Грусть подступила к его сердцу. Он потерял любовь всей его жизни, счастье растаяло как дым. Больше никогда ему не придется испытать радость обладания любимой Дженнет, никогда не коснуться ее нежного лица, не закружиться с ней в вальсе…

Долгие дни, недели, месяцы он боролся с мучительной болью, которая чуть не раздавила его, и сейчас боль притупилась, но, похоже, никогда не утихнет. Дженнет значила для него слишком много. Она была смыслом его жизни, его светом, его звездой, а судьба отняла ее у него так несправедливо, жестоко. Скорбь и опустошение поселились в сердце, но Марк знал: надо жить дальше. День за днем, день за днем. Хотя бы ради детей.

Он тяжело вздохнул и закрыл глаза, чтобы прогнать слезы.

Пароход одолел последнюю милю, и на берегу возник Сент-Луис. У причала скопилось множество больших и маленьких судов, суденышек, лодок и барж, но лоцман на «Славе» был опытным, поэтому пароход подошел к берегу без особых затруднений.

Бренда стояла на палубе рядом с Рэйфом. Ее охватило волнение, в голове билась одна мысль: в следующий раз она взойдет на борт этого парохода уже женой Рэйфа Марченда.

Бренда искоса взглянула на Рэйфа. После поцелуя на палубе она просто не знала, что и думать о нем, как его понимать. Из всех определений, какими можно было описать этого человека, наименее подходящим было слово «добрый». Во всяком случае, раньше ей и в голову бы не пришло назвать его добрым. Но вчера он казался именно таким. Неужели этот высокий молчаливый мужчина действительно обнимал ее и кружился с ней в танце по лунной дорожке? Не поднял на смех? Она была благодарна ему за терпеливое участие, но внутренний голос предупреждал: не придумывай лишнего! Танцевать надо научиться, это не подлежит обсуждению. Так кто может лучше других помочь? Только Рэйф.

– Мы с Марком должны не откладывая заняться делами. Ты побудешь пока здесь, на «Славе»? – Голос Рэйфа отвлек ее от размышлений.

– Конечно, – откликнулась Бренда.

– Я закажу для нас номера в отеле «Плантерс-хаус», но тебе не следует появляться там до тех пор, пока не будет решен вопрос с компаньонкой. Как только уладим эту проблему, начнем готовиться к свадьбе.

– Так быстро? – чуть задохнувшись, выговорила она.

– У нас мало времени. Надеюсь, священник, венчавший Марка, не откажет и нам. Вообще-то полагается, чтобы прошло три недели перед церковным обрядом, но, может быть, мы уговорим его обвенчать нас сразу.

– Можно обратиться к мировому судье, – предложила Бренда.

Ей показалось, что клятвы в вечной верности и любви в церкви будут святотатством.

– Нет. Не хочу давать повод для сплетен о нашем браке. Мы поженимся в церкви, – заключил Рэйф не терпящим возражений тоном.

Лучше прекратить этот разговор, подумала Бренда. Если не знать всей правды, можно подумать, будто таинство венчания и впрямь имеет для него какое-то значение, но он честно сказал: нужно, чтобы досужие сплетники не болтали лишнего.

Наконец пароход пришвартовался.

На палубе появился Марк с детьми и нянькой, и Рэйф принял соответствующее выражение лица: он умильно улыбнулся Бренде и нежно сказал:

– Я скоро вернусь за тобой, дорогая.

– Хорошо, буду ждать, – ответила она.

Таким преданным и смиренным голосом говорят женщины, вынужденные разлучаться с любимым на несколько бесконечно длинных часов.

– Ну что, Рэйф, готов? – бодро поинтересовался Марк, подойдя к ним.

– Да, – ответил Рэйф, и потом, немного понизив голос: – До встречи, любимая.

Малышка Мэрайя бросилась к Бренде и порывисто прижалась к ней.

– Будь умницей, радость моя, – сказала Бренда.

– Ладно, – пообещала девочка и помчалась догонять отца.

Марк завез Рэйфа в «Плантерс-хаус» и, прощаясь, сказал:

– Я заеду к Дэвидсонам, устрою детей и займусь поисками компаньонки для Бренды.

– Как только что-нибудь узнаешь, непременно дай мне знать.

– Поговорю с матерью Дженнет. Может, она порекомендует кого-нибудь или, по крайней мере, подскажет, где следует искать.

– Буду ждать известий.

В отеле Рэйф заказал два номера: один для себя, а другой, из двух комнат, – для Бренды и ее будущей учительницы и компаньонки.

Клер Паттерсон стояла у окна в своем небольшом кабинете на втором этаже школы для девочек и смотрела на спешащих мимо людей. Как муравьи в своем муравейнике, бегают по городу из одного присутствия в другое, торопятся побольше успеть.

А вот она стоит здесь. Закончился еще один учебный год… Что она сделала? Чего достигла?

Все верно, она научила выпускниц хорошим манерам, привила любовь к пению и игре на музыкальных инструментах, вытирала их слезы из-за несчастной любви, хвалила за успехи. И теперь, когда закончился учебный год, опять осталась одна. Как, впрочем, уже восемь лет подряд.

Вздохнув, Клер отошла от окна и села за стол. Методично она принялась перекладывать содержимое ящичков в небольшой саквояж. Точно так же она делала и в прошлом году, и в позапрошлом. Занятия закончились.

В целом Клер была довольна своей жизнью. Родители оставили значительное состояние, поэтому денежных трудностей она не испытывала и работала в школе просто потому, что ей нравилось это. Правда, иной раз случались дни, такие как сегодня, и она с печалью вспоминала те времена, когда сама была одной из юных, счастливых, полных надежд выпускниц школы. В такие дни она помимо своей воли начинала мечтать о чудесных приключениях, волнующих встречах. Вот и сейчас солнце светит ярко, небо синее, воздух ласков. Самое время для прогулки верхом. Но что за радость тащиться за город в одиночестве? А она одинока.

Стук в дверь оторвал ее от грустных мыслей.

– Кто там?

– Это мисс Кавендиш, – раздался голос директрисы школы. Дверь открылась, и мисс Кавендиш стремительно вошла в комнату. – Я только хотела поблагодарить вас за прекрасную работу и пожелать приятного летнего отдыха.

– Спасибо вам за добрые слова, – ответила Клер. Она искренне любила директрису. – Увидимся осенью?

– Обязательно. В августе я пришлю вам новое расписание. Отдыхайте, Клер, набирайтесь сил.

– Спасибо, вам тоже хорошо отдохнуть.

Мисс Кавендиш исчезла за дверью. Казалось, от ее энергичных движений в комнате возникли тысячи вихрей. Клер снова осталась одна. Она уныло закончила собирать вещи и невесело улыбнулась. До чего же поганое настроение! Но пора ехать домой. Она окинула взглядом кабинет – голые стены, пустой стол – и тихо закрыла за собой дверь.

– Я очень надеюсь на вашу помощь, – обратился Марк к Сюзанне и Роджеру Дэвидсон.