– Что делать? Лучше всего аборт, ведь у тебя естьзамечательный любящий муж. Ему и родишь. Я так поняла, что мужик, который теберебёнка заделал, был у тебя случайным…

– Мало того, что случайный. Я знала его всего двоесуток, а ненавидела так, что даже страшно себе представить.

– Если ненавидела, зачем в постель легла?

– Я же тебе сказала, что обстоятельства.

– Ну тогда и думать нечего – делай аборт. Ладно, незаморачивайся, – постаралась успокоить меня подруга. – Вернешься вМоскву, пойдёшь в больницу. У тебя срок совсем маленький и времени полно. Абортможно до двенадцати недель делать.

– Ленка, а ведь после аборта половой жизнью какое-товремя жить нельзя. Что я мужу скажу? Чем всё это объясню? – Чем большезадавала я вопросов, тем всё больше впадала в панику.

– Мало ли что мужу можно сказать. Болячка какая-топо-женски. Врачи запретили. Алина, ну не мне же тебя учить мужиков дурить. Тысама кого хочешь задуришь. Правда, говорят, что после первого аборта можно неродить. А если сделать так – сегодня же ночью как будто забеременеешь и родишьвосьмимесячного. Никто ничего не узнает. Сколько женщин так мужей обманывают…Или ты боишься, что настоящий папашка может чухнуться и начнёт претендовать. Вконце концов, ты вышла замуж за состоятельного человека, тут и шантажироватьможно.

– Настоящий папашка не объявится, – отрезала я.

– Почему ты так в этом уверена?

– Потому что он мёртв. Так, что он в моей жизнислучайная, перевёрнутая страница.

– Как мёртв? – испуганно посмотрела на меня Лена.

– Так. Как-нибудь позже расскажу. Не хочется портитькошмарными воспоминаниями такой роскошный вечер. Я в растерянности, – мнебы не хотелось начинать свою семейную жизнь с обмана.

– По-любому придётся. Хоть на аборт пойдёшь, хотьрожать будешь. Да ладно, не бери в голову. Не ты первая, не ты последняя.

Этим вечером мы вчетвером гуляли по городу и любовалисьмногочисленными парусниками. Игорь держал меня за талию и постоянно целовал вмакушку.

– Хочешь, мы с тобой яхту арендуем и покатаемся?

– Хочу.

Я прижималась к Игорю и гнала прочь мысли о свалившейся намою голову беременности. Вечерние огни Сен-Тропе завораживали и вселяли веру влучшее будущее.

– Даже не верится, что это бывшая рыбацкая деревня.

– Только богатые люди умеют превратить бывшую рыбацкуюдеревню в элитный курорт, – рассмеялся Игорь, поцеловав на этот раз мнеруку. – Тут живут олигархи, владеющие собственными заводами и пароходами.

Мы прошлись по кварталу художников и полюбовались наразвешанные на стенах домов картины, а затем засели в одном очень уютномресторанчике и решили попробовать рыбные блюда. Я растерянно посмотрела на менюна французском языке и пододвинула его Игорю.

– Я ни слова не понимаю.

– Ерунда. Я раньше тоже не понимал, но когда сталпочаще сюда прилетать, то постепенно освоился. Я советую тебе попробоватьсупчик буйабес. Он обалденно вкусный. Когда-то этот суп варили бедные рыбаки изостатков непроданного улова. Теперь это классический французский суп. Можешьпопробовать консоме. Это пересоленный бульон с плавающим вареником с грибами.

Мы все, кроме Дениса, остановились на супе из креветок,лангустов и крабов. Он мне показался просто божественным. Денис же выбрал мидиив бульоне и тоже остался доволен. В этот вечер я почувствовала себя настоящимгурманом, несмотря на то, что токсикоз давал о себе знать. Непременный атрибутлюбого обеда и ужина на юге Франции – Розе во льду. Настоящее розовое вино.Даже если его не заказывать, французы подумают, что посетители ресторана простозабыли это сделать, и обязательно принесут бутылочку.

За ужином Игорь поведал, что в этом городе всегда можновстретить известных кинозвёзд, у которых здесь роскошные виллы. Их привлекаетпрованский колорит, прекрасный климат, сосны, великолепные песчаные пляжи,улочки с модными заведениями и элегантными магазинами. Я внимательно слушаласвоего мужа, улыбалась и всё никак не могла дождаться ночи.

Когда мы вернулись в дом и зашли в спальню с зажженнымисвечами, я посмотрела на кровать, усыпанную цветами, и почувствовала, как уменя перехватило дыхание.

– О Боже, какая красота.

Я приняла душ, надела красивую ночную рубашку, распустилаволосы и в предвкушении самой сумасшедшей ночи в своей жизни вернулась вспальню. Игорь стоял на террасе, курил и смотрел на море. Заметив меня, он тутже выкинул сигарету, взял меня на руки, понёс в спальню и положил наблагоухающее покрывало из лепестков роз. От его прикосновений по всему телупрокатилась горячая волна, приведшая меня в сильнейшее возбуждение. Я сталарасстёгивать на нём рубашку и с жадностью целовать его грудь.

– Девочка моя, я всё сделаю сам. Ты просто лежи иполучай удовольствие. Расслабься. Я хочу, чтобы ты была пассивной.

Я тут же убавила свой энтузиазм и стала лежать неподвижно,как брёвнышко. Признаться честно, мне было достаточно тяжело сдерживать своюстрасть. Я слишком долго ждала и хотела этого мужчину.

У него были такие сильные руки и такие горячие губы… Менятрясло от желания. Я хотела обладать этим мужчиной, чувствовать его. Но Игорьменя удерживал и, несмотря на мои порывы, делал всё сам. Покрывая моё телопоцелуями, он не мог не ощущать моей дрожи, которая сопровождалась глухимистонами.

– Игорь, я больше не могу. Я хочу тебя так, как ещёникогда и никого не хотела. Возьми меня, пожалуйста.

Я уже плохо понимала, что происходило со мной дальше. Игорьстянул брюки и накрыл нас воздушным покрывалом. Мы лежали в лепестках роз ицеловались. Но Игорь не спешил с близостью и, не обращая внимания на моибессознательные уговоры оттрахать меня посильнее, по-прежнему ласкал моё тело.Чуть позже Игорь взял шёлковый шарф, завязал мне глаза, расставил ноги и в менявошёл. Я чувствовала, что что-то не так, но так долго ждала нашей близости, чтоне сразу поняла, что именно происходит. Обхватив Игоря за бёдра, я наткнуласьна какие-то ремешки, но в полузабытье не придала этому значения. Когда яощутила вулканические содрогания, дойдя до точки кипения, то тут же сбросила ссебя повязку и посмотрела на Игоря.

– Что это было?

– Милая, ты же кончила? – спросил меня он.

– Кончила. А ты?

– Я тоже.

– Я не почувствовала, – честно призналась яИгорю. – Я не почувствовала, что ты получил оргазм.

– А ты умеешь это чувствовать?