действиях авиации Черноморского флота в интересах обороны Севастополя. Значительное удаление даже передовых аэродромов от СОР, строго говоря, исключало систематическое авиационное содействие ему основными силами авиации флота. В то же время оставалась возможность мощного эпизодического содействия. Так, для отражения массированных атак противника или для ударов по крупным вражеским группировкам и важным целям вызывалась авиация с кавказских аэродромов. В частности, с 6 ноября по 16 декабря 1941 г. авиация Черноморского флота произвела 1112 самолето-вылетов, в том числе около 300 на штурмовые действия и около 400 для нанесения бомбовых ударов. В период второго вражеского наступления на Севастополь авиация Черноморского флота произвела 1090 самолето-вылетов, из них около 500 для бомбоштурмовых ударов.

Некоторая часть авиации Черноморского флота (около 100 самолетов), составившая 3-ю особую авиагруппу СОР, базировалась в районе Севастополя. Непосредственно в пределах СОР было оборудовано несколько аэродромов. Авиация, базировавшаяся на них, систематически содействовала силам СОР, выполняя ряд задач, которые в основном сводились к ведению систематической воздушной разведки в море и секторах сухопутной обороны, уничтожению живой силы и техники противника перед передним краем обороны, на ближних подступах и на дорогах к Севастополю, нанесению ударов по передовым аэродромам противника, прикрытию кораблей и наиболее важных оборонительных объектов с воздуха.

Темпы и масштабы боевых действий авиации противника на протяжении осады Севастополя с суши не всегда были одинаковы. В начале осады неприятельская авиация располагала 300-350 самолетами, которые при подготовке и проведении первого, ноябрьского, штурма действовали с максимальным напряжением преимущественно против береговых батарей и кораблей, находившихся в севастопольских бухтах или на ближних подходах к базе. Такую же активность проявляла вражеская авиация и во время второго, декабрьского, штурма Севастополя. После Керченско-Феодосийской десантной операции и возникновения в Крыму нового направления немецко-фашистская авиация значительно снизила активность своих действий против СОР.

В начале мая 1942 г. противник выделил для усиления блокады Севастополя группу из более чем 150 самолетов - бомбардировщиков, торпедоносцев и штурмовиков. Такое усиление немецкой авиации не могло не отразиться на безопасности морских сообщений с Севастополем, а также на подготовке [100] и проведении третьего штурма, когда противник мог использовать свыше 600 самолетов (из них 280-300 бомбардировщиков и около 120 истребителей) {94}. В течение июня 1942 г. противник осуществил 17141 самолето-вылет бомбардировщиков на Севастополь {95}.

Немецко- фашистское командование всемерно стремилось погасить противодействие авиации СОР ударами по ее аэродромам. Так, в период июньского штурма на аэродромах СОР разорвалось около 13 тыс. артиллерийских снарядов и почти 2500 авиабомб, уничтоживших 30 и повредивших 36 самолетов {96}.

По мере усиления действий неприятельской авиации истребителям и зенитной артиллерии СОР становилось все труднее и труднее 'противодействовать ей. Борьбу с воздушной разведкой истребительная авиация вследствие своей малочисленности почти не вела. Преимущественно она отражала бомбардировочные налеты и сопровождала свои бомбардировщики и штурмовики. С воздуха база прикрывалась непрерывным патрулированием в трех зонах: Херсонесский маяк - Балаклава, Херсонесский маяк - Кача, Балаклава - Бельбек. На аэродромах в готовности № 1 находились три группы истребителей, имевших задачу отражать налет основной группы бомбардировщиков противника {97}.

Вынужденное ослабление противодействия противнику силами истребителей позволило его самолетам постепенно снизить высоту бомбометания с 5000-7000 м до 800-1000м. Превосходство противника в воздухе, начавшее с особой силой сказываться с мая 1942 г., сильно затрудняло выполнение всех видов оборонительных действий и их обеспечение.

Оборона Севастополя, продолжавшаяся 250 дней, сковывала крупную группировку немецко-фашистских и румынских сухопутных сил, что в значительной мере способствовало срыву плана германского командования по захвату Кавказа осенью 1941 г. и благоприятствовало контрнаступлению советских войск под Ростовом в ноябре 1941 г. Для овладения Севастополем немецко-фашистскому командованию пришлось сосредоточить в мае - начале июня 1942 г. свыше 11 пехотных, легких и горнострелковых дивизий, усиленных артиллерией резерва главного командования, танками и авиацией. К началу июньского штурма противник имел под Севастополем 208 батарей, т. е. в среднем примерно 24 ствола на 1 км фронта, не считая нескольких зенитно-артиллерийских полков. Однако сам» гитлеровцы признают, что, [101] пока советский военно-морской флот действовал в районе крепости, штурм ее не мог закончиться успешно. Лишь массированные наступательные действия немецкой авиации заставили советские корабли отойти, в результате чего крепость осталась изолированной {98}. Действительно, постепенное затухание артиллерийской поддержки, оказываемой кораблями эскадры Черноморского флота, и несомненное превосходство противника в воздухе сыграли решающую роль при третьем штурме Севастополя, который вряд ли удался бы противнику, если бы не было этих обстоятельств.

Оборона Севастополя лишний раз подтвердила решающее значение морального фактора во всех видах военных действий. Даже злейшие враги Советского Союза вынуждены были признать выносливость и невероятную стойкость советского солдата.

Преимущество в моральном факторе обеспечивало не только длительную устойчивость сил обороны в исключительно трудных условиях борьбы, но и применение более смелых и гибких способов действий.

Предусмотренная гитлеровским планом «Барбаросса» стратегическая цель действий в начале войны достигнута не была. Противнику удалось проникнуть на территорию Советского Союза на значительную глубину, но уничтожить основные силы Советской Армии, находившиеся западнее линии Днепр - Западная Двина, он не смог.

Не были достигнуты им в начале войны и частные стратегические цели, предусматривавшие захват Мурманска и Полярного, уничтожение Краснознаменного Балтийского флота путем овладения системой его базирования с суши и стеснение свободы действий основных сил Черноморского флота посредством засорения минами выхода из Севастополя. Не удалось и достижение поставленной несколько позже цели - захвата Крыма, чему гитлеровцы придавали огромное значение для обеспечения поставок нефти из Румынии.

Гитлеровское руководство, разрабатывая план «Барбаросса», не смогло оценить такие факторы, как прочность социалистической системы, крепость советского государственного строя, организующая и мобилизующая роль Коммунистической партии Советского Союза, морально-политическое единство народов СССР, неограниченные возможности экономики нашей страны.

Немецко- фашистское верховное главнокомандование явно переоценило значение внезапности. Могущество средств поражения и даже относительно высокая мобильность вооруженных [102] сил фашистской Германии к началу 40-х годов еще не давали оснований для быстрого достижения успеха в борьбе против СССР. Просчеты плана «Барбаросса» были обусловлены опытом легких кампаний на западе и юго-востоке Европы. Эти просчеты не замедлили сказаться в начальный период войны против СССР.

Внезапность нападения противника и динамичность развития обстановки на сухопутном фронте с первых же дней Великой Отечественной войны совершенно не соответствовали суждениям и взглядам о начальном периоде войны, существовавшим в Военно-Морском Флоте СССР. Обстановка вынуждала к коренному пересмотру их, определяла необходимость поиска форм и способов действий, соответствовавших