– Ты хочешь научиться убивать?! – всколыхнулась Ая. – Людей?!

– Нет! Что ты! Что ты! Но я хочу это видеть!

Привидения стремительно взмыли по заброшенной трубе котельной на самый верх. Здесь постоянно дул ветер и пролетали капли дождя. Ненастье подтягивалось из-за горизонта. Это отчетливо ощущалось и почему-то тревожило. Огромная черная туча заслонила зарождающиеся звезды. Луны не было видно, на душе тоскливо и противно. Вдалеке залаяли дворняги.

– Интересно, – задумчиво протянула Ая. – А как выглядят кровососы, снорки и псевдособаки? Кто они такие?

– Скоро я все узнаю, – ответил Ов. – Проведаю сам, а потом вернусь и расскажу тебе. Это и будет мой отпуск.

Территория между Сумрачной долиной и свалкой, схрон, он же нора

Над Сумрачной долиной тоже не стихал дождь. Он то мерзко и противно моросил, то принимался лить по-настоящему, превращая ложбины и низменные участки суши в небольшие грязные болотца. Создавалось впечатление, что над всей Зоной повисла обиженная туча, решившая омрачить жизнь и испортить настроение всему живому вокруг Чернобыля. А может быть, это просто с Азовско-Черноморского бассейна принесло очередной циклон, который зацепился за аномальное воздействие Зоны, да так и застрял, выливая из своих внутренностей всю воду, накопившуюся над морем. Однако даже в этом безрадостном мокро-сером царстве грязного осеннего увядания имелся свой островок тепла и света.

Когда-то давно нерадивый водитель самосвала вывалил в заросший кустарником овражек несколько железобетонных плит. Какими соображениями руководствовался этот человек, теперь уже не узнать. Вполне возможно, что и не виноват был водитель. Может быть, плиты сами сюда приползли, а то и вообще прилетели! После падения, подчиняясь законам физики, они скатились по склону и основательно заклинили друг друга, создав в овраге рукотворное препятствие, непреодолимое для случайного путника. Со стороны завал выглядел вполне основательно и нерушимо. Ни одно местное разумное существо в здравом уме туда не полезло бы, отметая безусловный риск сломать конечность или даже хвост. Между тем за боковой наклонной плитой и склоном оврага образовалась узенькая малозаметная щель, закрытая колючим кустарником с отвратительными голубоватыми листьями с оранжевыми прожилками. Растительность хорошо маскировала щель. Именно в нее, спасаясь от непогоды, по очереди протиснулись два усталых человека в полной боевой выкладке. Заслонив лаз разлапистой веткой, сломленной ранее, и, поправив немного подмятые растения, люди исчезли, как будто их здесь никогда и не было. Все дело в том, что кустарник, обладающий такой замечательной защитной окраской, на самом деле угрозы для человека не представлял и даже не источал рвотный аромат. Его сезон закончился еще весной, а теперь, в начале октября, своими цветными листьями он скорее напоминал о себе, чем угрожал. Те двое, что нырнули в заросли, прекрасно знали об этом. Но подобные сведения представляли собой тайну или, если выражаться на сленге аборигенов, полезную информацию.

За плитой был вырыт полутораметровый тоннель, ведущий вглубь косогора и оканчивающийся небольшой камерой с бревном-подпоркой по центру. Посередине прохода была оборудована задвижка из бронированной металлокерамики. При желании она вручную выдвигалась из стены и закрывала тоннель. Замысел был прост – дополнительная защита от радиации в Сумрачной долине не повредит. Высота вырытой пещеры не превышала роста среднего человека, поэтому светловолосому мужчине, в отличие от его спутника-брюнета, пришлось чуть-чуть наклониться, дабы не зацепиться головой о глиняный пыльный свод укрытия.

Эти двое считали себя крутыми вольными сталкерами и занимались вполне понятным делом – искали интересные и уникальные вещи в Зоне отчуждения, в простонародье именуемые артефактами. Обоим было далеко за тридцать, и это их сближало. В паре они ходили уже давно, более шести лет, поэто му нюх на поиск артефактов был у обоих. К слову сказать, некоторые нытики в Зоне и двух недель не выдерживали. Иные и пары часов не успевали прожить.

Сарацин ощупью включил люминесцентную лампу китайского производства, стало светло и даже уютно. Искусственная пещера была сухой и теплой. Слева в углу стоял зеленый деревянный патронный ящик, вдоль стен расположились две грубо сколоченные самодельные кушетки. Между лежанками уместился небольшой раскладной столик. У дальней стены, прямо на полу, располагался газовый баллон с горелкой для приготовления пищи. Места, ясное дело, маловато, зато тепло, светло и безопасно. Относительно, конечно! Опять же крыша над головой, точнее, трехметровая толща глинозема и песка. Вполне приличное убежище от радиации и аномального излучения.

– Трое суток уже льет как из ведра, и конца-края не видно, – озвучил свои мысли Санай. – Охренеть же можно! Мне кажется, что у меня даже трусы мокрые.

– А ты что, их носишь? – с невозмутимой физиономией привычно подколол своего напарника Сарацин.

– Очень смешно, – ответил Санай. – У вас, коллега, удивительно тонкий, искрометный юмор. Видимо, дают о себе знать последствия избыточной радиации.

На этом их краткий разговор закончился. Трепаться не было сил, но оба явно радовались тому, что на последнем отрезке пути обошлось без ранений и увечий, коих у обоих за то время, что они промышляли в Зоне, накопилось в избытке.

– Видать, и на монстров непогода действует. Небось попрятались по норам не хуже нас и дрыхнут как сурки, – вяло сказал Сарацин и зевнул. – Если не считать, конечно, этого беднягу зомби и ту пассивную стаю слепых собак.

Сарацин уселся на свою кушетку и бережно поставил справа от себя видавший виды винторез. В одном месте деревянный приклад был перемотан синей изолентой, но в целом потертое оружие было в исправности и осечки в самый ответственный момент никогда не давало. Да и оптика на винторезе не подводила. За это он его и любил.

Разбирая свое хозяйство, Сарацин положил ГШ-18, редко встречающийся в Зоне пистолет калибра девять миллиметров, в одну из ниш, вырытых прямо в стене, и устало посмотрел на напарника. Санай нежно прислонил к противоположной стене свой любимый пулемет «Печенег-2» на сошке, а на длинный металлический крюк, забитый в глину, повесил автомат СР-3 «Вихрь». Санай еще не наигрался с новой компактной, но смертоносной машинкой, созданной для нужд российских спецподразделений, поэтому в очередной раз задержал на нем восхищенный взгляд. Но только на миг. Затем, как старый ротный старшина, он придирчиво осмотрел оба ствола. Капли влаги бугрились на темном металле, кое-где к нему прилипли куски глины.

«Непорядок. Почистить бы надо. Ладно, позже. Сначала жрать», – подумал он.

Многие подтрунивали над Санаем, таскавшим по Зоне такое громоздкое оружие, но сталкер не обижался и всегда отшучивался: «Глистов у себя выведи, тоже сможешь пулемет носить полчасика». На самом-то деле любой опытный пулеметчик расскажет, что напрягался только пару месяцев, так сказать для начала. Потом ты вдруг не понимаешь, взял пулемет с собой или нет. Потому что его веса уже и не замечаешь. Подумаешь, девять килограммов! Не двадцать же девять!