– Нет. Это собственность моего брата.

Он повел рукой, охватывая все вокруг: столики, стулья, бар, а может быть, даже весь дом. Понять этот жест можно было по-разному.

– Давайте все-таки присядем, и вы расскажете мне о монете. – Он кивком указал Эми на ее стул, а сам сел напротив.

Девушка продолжала стоять. Красавец бармен вовсе не собирался приударить за ней. Он не поинтересовался ни откуда она, ни чем занимается. Даже имя не спросил. И номер телефона тоже вряд ли попросит.

Его интересует только эта чертова монета. Ну что же, хорошо. И хотя всего две секунды назад Эми собиралась пересказать ему всю историю, которую поведал ей экскурсовод, теперь она решила, что не станет этого делать. Не хватало еще, чтобы сноб-англичанин начал высмеивать ее веру в магические свойства монеты. Так что вместо подробного рассказа Эми равнодушно пожала плечами:

– Но я ничего не знаю о ней. А вы?

– На одной стороне монеты имеется несколько могольских надписей. – Бармен говорил медленно, словно выталкивая из себя каждое слово. – Ниже выбита буква Х, а рядом по-английски слово «каш», так называется мелкая индийская монета. На другой стороне отчеканен герб.

Теперь он был в своей стихии – преподавал. Говорил размеренно, спокойно, с чувством собственного превосходства над аудиторией, хоть аудитория была невелика.

– Все верно. – Эми наконец села, заинтересованная и взволнованная, несмотря на менторский тон молодого человека. – И вы все это успели заметить, пока поднимали монету с пола?

Его ответный жест с одинаковым успехом мог означать как «да», так и «нет».

– А к какой группе принадлежал язык моголов? – спросила Эми, сжимая в кулак ту руку, в которой держала монету.

Она выудит у него всю информацию, даже если ее придется цедить в час по чайной ложке.

– К тюркской. Моголы покорили Индию в шестнадцатом веке и правили до тех пор, пока их не сменили британцы.

– Ну-ну. Я думаю, все было не так просто. По вашим словам можно подумать, что британцы пришли, постучались в королевский дворец, сказали: «А вот и мы!», и перед ними тут же распахнули двери. Я хоть и не англичанка, но знаю, что все было совсем не так.

– Я вижу, вы разбираетесь в истории. Это хорошо, но о падении империи Великих Моголов давайте поговорим как-нибудь в другой раз. В данный момент меня интересует монета.

Молодой человек слегка расслабился, однако полностью напряжение его не оставило – оно ощущалось в позе, читалось в сосредоточенном, внимательном взгляде. «Жаль, что этот взгляд предназначен не мне», – подумала Эми.

Бармен наклонился вперед и осторожно прикоснулся пальцем к ее запястью.

– Могу я взглянуть на монету? Прошу вас. – Он не сводил глаз со сжатого кулака девушки.

Эми услышала, что он сказал, хотя ее мысли (и чувства тоже) сфокусировались на точке, в которой палец молодого человека касался ее запястья. Она почувствовала самую настоящую огненную искру, проскочившую в этот миг между кончиком его пальца и тем местом, где бешено колотился ее пульс. Эта искра на мгновение пробудила в ней беспокойство и распалила страсть.

«Ого! – подумала Эми, выпрямляя спину. – И это при том, что я ему совсем не нравлюсь. Как он это делает?»

Взгляд бармена-преподавателя по-прежнему был прикован к ее руке. «Просто ему не терпится увидеть монету, дурочка!» – мысленно сказала себе Эми.

Она разжала кулак и отодвинула монету подальше от себя, чтобы дать молодому человеку возможность рассмотреть ее. Он покачал головой и улыбнулся точь-в-точь как мальчишка, получивший наконец долгожданную игрушку.

– Я многое знаю об этой монете, – сказал бармен, не поднимая головы. – Она отчеканена в тысяча восемьсот восьмом году.

– Точно! – подтвердила Эми после того, как перевернула монету и проверила дату.

– Эта вместе с другими монетами была отчеканена по заказу Ост-Индской компании, – он низко склонилсянад столиком. – Вот ее герб над датой. Все монеты были помещены в бочонки, залиты сверху воском и погружены на отправлявшееся в Индию судно. Оно погибло во время шторма – село на мель в Гудвине. Это зыбучие пески за проливом Па-де-Кале. Все монеты считались утерянными до тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, когда корабль нашли и сумели поднять со дна часть груза. Это одна из них. Она особенная – только у нее имеется щербинка на краю.

– Этот дефект уменьшает ее ценность? – Эми протянула руку и прикоснулась ногтем к маленькой выемке на монете.

– Нет, щербинка делает ее бесценной. По крайней мере, для меня.

– Бесценной? – Девушка взяла монету и принялась разглядывать ее с удвоенным вниманием. – Откуда вам все это известно?

– Я давно изучаю эту монету, – сказал бармен, – и почти так же долго пытаюсь найти ее.

– Вот как! И тут являюсь я с этой самой монетой… Странно, не правда ли?

«Магия?» – мелькнуло в голове Эми, но она тут же отбросила эту мысль прочь и спросила:

– Если монета такая редкая и ценная, почему тогда экскурсовод отдал ее мне?

– Да, это очень странно, – после долгого молчания согласился бармен.

– Странно, – повторила вслух Эми, главным образом для себя, а затем вдруг догадалась, почему таким недоверчивым был тон бармена и что он на самом деле означает. – Так вы думаете, что я ее украла?!

Молодой человек вскинул руки, словно желая защититься от словесного обвинения в свой адрес.

– Вы ничего обо мне не знаете, даже имени, но уже готовы поверить в то, что я воровка? – Эми откинулась на спинку стула. – Это оскорбительно. Меня зовут Эми Стивенс. Я из Топеки, штат Канзас, Соединенные Штаты. Последний год я училась здесь, а на следующей неделе собираюсь ехать домой. На самом деле еще минуту назад я очень не хотела покидать Лондон. И до той самой минуты ничуть не жалела о времени, которое провела здесь.

Ответа не последовало. Эми сложила руки на груди, чтобы выглядеть надменно, и холодно спросила:

– А вы кто такой?

– Я Саймон Уэст.

Молодой человек положил монету на стол и начал выстукивать пальцами какой-то ритм по его краешку.

– Я вам сказала, что монету мне подарил экскурсовод, – еще раз повторила Эми. – Я ее не украла.

– Хорошо, хорошо! Будем считать это простым совпадением. – Он перестал барабанить.

– Что именно?

– То, что вы оказались здесь с монетой, которую я столько лет искал.

– Вы что, думаете, я пришла, чтобы, как бы это сказать… Загнать ее вам? Ну, знаете…

Девушка потянулась к столу, чтобы забрать свою монету и уйти.

Саймон Уэст наклонился и перехватил ее руку.

– Я не думаю, что вы раздобыли монету, чтобы прийти сюда и продать ее мне. Это было бы слишком просто.