Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока к лестнице не поспешили другие, я вытянул из кошелька монетку в пять гинар, подошел к скучающему на ступенях охраннику и сказал:
— Эй, друг, как начнешь пропускать, пусти меня первым, — и протянул ему серебряный кругляш. — На вот выпьешь потом за свою доброту.
— Да, господин. Вас первым, — с готовностью сказал он, сжав в грубых пальцах монету.
— И еще… Как начнешь запускать… — я поманил его пальцем и прошептал так, чтобы никто не слышал.
Тот заулыбался, пристукнул по деревянным ступеням копьем и сказал, полушепотом подражая мне:
— Это будет стоить еще немного. Хотя бы три гинара. Я пью много — пяти не хватит, — в его прищуренных болотно-зеленых глазах мелькнула озорная искра.
Я не стал жадничать — незаметно сунул в его жадную лапу еще одну монетку.
— И повтори еще раз, — попросил он. — А лучше дважды. А то хрен запомню.
Я так и сделал — внятно дважды повторил ему на ухо, сказанное ранее. Когда я вернулся к Ионе и Яркусу, дракон уже хорошо виделся в разрыве между туч, и народ засуетился, стал собираться возле лестницы. Собирались лететь, конечно, не все. Некоторые помогли донести вещи, и стояли возле объемистых мешков, сложенных ближе к опорам башни. Другие просто пришли поглазеть: в основном это были южане из Эльнубеи или Аютана. С некоторых пор в Темной Балке сходилось два караванных пути — в этом была одна из причин, почему в небольшом поселке появилась полетная башня. Собирающихся лететь на самом деле набралось около восьми человек, не считая меня и эльфийки.
— Как-то слишком много сегодня. В поселках редко бывает больше трех-четырех желающих, — сказала остроухая, подталкивая меня к лестнице. — Давай, Райс, не стой столбом.
— Много оттого, что сегодня по утру два больших аютанских каравана прибыли, — пояснил человек в чалме, стоявший неподалеку. — Некоторым не бедным людям надоело качаться на верблюдах.
— Этот тот же Гирхзелл? — спросил я Иону и задрал голову, глядя как буро-зеленое чудище, тускло поблескивая на солнце чешуей, подлетает к башне.
— Конечно он! Правда, красавец? — Ионэль с восторгом смотрела в небо. Похоже остроухая была помешана на драконах.
— Ионэль обожает драконов, — подтвердил мои мысли чернобородый. — Может не всех, но Гирхзелла точно. Мне иногда кажется, что он ее выделяет среди всех.
От взмаха огромных крыльев Гирхзелла поднялась пыль, и зашелестела листва. Память Райсмара подсказывала, что это далеко не самый крупный дракон, используемый в перевозках. На самом деле дикого дракона нельзя приручить, но если он вылупится из яйца в присутствии человека и будет выкормлен им, то такой дракон будет послушен владельцу до конца его жизни, а так же может стать послушным ближайшим членам его семьи.
Последние взмахи крыльев чудовища подняли такой ветер, что чалма слетела с головы аютанца, стоявшего недалеко от нас. В следующий миг Гирхзелл сел, вцепившись когтями в толстые бревна полетной башни, плавно сложил крылья и, наклонив голову, посмотрел вниз. Его темно-янтарный глаз уставился на меня. А может мне показалось. Может он смотрел на Иону, но память о сожравшем меня Архонтзале была слишком свежа, и мне казалось, что драконы непременно интересуются мной. Затем Гирхзелл вдруг раскрыл зубастую пасть и издал рев. Рев столь звучный, что дрожь прошла по земле, а от близкого дыхания чудовища сорвало часть листвы с дерева. Многие, из стоявших внизу испуганно бросились врассыпную. Даже охранник, тот самый, которого я подкупил, теперь смотрел наверх с испугом и недоумением. Стало ясно, что такое поведение дракона на полетной башне не совсем обычно.
Вскоре все успокоилось, сверху по длинной лестнице начали спускаться люди с вещами — четыре аютанца, с пухлыми мешками, наверное, полными дорогого меха из Стейлана — эти меха очень ценили на юге. За ними следовало еще двое, наших, арленсийцев. Пока те спускались, оживленно переговариваясь, делясь страхами по необычному поведению дракона, внизу снова образовалось столпотворение.
— Райс! Не стой! Лезь вперед! — сердито произнесла Иона и больно ткнула меня вбок.
— Детка, успокойся. Разве магу подобает толкаться локтями в гуще нахальной толпы? — сказал я, отмечая, что эльфийка не зря так волнуется и тут же спросил ее: — Как я вижу, тебе очень хочется, что магистр Ирринд составил тебе компанию на спине дракона.
— Мне хочется⁈ — изображая изумление, она подняла глаза к небу, и оно отразилось в них.
Яркус, стоявший слева от эльфийки, недовольно засопел.
— Ты мне вообще в Вестейме не нужен! — сказала Ионэль. — Там без тебя хватает забот. Но я добрая, так и быть помогу тебе обустроиться — покажу нормальную ночлежку.
Ее слова явно слышал Буруха Хазбул с друзьями и раздался смех. Смех показной, наверное, должный подчеркнуть мою неприметность не только с их точки зрения, но и с точки зрения эльфийки.
Тем временем охранник спустился на несколько ступенек, чтобы открыть проход, и я забеспокоился, уж не зря ли я заплатил ему деньги. Оказалось, не зря — он ударил тупым концом копья в землю и громко огласил:
— Спокойно! Спокойно, господа! Сначала на посадку приглашается великий магистр Райсмар Ирринд со своей подругой — непревзойденной красавицей трех королевств, божественной госпожой Ионэль! Дорогу им! Дорогу! Потом остальные — успеется!
— Ах ты хитрец! — расхохотался Яркус — он видел, что минут десять назад я говорил с охранником, и теперь догадался зачем.
Глаза Ионэль засияли и щеки ее стали от удовольствия розовыми. Буруха Хазбул тоже порозовел, вернее покраснел, но природа его эмоций была совсем иной.
— Прошу, госпожа! Нас ожидают, — я взял за руку Иону и под сердитый ропот собравшихся повел ее к лестнице, успев бросить насмешливый взгляд на Буруху. Уже возле ступеней мне все-таки пришлось поработать руками — я оттолкнул с дороги мужчину в бархатном костюме и его приятеля — упрямцы никак не хотели пропускать нас.
Лишь когда мы с Ионэль поднялись на первый этап крутой лестницы, и сверху кто-то криком известил охранника о количестве свободных мест, тот открыл проход.
Ионэль, повернувшись, помахала Яркусу рукой и крикнула:
— Обязательно сходи к знахарке!