек в своём правом ухе. — Борланн был самой меньшей неприятностью, но руки убийц из его Дома весьма длинны.

— Поторопимся… куда? — спросил Атрогейт, но эльфийка не остановилась.

— Иллюск, — опередил её Джарлаксл, и, оглянувшись на башню, схватил дварфа и потянул за собой. — В подземный город.

Потрясённый Атрогейт бубнил и бурчал, фыркал и хихикал, а потом заметил:

— Бьюсь об заклад, что Малыш Бор жалеет, что ты не уехала ещё прошлым вечером!

* * *

Корвин Дор'Кри мерил шагами комнату Валиндры Теневой Мантии. Он остановился, уставился в огромное зеркало и чтобы отвлечься попытался представить отражение, которое он когда-то видел в зеркале.

Не получилось.

Он думал о Далии, ожидая, когда же она вернётся с Джарлакслом и дварфом. Она отбыла, чтобы повидаться с Борланном Вороном — её новым бриллиантом и любовником. Конечно же, Дор'Кри не ревновал. Он не забивал себе голову такими вещами, как секс, но его волновала беспорядочность сексуальных связей эльфийки.

Вампир провёл рукой по чёрным волосам, пытаясь представить, как это выглядело бы в зеркале, но там не было и намёка на отражение. Борланн был десятым любовником Далии — десятым, о котором знал Корвин — и все десять были подсчитаны, двое в правом ухе, Борлан и Корвин, и восемь в левом. Среди Тэйцев, Далию называли многими прозвищами, большинство из них относились к одной особенности самки паука — когда та после спаривания, съедает самца, хотя не все бриллианты в её левом ухе обозначали мужчин.

Однако Далия не убивала своих любовников. Нет, она вызывала их на честный бой и уничтожала. Когда Корвин пришёл на встречу с эльфийкой, он знал об этом её пристрастии, и был готов дать отпор, если она попытается и с ним так поступить. В сущности, он мечтал не просто о том, чтобы победить эту женщину в её же игре, а о том, чтобы обратить её в вампиршу-прислужницу.

Но он был не настолько глуп. Дор'Кри мысленно прокручивал бой с Далией тысячи раз. Он видел, как она упражняется с Иглой Коза, и лично видел драку с двумя бывшими любовниками. Благодаря этому у вампира сложилось достаточно высокое мнение о боевых навыках эльфийки.

Он не мог её победить, и знал об этом. Когда Далия насытится им, когда она решит идти дальше и ради собственной пользы расположить к себе Сзасс Тэма или просто из тоски или каприза, Дор'Кри столкнётся с забвением.