– Не сомневаюсь. А Саша, между прочим, вчера признала свою неправоту и даже поблагодарила за идею с телохранителем. Представляешь?..

Броневич был явно доволен работой сослуживца, улыбка не сходила с его лица. Усевшись напротив, он пододвинул ближе к Станиславу тарелку с теплыми оладьями, вазочки с медом и сметаной.

– Налегай! Соседка десять минут назад угостила. Сердобольная и хозяйственная женщина. У нее с мужем аж шестеро детей! Я им как многодетной семье год назад бесплатно бригаду отделочников подкинул, так она с тех пор балует нас с Сашей разной выпечкой.

– Хорошие у вас соседи, – улыбнулся капитан.

– Кстати, – перешел на шепот Владимир Николаевич, – как тебе Эдуард Робкин?

– О чем он говорит с Александрой, я ни разу не слышал. С виду – обычный и вполне интеллигентный парень. Но во время заварушки на набережной он меня откровенно разочаровал.

– Струсил?

– Вообще не сопротивлялся и вел себя крайне пассивно. Даже не попытался заступиться за девушку.

– Вот! – в отчаянии шмякнул ладонью по столешнице подполковник. – Я почему-то сразу раскусил в нем слизняка. Ну и на кой черт ей сдался такой мужик?! Что она с ним делать-то будет? Мужчина должен быть опорой и стеной, а этот…

Обмакнув оладышек в сметану, Кармазин пожал плечами: данный вопрос не входил в его компетенцию.

В этот момент в кухню вошла Александра. Увидев Станислава, она на мгновение растерялась. Но, взяв себя в руки, сухо кивнула:

– Здравствуйте.

– Доброе утро, – ответил он.

А про себя подумал: «Ух ты, здоровается! Прогресс налицо. Так, глядишь, и улыбаться начнет…»

* * *

В этот день поездка до города ничем не отличалась от предыдущих: небольшой красный «Ауди» плавно двигался в потоке машин; «Фокус» сидел у него на хвосте и в точности повторял каждый маневр. Но примерно на середине пути – когда справа проплывал длинный бетонный забор строившегося жилого комплекса – произошло нечто непонятное. Авто Александры внезапно ускорилось и юркнуло в узкую улочку.

– Куда ее понесло?! – вдавил педаль газа в пол Кармазин.

Старенький «Форд» с трудом удерживал дистанцию, а Саша неслась на огромной скорости мимо домов и рядов припаркованных у тротуаров машин.

– Что ж ты творишь, детка? – скрипел зубами капитан, едва вписываясь в повороты. – Вот и пойми этих баб! Вчера благодарила отца за идею с телохранителем, а сегодня пытается оторваться! Свободы захотелось? Ничего у тебя не получится!..

Миновав череду узких улиц, они пересекли довольно широкий проспект и вылетели на территорию какой-то промзоны.

– Где это мы? – стараясь не потерять из виду беглянку, вращал головой Стас.

Слева мелькали секции металлического забора, за которым высились цеха и козловые краны. Справа был огромный пустырь, вдоль и поперек перепаханный гусеничной и тяжелой колесной техникой. Впереди виднелась какая-то свалка и пачки складированных бетонных плит.

Долетев до свалки, красный автомобиль резко повернул в сторону пустыря, протаранив при этом алюминиевый мусорный бак. «Фокус» ринулся следом.

Из-за маленького клиренса «Ауди» потерял скорость, что позволило Кармазину его нагнать. Прижав небольшую машину к стопке бетонных плит, он заставил ее остановиться.

– Саша, только один вопрос! – распахнул он водительскую дверцу «Ауди».

Подняв голову и как-то странно посмотрев на телохранителя, она подавленно спросила:

– Что вам от меня нужно?

– Вы уволились из школы и теперь работаете на этом заводе?

– А вы решили надо мной поиздеваться?

– С какой стати? Просто не могу понять, зачем вы сюда приехали, да еще на такой скорости?!

– Не знаю… – прошептала она.

Внезапно Станислав заметил, как по ее щеке сбегает слезинка.

«Что-то тут не то, – поморщился он, пытаясь догадаться, какая проблема так резко повлияла на настроение Александры. – Может быть, вчера она поссорилась с Робкиным? Или переживает из-за его трусливого поведения во время драки?..»

Он слабо разбирался в женской психологии и решил поговорить с ней. «Не укусит», – обошел Кармазин красный автомобиль и уселся на сиденье рядом с девушкой.

Он протянул раскрытую пачку сигарет; Александра трясущимися пальцами достала одну и прикурила от пламени щелкнувшей зажигалки.

– Вам надо выговориться, – негромко предложил Стас.

Она горько усмехнулась:

– Вы так считаете?

– Проверенное средство. Мужикам после стресса помогает сто пятьдесят грамм, а женщинам – внимательный и чуткий собеседник.

– Вы именно такой? – попыталась съязвить Саша.

– Могу побыть и таким.

Помолчав с минуту, она докурила сигарету и вздохнула.

– У меня нет ни подруг, ни настоящих друзей. У меня вообще нет никого, кроме отца. Если бы не он, то впору хоть в петлю.

– А куда же они делись? Вы же окончили школу, университет – наверняка есть одноклассники, сокурсники…

– Есть. Но это все не то. Было несколько близких подруг, а после того, как у отца пошел в гору строительный бизнес, их отношение ко мне круто изменилось.

– Почему?

– Есть такое слово: зависть, – вздохнула девушка. – Я не давала ни малейшего повода, но… Им до сих пор невдомек, что вся моя жизнь – результат моих и только моих действий. А не каких-то там роковых стечений обстоятельств, расположения планеты Сатурн или: «Ой, мои родители не могли пристроить меня в МГИМО, поэтому я отучилась в простом универе и работаю в школе». Даже на этот старенький «Ауди», купленный с рук, я накопила сама, а не клянчила деньги у папы…

* * *

Кармазин внимательно слушал девушку, стараясь не пропустить каждую деталь. Тембр голоса у нее был низкий, но приятный и завораживающий. Немного повернув голову к собеседнице, он незаметно рассматривал ее внешность. Станислав впервые оказался в полуметре от нее и получил возможность детально рассмотреть ее лицо, шею, волосы, руки…

Вблизи Саша показалась очень красивой молодой женщиной. Аккуратно уложенные темные каштановые волосы, атласная смугловатая кожа. Лицо с правильными, почти идеальными пропорциями: тонкие чуть изогнутые брови над выразительными карими глазами, тонкий прямой носик, пухлые губки, на щеках едва заметные ямки.

– …Большинство подруг оказались безголовыми, ни за что не отвечающими, ни в чем не виноватыми женщинами, которым очень просто и хорошо жить, – взволнованно и одновременно растерянно говорила она. Грудь вздымалась от частого и глубокого дыхания; в глазах горели злые огоньки. – Что бы ни происходило, они всегда стоят в сторонке – красивые, ухоженные, в чистых белых пальто. И никаких угрызений совести! Никакой рефлексии! Вообще все отлично! Даже если мужья сбегают к другим женщинам по причине того, что дома постоянный бардак и пустой холодильник…