— Я нашел загрузчики памяти, — сказал он, выйдя обратно в ангар.

Открыты были уже пять гиперглайдеров. В кабине одного из них сидел

Уилсон. Его руки покоились на точечных контактах, а чуть ниже и сзади него располагались выпуклости фюзеляжа; они выглядели так, словно из них вот-вот должно было что-то родиться.

— Отлично, — откликнулся Уилсон.

— Не совсем. Есть небольшая проблема. Влажность в том помещении еще выше, чем здесь, и некоторые контакты сильно пострадали. Я сумел запустить только одну установку, так что инструктаж придется проходить по очереди. Первым я пропущу Оскара.

— Ладно, — кивнул Уилсон.

Бесстрастное лицо Оскара не дрогнуло.

— Как у вас дела? — поинтересовался Адам.

— Проводим предполетную проверку, — спокойно ответил Оскар. — На данный момент можно рассчитывать на работоспособность пяти глайдеров.

Мимо Адама прошла Анна, таща за собой толстый сверхпроводниковый кабель. Она подключила его к разъему в корпусе второго гиперглайдера.

— Прежде чем их вывозить, надо перезарядить батареи, — сказала она. — Вспомогательный источник работает, но этого недостаточно. Электромускулам и плайпластику здесь придется немало потрудиться.

— Я думаю, главный генератор находится в том здании, мимо которого мы проехали, — сказал Адам. — Да, и надо поскорее отправляться в путь. Дорога до Сторожевого каньона занимает обычно около шести часов. Там надо будет закрепить якорные тросы.

Уилсон поднялся в кабину.

— Пора заканчивать подготовку.

— Надо еще отыскать страховочные канаты, — напомнила Анна. — Они должны быть где-то здесь.

— Вы вдвоем разберетесь с этим, — сказал Адам. — А я тем временем приобщу Оскара к радости полета на гиперглайдере.

— Здесь еще есть рабочие машины, — сказала Анна, обводя рукой гиперглай-деры. — Не хочешь к нам присоединиться?

— Нет, спасибо, только не с моим весом и не в моем возрасте.

Уилсон выбрался из кабины, спрыгнул на пол и застегнул свою куртку.

— Присмотри вместо меня за ходом проверок, ладно?

— Хорошо, — пообещал Адам.

Оскар окинул взглядом ряд кушеток в задней комнате ангара. У одной из них был активирован модуль, и его лампочки перемигивались зеленым светом. Оскар раздраженно фыркнул:

— Повреждены контакты, надо же такое придумать!

— Они нам еще нужны на время подготовки гиперглайдера для тебя.

— Это неправильно. Все обстоятельства против того, чтобы я поднимался в воздух.

— В таком случае скажи, кто из них агент Звездного Странника.

— А, заткнись!

— И ты тоже. Ложись на кушетку.

Оскар повиновался и приложил запястья к точечным контактам.

— Есть подключение, — сказал он.

В виртуальном поле зрения Адама появилось подтверждение. Он дал команду эл-дворецкому запустить программу. Вокруг запястий Оскара сомкнулись плайпластиковые валики.

— Подготовительная фаза займет одну минуту, — зачитал Адам. — Внедрение в память продлится восемь минут.

— И еще минуту на обеспечение безопасности, — прервал его Оскар. — Спасибо, все это я знаю, не раз проходил подобную процедуру, пока работал в исследовательском отделе. Всякая чепуха…

— Расслабься, пожалуйста, — строго скомандовал Адам.

Его виртуальная рука тронула иконку, запуская процесс подготовки.

Оскар уже закрыл глаза, и его веки стали подергиваться, словно в фазе короткого сна.

Адам вернулся в ангар. Два гиперглайдера еще продолжали проверку. До сих пор никаких проблем зафиксировано не было.

Он заглянул в кабину одного из них, но вдруг услышал за спиной какой-то шум и поднял голову, чтобы посмотреть, кто подошел.

— О, нельзя ли?..

Тонкое волновое лезвие вонзилось в основание его черепа под таким углом, чтобы проникнуть прямо в мозг.

Квантовая ракета никак не желала опускаться в трубу пусковой установки. Ни Оззи, ни РИ-подпрограмма были не в состоянии ее заставить. Никак. Они перепробовали все, что могли. Даже увеличивали мощность, подаваемую на электромускульные манипуляторы. Но это привело лишь к их непроизвольным сокращениям и сигналу перегрузки в виртуальном поле зрения. РИ-подпрограмма провела анализ всей зарядной системы, но лишь получила сообщение о ее полной работоспособности. Все механизмы были проверены неоднократно, и их функциональная эффективность подтверждалась раз за разом.

И тем не менее ничего не получалось.

У Оззи вырвалось яростное рычание. Его мозг как будто окутывался темной пеленой, с каждым часом становившейся все плотнее. Подобного разочарования он не испытывал за всю свою жизнь. Почти дойти до цели и остановиться из-за какого-то сбоя — на такую иронию было способно только самое злобное божество.

«Должна существовать какая-то логическая причина, по которой эта машина не работает, — думал он, — а значит, я смогу понять, в чем тут дело».

Однако при одном только взгляде на неимоверно сложную схему зарядного устройства ему хотелось ударить по ней виртуальными кулаками. Неспособность сосредоточиться усиливалась еще и из-за отсутствия пищи. Оззи не ел уже два дня. Кроме того, он еще и почти не спал.

В рубке послышался неожиданный, но очень знакомый шорох, заставивший Оззи отвлечься от виртуального поля зрения. Марк слегка приподнялся над своим креслом и парил в воздухе, повернувшись к Оззи спиной. Шорох повторился.

— Эй, Марк, это… Постой-ка! Это шоколад?

Марк медленно развернулся; его щеки немного раздулись, а челюсти продолжали двигаться. В одной руке у него была разорванная и смятая обертка от

молочной шоколадки «Кэдбери». Он освободил от фольги последние четыре квадратика и беспечно сунул их в рот.

— Мерзавец! — заорал Оззи. — Я тут голодаю, а ты все это время таскаешь еду из какого-то тайника.

— Коробка с завтраком, — пробормотал Марк с набитым ртом. — Моим завтраком.

— Но нас же тут двое! Сукин сын, где твое человеколюбие? Я два дня сижу на одной воде. И нам обоим известно, откуда она берется.

Марк разжевал и проглотил шоколад.

— Ах, извини. Неужели ты забыл украсть сэндвичи из детского сада, прежде чем угонять космический корабль?

— Это мой корабль! Я оплатил половину его стоимости.

— Отлично. В таком случае открой канал трансмерной связи и объясни все это Найджелу Шелдону.

Оззи едва не разбил кулаком висящие перед ним модули.

— Каким же дерьмом ты был в прежней жизни? Стряпчим?