– Место силы, – сказала Ульфа. – Вон там еще одно! Смотрите!

Далеко на северо-западе виднелся еще один такой же столб, третий полыхал у самого горизонта.

– Надеюсь, что эти штуки не опасны, провалиться им всем в астрал, – Головешка оглянулся туда, где у края обрыва, ведущего в никуда, в бездну, осталась «Огненная лилия» и суетились вокруг нее матросы. – Что говорит об этом твоя религия, храмовник?

– Это воплощение благой мощи Тенсеса, льющейся на радость детям Света! – объявил Велигор. – Только исчадия неразумные, погруженные во тьму неверия и невежества, могут опасаться ее!

– Готов объявить себя таким исчадием, но подъезжать ближе мне отчего-то не хочется, – и эльф натянул поводья, направил скакуна так, чтобы огненный столб остался в стороне.

Они ехали без особой спешки, горы понемногу приближались, а он все пытался вызвать из недр памяти карты плато Коба, виденные много лет назад, еще в той, прошлой жизни.

Ранее и Лига, и Империя держали тут свои военные силы, пусть не очень большие. Форт под стягом Кании находился на севере, у Полуночного берега, укрепленный лагерь хадаганцев на юге, между Каменной пустошью и Зыбучими песками, и давние враги не упускали случая пустить друг другу кровь.

Сейчас, после масштабной войны и совместного похода против демонов, когда обе стороны значительно ослаблены и царит шаткий мир, оба форпоста наверняка ликвидированы. Но это не значит, что плато Коба обезлюдело – здесь полно всякого лихого народа вроде охотников за артефактами, оставшимися со времен, когда этими землями владели Зэм.

Если капитан не ошибся, и они в самом деле причалили севернее островов Бессилия, то впереди, за горами, их ждет Стол Великанов, равнина, где Тэп, величайший гений и злодей в истории восставших, по преданию сражался с собственными сородичами, один против многих тысяч…

Места, честно говоря, не самые гостеприимные и безопасные.

О том, что творится там, рассказывали откровенные нелепицы, и половине их Головешка не верил.

– О, смотрите! – сказал Велигор, поднимая руку.

На севере, хорошо различимый на фоне светлого неба, поднимался столб дыма.

– Мы тут не одни, – подтвердила Ульфа. – Чужие Нити свиваются вокруг наших. Истинно!

– Не могла бы ты говорить более конкретно, чтобы польза была? – спросил Головешка. – Например – вон за тем холмом нас ждут пятеро лучников, двое стреляют так себе, но остальные опасны.

– Нет, не могла, – отрезала гибберлингка. – И не думаю, что кто-либо сможет.

Эльф только плечами пожал.

Валун поднялся на очередной холм, мгновением позже там оказался Пожиратель Грехов.

– А это еще что, помилуй нас Тенсес? – спросил, не удержавшись, Велигор.

В похожей на огромную чашу ложбине располагался оазис – пятачок зеленой травы, раскидистые деревья с висящими на ветках желтыми и алыми плодами, круглое озеро из чистейшей воды, и на берегу его ветер колышет большие цветы, голубые, как небо, и белые, словно облака.

Посреди бесплодных земель это выглядело дико.

– Это опасно, – заявил Тронд. – Ловушка!

– Засада? – удивился Головешка.

Укрыться, даже если ты ростом с гибберлинга, в оазисе негде – листва не такая густая, так что кроны просматриваются насквозь, стволы не особенно толстые, не спрячут. Если только нырнуть в озеро и залечь на дне, но в таком случае не сможешь использовать лук или арбалет.

– Не очень понятно, что там такое… – Ульфа, что странно, выглядела неуверенной. – Удивительно…

– А давай посмотрим, – предложил Головешка. – Но будем очень осторожны.

– Давай-давай, – в кои-то веки поддержал эльфа храмовник. – Красота истинная! Может ли она таить в себе зло?

Ни конь, ни лев, судя по их поведению, опасности не чувствовали.

Когда подъехали ближе, стал ощутим сладкий аромат цветов, такой сильный, что у Головешки закружилась голова. Перед глазами помутилось, и он, сам не соображая, что делает, натянул поводья так резко, что Валун встал на дыбы и возмущенно заржал, молотя воздух копытами.

– Стой! – собственный голос показался хриплым, словно карканье вороны.

Велигор словно оглох, даже не повернул головы, хотя Свен потряс храмовника за плечо. Зато услышал Пожиратель Грехов, он уперся лапами в землю и, распахнув огромную пасть, глухо зарычал.

По траве, деревьям и озеру прошла рябь, и оазис с глухим чавканьем двинулся с места, пополз в их сторону.

– Ничего себе! – воскликнули гибберлинги хором, а Головешка решил, что у него галлюцинации.

Но нет, пятно зеленой травы со всеми цветами, плодами и прочим целеустремленно двигалось, как громадный слизняк. Дурманящий аромат наплывал волнами, мысли путались, очень хотелось выпустить поводья, расслабиться, выпасть из седла.

Очнуться Головешке помог страх, что эта тварь его одолеет.

Немного оклемавшись, он пустил в ход силу, к которой мог обращаться даже пьяным – огонь. Стена алого пламени встала на пути движущегося оазиса, потянуло горелой плотью, и тут же стало легче.

– Давай, святоша! Просыпайся! – завопил эльф, пришпоривая Валуна.

Пожиратель Грехов огромными скачками помчался следом за конем – в сторону и вверх по склону, подальше от того, что маскировалось под пятачок зеленой травы с деревьями и озером.

На вершине холма, куда они взбирались, из травы поднялась темная фигура, рядом с ней вторая, третья.

«Вши-и-и-и-их!» – свистнуло рядом с ухом Головешки, и он не сразу понял, что это стрела.

Лев взревел так, словно ему прищемили дверью хвост, и мигом оказался впереди. Посыпались с седла гибберлинги, покатились в стороны пушистыми белыми шариками.

– Рази нечестивцев! – завопил очнувшийся-таки от дурмана Велигор, потрясая копьем, и над головой у него засиял ярко-синий нимб Покровителя.

– Рази, – согласился Головешка, вытягивая из ножен меч.

Очень хотелось знать, с кем они столкнулись, но пока смог лишь определить, что враги малы ростом.

Новая стрела вонзилась в бок Валуну, и тот сбился с ходу, едва не полетел кубарем. Эльф с трудом удержался в седле, брошенная молния бесполезным образом ударила в землю.

– Слева! – завопил, судя по тонкому голосу, один из гибберлингов.

Вновь подал голос Пожиратель Грехов, и на этот раз в его реве послышалась кровожадная радость.

– Свет с нами! – вторил любимцу Велигор.

Головешка наконец справился с обезумевшим от боли конем и, наклонившись, выдернул стрелу. Провел ладонью над раной, и та закрылась, перестала кровоточить, а Валун – дергаться.

Только после этого эльф окинул взглядом поле боя.

Неведомому противнику, кем бы он ни был, стало не до луков после столкновения с храмовником и его зверем… там все хорошо, а вон гибберлинги отбиваются от полудюжины мелких, но шустрых и гибких существ, немного похожих на уменьшенных и исхудавших орков.