– О чем ты думаешь?

Рита улыбнулась, не открывая глаз.

– Хорошо, что ты меня не отпустил.

– Еще бы!

– Но что мы будем делать дальше?

Он рассердился.

– Если мы будем знать ответы на все вопросы, то для чего нам бог на небесах? Перестань изводить себя, Маргарет. Впрочем, если тебе так уж необходимо помучиться, предоставь это мне. Пока что я не сделал счастливой ни одну из женщин. Веришь?

– Да.

«Да», – сказала она. Наивная девочка, полагающая, что знает все. Временами его это раздражало, временами обескураживало, но чаще всего смешило. Ее страсть разложить все по полочкам, добиться полной определенности... Совсем как Ольга. Но если в Ольгином случае это было объяснимо (она разочаровалась в мужчине, за которого вышла замуж, и ухватилась за последнюю возможность – реализовать себя как примерная мать, причем, забываясь, начинала испытывать материнские чувства не только к своим детям, но и к мужу, и к брату), то здесь оставалось только руками развести. Молодая, красивая, успешная женщина. Слишком ревностно оберегающая свою независимость. Слишком тщательно взвешивающая каждый шаг.

Семнадцать тридцать. Через час с небольшим самолет совершит посадку в аэропорту Руасси – Шарль де Голль, после чего можно будет наконец получить багаж, взять такси, добраться до пустующей после развода и раздела имущества квартиры Дэмиена, ключ от которой лежит во внутреннем кармане его пиджака... Равнодушный, как рептилия, Дэмиен и глазом не моргнул, узнав, что Грэм приезжает с другом. С приятелем, с любовником – понимай как знаешь.

«Его зовут Кристиан», – единственное, что сообщил Грэм по телефону.

«Вот как?»

Ему показалось, что Дэмиен зевнул, после чего они сразу заговорили о делах. До конца недели предстояло встретиться с французскими издателями, потом с киношниками, которые изъявили желание купить право на экранизацию одной из последних книг, потом... Словом, куча дел, которые могут оказаться ужасно утомительными.

– Тебе обязательно уезжать? – спросил Кристиан, глядя на него, как обманутая невеста.

– Боюсь, что да. Кто-то же из нас двоих должен зарабатывать на жизнь.

– Возьми меня с собой.

– Эй, парень, не устраивай сцен. Тебя никто не гонит. Я оставлю тебе ключи от квартиры и немного денег, только учти, никаких вечеринок с наркотиками.

– Возьми меня с собой, – шепотом повторил Кристиан. – Я буду хорошим.

– Плохим ты мне нравишься больше.

Но он обещал быть хорошим и старается изо всех сил. Ни слова поперек, хотя самого уже трясет от придирок Грэма (придирок гнусных и по большей части необоснованных) и оскорбительного внимания окружающих. Респектабельный мужчина со спутником, слишком взрослым для сына, слишком молодым для товарища. Есть повод для ухмылок!

– А ты как думал? – поинтересовался Грэм, наслаждаясь его смятением. – Когда позволяешь кому-то решать за тебя твои проблемы, будь готов к тому, что однажды этот кто-то заявит на тебя свои права.

– Я живу на твои деньги, это правда. Но я же делаю все, что ты хочешь! Все, что нужно тебе, но ты не успеваешь или просто ленишься... Я мою посуду, глажу твои рубашки, таскаюсь в магазин за продуктами. И пусть между нами нет того, что можно назвать сексом в настоящем смысле этого слова...

– Заткнись, – прошипел Грэм в ярости. – По-твоему, секс – это только чей-то член в твоей заднице? Все остальное не в счет?

– Сам заткнись, – огрызнулся Кристиан. – На нас смотрят.

Дело происходило в очереди на паспортный контроль.

– Пусть смотрят. Ты что, стесняешься появляться со мной на людях?

– Ты делаешь для этого все возможное.

– Ой-ой! Можно подумать, я прилюдно схватил тебя за яйца. Предупреждаю, именно это я и сделаю, если ты сейчас же не заткнешься. Тебе приходилось иметь дело с полицией?

– С полицией? М-м... А я скажу им, что ты маньяк и силой принуждаешь меня к развратным действиям.

– А я скажу, что у тебя фальшивый паспорт и минуту назад ты пытался впарить мне кокаин. И кому из нас быстрее поверят?

– Но у меня нет никакого кокаина! И вообще...

Но тут подошла их очередь, и заткнулись сразу оба.

Теперь он сидит, демонстративно глядя в окно, – прямая спина, надменно вздернутый подбородок. Но уже через пять минут сползает по спинке кресла и с виноватой улыбкой утыкается Грэму в плечо. Слишком уж привязался... благодарность или притворство? В любом случае не стоит подпускать его слишком близко, иначе получится то же, что с Маргарет.

Бедняжка Маргарет... Конечно, она запала на него. Могло ли быть иначе? В нем было все, чего не хватало ей: дерзость, граничащая с хамством, беспредельный эгоизм, наплевательское отношение ко всем известным правилам, соблюдение которых свидетельствует о «нормальности». В отличие от нее, он знал, что лучше низко пасть, чем всю жизнь провести в страхе перед возможным падением.

«Вы верите в бога, Грэм?» – как-то раз спросила Маргарита, и он сразу понял, какую из его книг она прочитала.

«Я отвечу словами Протагора: О богах я не могу знать, есть ли они, нет ли их, потому что слишком многое препятствует такому знанию, – и вопрос темен, и людская жизнь коротка»[14].

«И все же вы берете на себя смелость рассуждать на эту тему».

«Я делаю много такого, от чего следовало бы воздержаться».

«И позже сожалеете?»

«Отнюдь».

«Откуда в вас это, Грэм? Эта страсть к нарушению запретов, это неистовство...»

«Комплекс мальчика из хорошей семьи».

«Не кокетничайте».

«У вас есть другая версия? Конечно же, есть, ведь вы психиатр».

Выяснилось, что версия у нее действительно имеется. Кстати, не такая уж бредовая. Изучая медицинскую карту, она обратила внимание на дату его рождения. Восьмое августа, знаменитая точка Льва, известная многим оккультистам и астрологам. Точка максимального высвобождения космической энергии, когда раскрываются врата Аватаров, даря миру пророков, мистов и духовных учителей с ясным осознанием своей миссии. Можно распорядиться полученным даром с умом, а можно... можно так, как он. Вот спасибо! Маргарита Максимовна, добрейшей души человек.

«Нельзя, Грэм, поймите, перевернуть страницу жизни так, как вы переворачиваете страницу книги. Ваше прошлое никуда не исчезнет. Оно останется с вами навсегда».

Кристиан спит, уронив на колени журнал с красотками. Его нестриженые русые патлы занавешивают лицо аж до кончика носа. Ладно, по крайней мере он прилично одет. Рваные джинсы и подростковая курточка с бахромой отправились на помойку, их сменили безукоризненно сидящие брюки цвета хаки и льняная рубашка от Burberry.