– Его отец тоже у вас работает?

– Нет, он уже на пенсии и помогает мне в другом деле. – Он встал. – Ну что ж, мне пора идти.

Он не мог больше задерживаться. Кэтрин не знает о том, другом деле, и он не собирался рассказывать ей о нем. Ее это не касается.

Она попыталась встать, но он остановил ее, слегка нажав ей на плечо:

– Отдыхайте, инспектор Рон. Завтра нам предстоит много работы. Спокойной ночи.

Он закрыл за собой дверь.

Звук его шагов затих в коридоре.

Слышно было, как лифт затормозил на площадке, а затем медленно пошел вниз.

Как бы настороженно ни относилась Кэтрин к своему китайскому партнеру, подозревая его в участии в дымовой завесе, она испытывала к нему благодарность за сегодняшний вечер.

Чэню не удалось дозвониться до Старого Охотника: увлекшись рассказом о китайском докторе Живаго внимающей ему аудитории в лице одной американки, он забыл спросить, откуда старик звонил. Поэтому он решил пойти домой, рассчитывая, что Старый Охотник перезвонит ему по дороге.

И действительно, когда он дошел до угла улицы Сычуаньлу, раздался звонок, но это оказался следователь Юй.

– Шеф, мы напали на след!

– Что?

Юй рассказал ему о пищевом отравлении в гостинице и заключил:

– Теперь ясно, что ее похитители связаны с фуцзяньской полицией.

– Наверное, вы правы, – медленно сказал Чэнь, утаив свое соображение: «И не только с фуцзяньской». – Значит, так: хотя у нас и совместная операция, но мы не обязаны постоянно отчитываться перед фуцзяньским управлением. В дальнейшем любые свои соображения проверяйте самостоятельно, и пусть вас не беспокоит их реакция. Я сам буду отвечать за все.

– Понятно, старший инспектор Чэнь.

– С сегодняшнего дня в случае необходимости звоните мне домой или на сотовый. Факсы тоже шлите мне на дом. В срочных случаях свяжитесь с Малышом Чжоу. И поосторожнее там!

– Хорошо, шеф, вы и сами остерегайтесь.

Известие о пищевом отравлении вызвало у Чэня еще большую тревогу за Кэтрин Рон. Сперва мотоцикл, теперь еще инцидент со сломанной ступенькой.

Наверняка за ними следили, и, пока они беседовали в комнате с Чжу, вполне можно было подпилить ту злосчастную ступеньку. При обычных обстоятельствах Чэнь воспринял бы эту мысль как очередную небылицу из «Ляочжая» Пу Сунлина, но в данном случае они имели дело с триадой.

А от нее можно было ожидать все, что угодно.

Должно быть, триада орудует одновременно на двух фронтах: в Шанхае и в Фуцзяни. У нее гораздо больше источников сведений, чем он думал, ее бандиты действуют умно и осторожно. Если это действительно были покушения на жизнь инспектора Рон, то они провернули их так, чтобы все выглядело как несчастный случай, не оставив никаких следов своего участия.

Чэню захотелось предостеречь инспектора Рон, но затем он передумал. Что он ей скажет? Признание факта повсеместного проникновения мафии отнюдь не поможет ей составить о современном Китае положительное мнение. Как бы ни складывались обстоятельства, ему нельзя забывать, что он работает в интересах родины.

Взглянув на часы, он позвонил секретарю Ли, который пригласил его зайти к нему домой и обсудить возникшие проблемы.

Квартира Ли находилась на улице Усинлу, в жилом комплексе для руководящих кадров, огороженном стеной. У ворот стоял вооруженный охранник, который по-военному отдал честь Чэню.

Ли ждал его в просторной гостиной своей трехкомнатной квартиры. Эта скромно обставленная комната размерами превосходила все жилище Лихуа. Чэнь опустился на стул рядом с изысканной орхидеей, слегка колеблющейся под легким ветерком из окон и наполняющей помещение тонким ароматом.

На стене был укреплен длинный шелковый свиток с двустишием, исполненный каллиграфией кай: «Старая кляча, отдыхающая от трудов в конюшне, все равно мечтает о том, чтобы бежать тысячи ли». Эти строки из стихотворения Чао Цао «Глядя в море» содержали скрытый намек на положение самого Ли. До середины восьмидесятых годов высокопоставленные служащие Китая не уходили на пенсию, до самой смерти цеплялись за свое положение, но благодаря изменениям, внесенным в систему Дэн Сяопином, с наступлением пенсионного возраста им, как и остальным гражданам Китая, полагалось оставить свой пост. Через пару лет Ли предстояло покинуть свой кабинет. Чэнь узнал и красную печать известного каллиграфа, приложенную под строками. Его свитки на международных аукционах стоили целое состояние.

– Извините, что так поздно потревожил вас, товарищ Ли, – сказал Чэнь.

– Ничего, ничего, я сегодня в одиночестве. Моя жена поехала к сыну.

– Ваш сын переехал?

У Ли было двое детей, дочь и сын, оба в возрасте лет двадцати двух – двадцати трех. В прошлом году дочь благодаря высокому рангу отца получила от управления отдельную квартиру. Высокопоставленным членам партии разрешалось иметь дополнительную жилую площадь, чтобы они могли работать и дома на благо социалистической родины. И хотя люди ворчали за спиной Ли, ни один член жилкомитета не посмел проголосовать против. Было просто поразительно, что и сын Ли, только что закончивший колледж, получил собственную квартиру.

– Да, переехал в прошлом месяце. Жена помогает ему обставить новую квартиру.

– Поздравляю, товарищ секретарь Ли! Такое событие стоит отметить.

– Да просто его дядя внес первоначальный взнос за маленькую квартирку и разрешил ему жить в ней, – пояснил Ли. – Экономические реформы многое изменили в нашем городе.

– Понятно, – сказал Чэнь. Действительно, государство стало поощрять людей приобретать себе жилье помимо тех квартир, которые давались им на работе, но лишь немногим это было по карману. – Должно быть, дела у его дядюшки идут как нельзя лучше.

– У него свой небольшой бар.

Чэнь вспомнил рассказ Старого Охотника о неприкосновенном зяте Ли. Новые богачи процветали не столько благодаря своим деловым способностям, сколько благодаря связям, гуаньси.

– Чай или кофе? – с улыбкой спросил Ли.

– Кофе.

– У меня только растворимый.

Затем Чэнь коротко пересказал Ли историю с пищевым отравлением в Фуцзяни.

Ли ответил:

– Не стоит быть слишком подозрительным. Некоторые из наших фуцзяньских коллег, возможно, не очень довольны присутствием следователя Юя. Это их территория, и я могу их понять. Но обвинять их в связях с мафией – это уже слишком. Ведь у вас нет никаких доказательств, старший инспектор Чэнь.

– Я вовсе не говорю, что все они связаны с триадой, но и один может натворить бед.

– Возьмите передышку на несколько дней, товарищ Чэнь. Вы с Юем слишком переутомились. Не стоит воображать себя сражающимся в горах Багун, где каждое дерево видится вам в образе вражеского солдата.