месте. Но все двигались, танцевали… Надо найти способ остановить всех хоть на минуту.

— А наши национальные танцы еще красивее, — закинула я удочку, наблюдая за тем, как загораются глаза у слушающих меня. Даже у представителей старшего поколения, делавших вид, что они тут просто рядом стоят, на лице отобразился интерес.

— А покажешь? — это уже Луна попросила, глядя на меня полными мольбы глазами.

— Ох… Я бы с удовольствием, но бал же…

— Я уверен, дядюшка не откажет в небольшом шоу, тем более ты ему понравилась, — хохотнул один из эльфов с ярко зелеными глазами, как у Маары, после чего отбежал к трону Сапфира.

Идеально.

Эльфы продолжали перешептываться, обсуждая все, что узнали, а я максимально незаметно отошла к Алу.

— Ну чего ты? — спросила, беря его за локоть, заглядывая ему в глаза.

— Не нравится мне все это внимание к тебе. Ты не узнала никого?

Покачала головой, внимательно следя за реакция князя на просьбу родственника. Тот явно удивился, но кивнул, посмотрев на меня.

— Среди тех, кто стоял там, — указала головой на толпу, — не было того полукровки. Да я тут одна такая не эльфийка.

— Это все бесполезно и слишком опасно… Зря согласился. И ты зря согласилась танцевать. Идем, — он отлип от стены, потянув меня к выходу.

Я даже возмутиться не успела, но дорогу нам уже перекрыл Исрафэль.

— Прошу прощения…

Высший нагло отодрал мою руку от Ала и оттащил в сторону, спрятав нас за огромным букетом цветов.

Еще один нервный…

— Ты что задумала?! Почему князя просят дать тебе разрешение станцевать?! — почти рыча спрашивал он, сверкая своими желтыми глазами.

Щиты на голове затрещали.

Ой, не хорошо…

— Мне нужно, чтобы они все постояли несколько минут. Лучше я станцую, чем устрою скандал, который испортит репутацию твоему Сапфиру, — выдала ему, выдергивая руку.

Он прожигал меня своими глазищами, нависая надо мной, а я упорно смотрела прямо ему в глаза. Нагло. Не уступая.

Давление на щиты прекратилось и он чуть отодвигаясь.

— Это отвратительная идея. Ты так хочешь поскорее сдохнуть?

— Лучше я умру от клинка или заклинания, чем от проклятья в канаве.

— Дура, — процедил он, развернувшись и выйдя из укрытия. — Через три танца тебе дадут возможность, — кинул он с явным раздражением напоследок.

А я стояла в шоке.

Он меня сейчас как назвал?

Ну я тебе устрою…

Из планирования мести вырвал взволнованный Ал.

— Я так понимаю, не одному мне не нравится то, что ты задумала, но спорить бесполезно, — глубокомысленно выдал он, наблюдая за явно сдержанной перепалкой двух менталистов.

— Ага. Но я не ваша собственность… Шовинисты, сексисты… Гады, одним словом, — ругалась я, под ухмылку Ала.

— Патриархат забыла упомянуть, — усмехнулся он, подначивая. — Ты мне танец должна, помнишь? Мне свах отвадить надо.

Махнула головой, выбрасывая из нее раздражение.

Начала играть новая мелодия, а значит согласование моего выступления еще шло.

Ал же чуть напрягшись снова стал передо мной, протягивая руку для приглашения на танец.

— Только попробуй отказать… Закину на плечо и утащу, — стараясь смотреть на меня строго и не рассмеяться, предупредил он.

— Заманчивое предложение, но лучше потанцуем, — ответила я, принимая предложение. Да и странно было бы отказаться, учитывая, что я пришла с ним.

Он вывел меня в центр зала, где уже начали выстраиваться пары.

Мелодия набирала темп и он повел меня. Уверенно. И в отличие от князя, я доверяла ему. Сразу

Ощутила его ладонь на обнаженной талии, пальцы мужчины крепко сжали, разгоняя огонь по телу. Музыка ускорялась, в ней проступали необычные ноты, заставляющие движения танца становиться резче… Откровенне. Ткань юбки шуршала, украшения звенели, заглушая музыку.

Краем глаза заметила, что другие пары явно проявляли в танце явно меньше эмоций.

Он не сводил с меня взгляд, от чего пламя внутри разгоралось сильнее и сильнее. С удовольствием начала отвечать ему. Более смелые движения, чуть сильнее выгнула спину, коснувшись невесомо грудью его. Все на грани.

Бабушка учила всегда, что танец между мужчиной и женщиной имеет смысл только тогда, когда там есть эмоции, страсть. Каждый танец — обращение к богам. А богам суррогат не нужен.

И всплывшие в памяти наставления придали смелости.

Я забыла обо всем, о проклятье, о контракте этом и основном с князем. Были только он и я.

На последнем аккорде эльф притянул меня и крепко впился в губы страстным, дерзким поцелуем, сразу же углубляя его.

В зале повисла тишина. Даже музыканты на несколько секунд замолчали.

Постаралась отодвинуться от него, оттолкнуть рукой, которая лежала до этого на его плече, но он лишь крепче сжал меня, притягивая ближе…

Сдалась, понимая, что не не могу, а не хочу с ним бороться.

Несколько секунд, показавшиеся вечностью, закончились нежным поцелуем в разгоряченную нижнюю губу.

Он наконец-то отстранился от меня, а я была оглушена тишиной.

Боги, за что мне это…

Мы стояли, тяжело дыша и смотрели друг на друга. Уж не знаю, о чем думал он, но в моей голове была тишина еще похлеще, чем в зале.

Аплодисменты.

Что?

Сначала одиночные, но смелые, дерзкие. Постепенно к ним начали присоединяться еще.

Мысли начали возвращаться в голову, а я огляделась. Сапфир стоял у своего трона и активно хлопал нам.

Выдохнула…

— Кажется, тебя больше не будут звать на балы, — шепнула я Алу, стараясь вывести его из оцепенения.

Он дернулся, взял меня за ладонь и увел в соседний, где стояли закуски и кава в бокалах.

Молча.

Зал постепенно начал отходить от нашей выходки, снова начала играть музыку…

Эльф взял один из бокалов и залпом его осушил.

— Жалеешь? — тихо спросила, чуть сжав ладонь его руки, которая держала меня еще.

Почему-то очень этого боялась. Хотя, по логике, это и нужно.

— Нет, — он повернулся ко мне, мягко улыбаясь. — Думаю, где потерял адекватность и откуда у меня столько смелости.

Улыбнулась. Искренне.

Было приятно. Но вместо того, чтобы открыто радоваться, снова натянула на себя привычную роль язвительной гадины.

— Это просто я на тебя плохо влияю.

Эльф не ответил, лишь одарил меня снисходительно улыбкой и закинул себе в рот корзинку с чем-то рыбным.

Но руку мою не отпустил.

Явно придумав что-то, он потянул меня к одному из открытых окон и, переступив через раму, перенес меня на террасу, выводящую дальше в сад.

— Надо немного проветриться.

— Я не пойму тебя…

Он повернулся ко мне, удивленно вскинув бровь.

— Что тебе не ясно?

— Зачем все это было делать?

— Хочу, чтобы все знали, как сильно ты мне нравишься.

Нахмурилась.

— Мы же обсуждали…

— Я же гадский