Жесткое, самодовольное выражение лица Яры исчезло, голос дрогнул:

– Что?

– Его убили. Его брат Корван рассказал мне об этом.

Яра медленно убрала ноги со стола, ее лицо исказилось болью. Так, значит, то, что Хенрик написал в дневнике, было правдой. Эти двое любили друг друга.

– Так вот почему я перестала получать письма. Я думала… – Яра замолчала, и ее взгляд отыскал Хранителя: – Почему ты здесь? Думаешь, я убила его?

– Нет, в этом нет твоей вины, но обстоятельства его смерти привлекли мое внимание. Я не понимаю, почему его убили. Он не был богат. Убийцы, правда, обыскали его дом, но не взяли с собой ничего, за исключением нескольких страниц из его дневника. Твое имя я тоже нашел в том дневнике. Там он написал о тебе и Вайдаре и правде, которую не может раскрыть своему брату. Я надеялся, ты сможешь рассказать мне больше.

Яра судорожно вздохнула. В ее глазах блестели слезы, но при этом женщина выглядела удивительно сдержанной. Она прекрасно владела собой. Видно, этот талант со временем развивали в себе все Темные.

– Хенрик тоже был Темным. Моя сестра Кева – я полагаю, ты говорил с ней в Двуроге – и его брат об этом не знали. Мы случайно попали в этот мир и нашли в нем друг друга. Хенрик, однако, не хотел покидать Рихволл из-за пристрастия Корвана к азартным играм. Мы регулярно встречались в Вайдаре. Так я могла видеться не только с ним, но и со своей сестрой.

Ларкин кивнул.

– У него были враги?

Яра горько рассмеялась:

– Он был одним из Темных. Конечно, у него были враги, и в то же время он был одним из наиболее порядочных из нас. Хенрик отвечал за перевозку краденого, чтобы это не привлекало лишнего внимания.

– Значит, ты не знаешь, кто его убийцы?

– Нет, но я подозреваю, что Хенрик – не единственная их жертва.

– Что ты имеешь в виду?

Яра наклонилась к нему через стол:

– Я могу тебе доверять?

Ларкин еле сдержался, чтобы не фыркнуть.

– Тебе известно, кто я и что я якобы сделал. Как тебе кажется?

Яра слегка помедлила, словно колеблясь, а потом начала говорить:

– Кто-то убивает Темных. Мы не знаем, кто это, но мы уже потеряли множество мужчин и женщин в самых разных местах Тобрии. Они лишились жизни не выполняя задания, а в своих собственных домах. Большинство из них подверглись перед смертью пыткам и мучению, но не все. Мы подозреваем, что кто-то хочет что-то о нас узнать.

– У тебя есть предположения, что именно?

Яра кивнула:

– Местонахождение других Темных. Нас хотят уничтожить. Хозяйке таверны и морякам в Аскане велено не разглашать наши имена в том числе и по этой причине. Я не хочу быть следующей в очереди.

Ларкин задумчиво потер небритый подбородок. Значит, кто-то пытался уничтожить Темных. Это ограничивало список возможных преступников, потому что в стране существовало очень мало группировок, которые смогли бы разгромить картель Темных и осмелились бы попытаться это сделать.

– Может, это королевская гвардия? – спросил Ларкин.

– Исключено.

– Как ты можешь быть в этом так уверена? – Темные, должно быть, были настоящим бельмом на глазу Андроиса, в конце концов, они десятилетиями паслись у кладовых, которые заполняли его карманы.

Яра фыркнула:

– Потому что никто не рубит сук, на котором сидит, и не кусает руку, которая кормит.

– И что это значит?

– Андроис и Темные работают вместе.

Глаза Ларкина расширились:

– Что?!

– С тех пор как Андроис взошел на трон, он тратил деньги на строительство дорогих храмов и академий для своих воинов. В Тобрии в десять раз больше солдат, чем двадцать лет назад, строятся новые академии. Это стоит денег. Денег, которые он просто не может требовать от своего народа. Поэтому этим занимаемся мы. Нам разрешено оставлять себе пять процентов того, что мы крадем, а Андроис отзывает своих гвардейцев. Как думаешь, почему за последние пятнадцать лет было осуждено так мало Темных?

Ларкин стиснул зубы. Как он вообще мог боготворить этого человека? У Стены он был слеп, но путь, который мужчина прошел с момента побега из темницы, открыл ему глаза. И сколько бы страданий и несправедливостей, совершаемых под руководством Андроиса, ни встречал Ларкин, снова и снова оказывалось, что их существует еще больше. Еще больше темных углов, больше скрытых закоулков жестокости, больше несправедливости. Как мог король играть на руку Темным, набивать им карманы и позволять добиваться своего, в то время как такие деревни, как Рихволл, боролись за то, чтобы не умереть с голоду зимой?

– Спасибо за такой откровенный разговор, – сказал Ларкин. Слова с трудом срывались с его губ.

– Можем ли мы продолжать надеяться на твою поддержку?

Ларкин кивнул. Он ненавидел Темных и их деяния, но и убийцы не имели права лишать жизни даже таких людей. Тем более если за этим стоял не король, а другая преступная группа. Так убийство Темных приведет только от плохого к худшему.

– Я сделаю все возможное…

Остаток его фразы был поглощен оглушительным грохотом. Тонкие стенки палатки задрожали, и металлический каркас затрещал, когда грохот раздался вновь.

Ближе.

Громче.

Яра вскочила со стула:

– Что это?

– Взрывы, – ответил Ларкин. Этот звук был до ужаса знаком Хранителю, ведь он слышал его всего несколько месяцев назад – на коронации принца Кирана. Они с Фрейей издалека наблюдали, как площадь вокруг храма вспыхнула огнем. Крики охватили весь город. Точно такие же крики и вопли разносились теперь по рынку.

Ткань у входа в палатку резко откинули в сторону. Ларкин схватился было за меч, но это был всего лишь мужчина со странным оружием. Его лицо было искажено паникой.

– Нас атакуют.

– Свободная земля —

– Не думаю, чтобы я когда-либо прежде видел нечто более прекрасное.

Киран рассмеялся: сухим, несколько отчаянным смехом. Зейлан не только слышала это отчаяние, но и чувствовала его всем своим сердцем, думая о том, через что им пришлось пройти, чтобы оказаться здесь.

– Я бы с удовольствием не согласилась с тобой, но ты прав.

Стена, отделявшая страны друг от друга, вздымалась в небо, оставляя верхушки деревьев далеко внизу. Более тысячи лет назад она была построена Благими фейри из вулканического камня, и с тех пор возвышалась над замками всех трех королевских домов. С человеческой стороны Стена была потемневшей и выветрившейся, но на юге, со стороны Мелидриана, на кладку пытались вскарабкаться побеги зеленых растений. Зейлан хотелось протянуть руку и коснуться крупных листьев, но ее руки крепко обхватывали талию Кирана. Уже два дня они ехали на одной лошади, потому что кобыла Зейлан пала. Это произошло во время нападения эльвы, в результате которого сами одни оказались на волосок от гибели. Киран и Зейлан едва избежали смерти, но эльве удалось схватить лошадь. Раны животного оказались настолько губительны, что путникам не оставалось ничего другого, кроме как застрелить ее из милости, избавив от мучений.