Действительно, километры пробега по испытательной трассе в районе Красного Села опытные экземпляры машин, которые вели водители-испытатели В. Ляшко и К. Ковш (они испытывали еще первые КВ), прошли без замечаний. Однако при боевом обстреле на полигоне случилось непредвиденное: один из снарядов, скользнув по наклонному борту, ударил в блок подвески и тот отскочил от днища вместе с катком. Машина села на грунт, и один из членов комиссии сравнил танк с «колоссом на глиняных ногах». Затем во время пробега на одной из машин загорелся двигатель, правда, уже выработавший свой гарантийный срок на испытаниях. Автоматическая система пожаротушения дала два срабатывания, но ликвидировать возгорание не удалось. Экипажу пришлось покинуть машину, и она полностью сгорела. При этом выяснилось, что резиновые баки для топлива, которые конструкторы установили на танк вместо обычных металлических для экономии веса, являются источником дополнительной пожароопасности.

Несмотря на выдающиеся характеристики, ИС-7 не получил одобрения Госкомиссии, хотя в то время ни один из тяжёлых танков не имел такого комплекса основных боевых показателей. Так, немецкий тяжёлый танк «Королевский Тигр» при сравнимой массе существенно уступал ИС-7 по всем параметрам, равно как и американские опытные тяжёлые Т29, Т30, Т32, Т34.

Кроме ряда неудач во время испытаний, на отрицательное мнение комиссии повлияла, в первую очередь, его слишком большая масса. В результате комбинации на ИС-7 сверхмощного артиллерийского вооружения с большим числом пулемётов танку потребовался экипаж из пяти человек, что повлекло за собой увеличение забронированного объёма. Попытка обеспечить высочайший уровень защиты довела массу машины до рекордных 68 т – вместо запланированных 65,5 т.

Танк ИС-3. В послевоенные годы предполагалось, что эти машины составят основу советских танковых войск

«Объект 260» не был принят на вооружение. Однако в ходе работы над проектом конструкторы накопили богатейший опыт, и на более поздних типах советских танков можно увидеть многие опробованные на ИС-7 узлы и агрегаты.

Определённую негативную роль в судьбе ИС-7 сыграл другой тяжёлый танк – 60-тонный ИС-4, разработанный и запущенный в производство на ЧКЗ в 1947 г., после прекращения выпуска ИС-3. ИС-4, обладавший на момент своего создания самым мощным среди отечественных танков бронированием, из-за большого удельного давления на грунт (0,9 кг/см2 ) имел невысокую проходимость, да и не очень надёжную трансмиссию. При этом его вооружение было таким же, как и на ИС-2 и ИС-3. Но самым большим недостатком ИС-4 являлось то, что его масса превышала грузоподъёмность железнодорожных платформ, а автострадные мосты просто не выдерживали эту махину. В результате ИС-4 фактически дискредитировал идею создания танков массой более 60 т, что, по-видимому, и вызвало скептическое отношение военных специалистов к ещё более тяжёлому ИС-7.

Возможно и ещё одно объяснение отказа от производства ИС-7. Зарождающаяся в тот период концепция возрастания роли танков в вероятной ракетно- ядерной войне требовала заблаговременного развёртывания большого числа танковых соединений, а значит и производства максимально возможного количества танков ещё в мирное время. Потери сухопутных войск в первые две недели гипотетической войны прогнозировались в 30 – 40%. В подобной ситуации принятие на вооружение ИС-7 с сомнительными перспективами массового выпуска военные сочли недопустимым. ЛКЗ на тот момент не располагал достаточными мощностями, а производство на ЧКЗ было практически нереальным.

Однако в условиях разгорающейся «холодной войны» армии настоятельно требовалась новая тяжёлая машина, превосходящая по своим характеристикам танки военных лет – ИС-2, ИС-3, ИС-4, но в то же время относительно недорогая, надёжная, технологичная, которую можно было бы запустить в серию сразу на нескольких танковых заводах.

Задание на такой танк ГБТУ выдало в конце 1948 г. В нём особо подчеркивалось, что масса машины не должна превышать 50 т. Танк, получивший обозначение «объект 730» и индекс ИС-8, поручили разработать КБ Челябинского завода. Однако главным конструктором танка был назначен Ж. Котин, хотя в то время он работал на Кировском заводе в Ленинграде.

Такая «странность» определялась сложившейся к тому времени ситуацией, когда в стране образовалось два самостоятельных центра по разработке и производству тяжёлых танков: один, как упоминалось ранее, находился на Урале – это Челябинский тракторный завод с отлично налаженным танковым конвейером; другой – в Ленинграде, на Кировском заводе, где танковое производство после войны ещё не было восстановлено в полном объёме, но где в СКБ-2 сосредоточились крупные силы конструкторов- танкостроителей. Учитывая, что новый тяжёлый танк планировалось запустить в производство и в Челябинске, и в Ленинграде, считалось важным, чтобы в его разработке участвовали конструкторы обоих предприятий. Практика показывала, что созданную на одной базе и под определённую технологию машину очень трудно поставить в производство на другом заводе. По предложению заместителя Председателя Совета Министров СССР В. Малышева, руководившего всю войну Наркоматом танковой промышленности, филиал Опытного завода №100 в Ленинграде, директором которого являлся Ж. Котин, в 1949 г. был реорганизован во Всесоюзный научно- исследовательский институт ВНИИ-100. Это означало, что, имея статус всесоюзного, институт получал полномочия выдавать рекомендации в масштабах всей танковой отрасли.

Итак, общее руководство проектными работами по новому танку ИС-8 было возложено на Ж. Котина, а непосредственным руководителем проекта стал его заместитель А. Ермолаев. Разрабатывать документацию решили в Челябинске. Туда выехала бригада ленинградских конструкторов для совместной работы со специалистами ЧКБ.

Танки ИС-3 71-го гвардейского тяжёлого танкового полка на совместном военном параде в Берлине в честь победы. Сентябрь 1945 г.

В первую очередь, разработчики постарались в полной мере использовать накопленные за годы войны статистические данные по поражению отдельных деталей корпуса и башни танков. Это позволило провести дифференциацию бронирования – использовать основную массу брони для защиты наиболее поражаемых участков и избежать перетяжеления тех мест, куда снаряды попадали реже.

Конфигурацию носовой части корпуса заимствовали от танков ИС-3 и ИС-7 («щучий нос»). Толщину лобовых листов оставили как у ИС-3 – 120 мм, но изменили углы их наклона, повысив бронестойкость этой части машины за счёт увеличения так называемой эффективной толщины брони. По этой же причине борта танка сделали составными, поставив верхнюю их часть под углом к вертикали, а нижнюю выполнив гнутой. Литая «приплюснутая» башня походила по своей конфигурации на башню ИС-3, но имела большие углы наклона стенок.

Основное вооружение оставили таким же, как на ИС-3, – заслуженное 122-мм танковое орудие Д-25. Правда, в ЦКБ-9 его несколько модернизировали. Слишком низкой была скорострельность, связанная с раздельным заряжанием, из-за чего возможно было производить всего 2 – 3 выстр./мин. Более того, на подготовку первого выстрела уходило не менее 20 с (для сравнения: благодаря унитарному заряжанию «Королевский Тигр» мог произвести первый выстрел через 8 с). Заряжающему приходилось действовать в два приёма. Сначала из одной боеукладки он брал снаряд массой более 25 кг и досылал его в зарядную камору ствола. Затем из другой боеукладки – гильзу с зарядом около 20 кг и уже досылал её вслед за снарядом.