становилось делать это гораздо сложнее. Темнота, глухая и почти непроницаемая — оставалась верным стражником пассивного бессилия Ольги, позволяя думать, что за окном всегда ночь. Дверной звонок продребезжал, оцарапав громким сигналом затхлую тишину квартиры. Затем ещё раз.

— Да свали уже, — раздраженно буркнула Ольга, протирая одутлое лицо, — какого черта нужно?! Скрип звонка не утихал.

— Я волновалась за тебя, — произнесла скованно стоявшая на пороге Марина, перебирая в руках длинный, ярко-оранжевый шарф.

— А я и не знала, как мне жить дальше, — дрожащим голосом произнесла Ольга, вытирая набежавшие вдруг слезы, — спасибо, что пришла. Сколько лет прошло, как окончили школу?

— Олечка! Все будет хорошо, — отозвалась ласково Марина, пытаясь справиться с нахлынувшей волной теплых чувств, — мы справимся вдвоём. Раскрыв объятия, она шагнула навстречу школьной подруге. Содрогаясь всем телом, Ольга сделала ответный шаг. Девушки долго стояли на пороге, обняв друг друга.

— Может куда — нибудь, сходим? — предложила радостно Марина, заглядывая в глаза.

— Обязательно, — взволнованно ответила потрясенная Ольга, — только мне с одним делом закончить нужно.

— Ладно. Может помочь? — спросила Марина. Игриво подмигнув, Ольга молча ушла вглубь квартиры и вскоре вернулась, сжимая две ладони вместе.

— Знаешь что здесь? — трепетно спросила она.

— Нет, — улыбнулась Марина.

Разомкнув пальцы, Ольга засмеялась.

— То же самое, что и ты. Пустота, — заливаясь утробным смехом, громко крикнула Марине в лицо Ольга, — катись отсюда мразь. Ненавижу тебя! Плюнув в сторону Марины, Ольга захлопнула дверь. Она много и густо смеялась, находя своё поведение забавным. Смрадный, душный воздух комнаты прояснился на короткое время, а после всё стало как прежде. Дрожь, сменила веселые позывы, и унять её казалось невозможно. Кожа девушки покрывалась испариной, а затем и мелкими бугорками. Родители, Марина и воспоминания о былом слились воедино. Теперь, Ольге казалось, что всё это из прошлого, она ненавидит в равной степени. А может и немного любит. Мысли об этом оставляли на сердце глубокие, кровоточащие раны. Алкоголя не осталось совсем, и заглушить бушующий внутри ураган не выходило. Решение, вдруг родившееся внутри головы, показалось лучшим в то мгновение. Собрав все имеющиеся коробки лекарств, Ольга высыпала их в замызганную, эмалированную чашу. Таблетки, давно просроченные и потускневшие, ещё сохраняли аптечный запах, от чего девушку вырвало прозрачной жижей. Набрав стакан ржавой воды из скрипучего крана, Ольга закинула горсть таблеток между потемневших зубов.

— Ой, — коротко вскрикнула девушка, увидев пробежавшее от обеденного стола к покосившемуся холодильнику маленькое существо. Размякшие комки белого цвета вытекли из её скривленного рта. Зажмурив глаза, Ольга почти избавилась от видения, приготовившись закончить начатое дело. Она вновь сжала в кулаке пригоршню пахучих лекарств. Задев руку Ольги, под тумбу шмыгнуло ещё одно горбоголовое создание, отдаленно напоминающее человека. Высунув из-под кровати и тумбочки горбоголовые макушки голов, увенчанные несимметричными глазами, маленькие люди следили за Ольгой, почти не мигая. Они ждали…

— Будьте вы прокляты ублюдки, — выругалась Ольга, — из-за вас моя жизнь пошла кувырком. Потрясенная Ольга хотела было убежать, но соскользнула в сон, безвольно оставив переживание и тревоги в стороне. Боль раскатами гремела в голове, отнимала силы, заставляла мучительно задыхаться. Повернув голову, Ольга обнаружила, что горбоголовые существа вновь суетятся вокруг неё, подпрыгивая, затягивают петлю за петлей. Страх из прошлого всецело поглотил девушку. Она, как и много лет назад, тряслась при виде ухмыляющихся, миниатюрных существ.

— Какого чёрта?! — разозлилась Ольга, — сдохните твари! Собрав остатки сил, она ударила сжатым кулаком по верхушке головы, одного из человечков. Розово — лиловые капли брызнули в разные стороны, попав на шею и руки Ольги. На её лице отразилась слабая, победоносная улыбка.

— Вот вам и конец уродцы, — весело подумала девушка, приготовившись бить ещё. Прежде казалось спокойные, горбоголовые твари стали двигаться значительно быстрее. Выпучив круглые глаза, горбоголовые сильно кусали Ольгу, оставляя кровоточащие раны на коже. Придавить одного из них ещё раз, казалось невозможным. Попытавшись встать, Ольга столкнулась с тем, что ноги совершенно не слушались её, а боль от укусов становилась всё острее. В следующее мгновение, Ольга схватила край скатерти. Два особенно кривых человечка атаковали её пальцы, болезненно впившись в суставы. Рванув на себя несколько раз, Ольга оказалась под грудой мусора падающего на неё со стола. И вновь пальцы искали спасения на полу. Через минуту в руках оказались ножницы. С остервенением и улыбкой, Ольга уничтожала горбоголовых, оставляя под своими руками растерзанные в мясо кусочки. Сознание исчезало, возвращаясь короткими всплесками, и вновь отступало. Перепачканная, изнеможённая Ольга не понимала, как и почему оказалась в квартире Марины, где упала без чувств, оставив кроваво — бурые следы на бежевом ковре.

Утром следующего дня, Ольга с трудом разлепила глаза. Избитое, уставшее тело отзывалось болезненным всплеском на каждое новое движение. Вспомнив о вчерашнем событии, девушка боязливо огляделась.

— Привет, Оль, — начала осторожно сидевшая у кровати Марина, — ты как?

— Идеально, для сошедшего с ума человека, — грустно улыбнулась Ольга, потирая вздувшиеся вены на лбу. Лицо Марины оставалось приветливо спокойным, и ей не хотелось торопиться с дальнейшими расспросами. Оставив небольшой, керамический чайник, кружку и несколько бутербродов на прикроватной тумбе ярко — бирюзового цвета, она ушла, пообещав заглянуть позже. Бархатистые, чистые обои, изящная лепнина и дубовые стулья, оказавшись прижатыми взглядом Ольги, пищали, — это ты именно, то ничтожество, о чем прежде вещал твой грязный рот. Вернись в свою конуру и продолжай гнить, пока тараканы не оставят пустыми твои глазницы, а опарыши весело отпразднуют уход ещё одной никчёмности. Первым в стену полетел украшенный витиеватыми узорами чайник, следом за ним бутерброды. Бутылка минеральной воды, столкнувшись с дверной ручкой, от удара превратилась в фейерверк водянисто — стеклянных брызг. Выдвинутый ящик тумбы жалобно хрустнул, опустив половину себя к полу. Шторы звонко трещали под свирепыми порывами повисшего на них женского тела. Неистовство и ярость заполнили Ольгу без остатка, а затем ушли, оставив зияющую дыру на сердце. После остывшей, душевной бури Ольги, Марина вошла в комнату и легла напротив упавшей на пол девушки. Прямо на грязь и осколки, а за окном теплый, летний ветерок медленно раскачивал ветви зеленого клёна.

— Все эти годы мне не хватало тебя, — не узнав свой съеженный голос, тихо произнесла Марина, не отворачивая лица. Неподвижные глаза Ольги, приобрели красновато — влажный оттенок. Она продолжала молчать.

— Бабушка иногда спрашивает о тебе, — сдерживая подступивший к горлу ком, произнесла негромко Марина, небрежно подогнув коленки. Легкая, нежная улыбка на мгновение очистила лицо Ольги, от налёта угрюмости и отчаяния.

— Скажи, что не предавала меня, — жалобно попросила Ольга, оставаясь без движения, — хотя бы соври, чтобы я могла чуть меньше ненавидеть тебя.

— Я рассказала всем о том дне.