пояснила, что горшочки дело рук близнецов. Им задали в школе к восьмому марта. Лидия Владимировна милостиво разрешила радостному кактусу восседать на подоконнике среди своих холеных офисных растений.

В этот вечер Лидия зачем-то поехала в детский магазин, долго ходила и смотрела на игрушки, словно в музее. Впервые приехав в Москву и посетив Третьяковку, ей не было так интересно и радостно. Домой вернулась Лида уже с покупками. Дети были очень рады, хотя игрушек у них было навалом. Лидия разглядывала своих детей. Впервые она заметила, что старший сын растет просто красавцем, но нисколько не похож на своего отца. Близняшки Рита и Рада похожи на нее, на Лидию. Только вот взгляд Рады до боли знаком. Ее глаза были такими же глубокими, как у прабабушки. А еще Рада была довольнее всех, но радовалась она не подаркам, а сама себе.

Целый месяц после этого события Лидию Владимировну несло по вечерам в магазин за игрушками, дисками, книжками, детской косметикой. Продавцы уже не удивлялись ее приходу, вынося самые интересные и лучшие вещи. Деньги, конечно же, Лиду не волновали. Она и сама не понимала, почему ее тянет за подарками, из-за чего это нехитрое занятие доставляет ей такое удовлетворение. В таком недоумении Лида радовалась каждому дню, с нетерпением выжидая вечера. Все, что существовало утром, рабочим днем перестало быть существенным и важным, как раньше.

Этих игрушечных застоев было тридцать семь. Наступил тридцать восьмой вечер. В предвкушении ненасытной радости Лидия собиралась домой, через магазин игрушек, конечно. Но ее задержала испуганная Аллочка, и, пряча глаза, сообщила страшную новость. Водитель с ее детьми попали в аварию, всех отвезли в больницу, дети без сознания. Игрушки покупать некому. Лидия понеслась в больницу.

Как в тумане слушала врача про будем надеяться, про шансов мало, про делаем все возможное. Рыдала Лида просто страшно, обессиленная, виноватая во всем. После истерики и дозы валерьянки она вспомнила о желтых листках. Все можно исправить, вернуть, только нужно успеть. И она понеслась прочь из реанимации.

Пожелтевшей пачки бумаги на своем законном месте не обнаружилось. Лида стала в панике переворачивать все вещи в доме. Домработница и гувернантки боялись к ней подойти, а она все разбрасывала вокруг себя, кричала что-то несуразное о пропаже. Листки обнаружились в детской. Вот почему Рада загадочно смотрела на маму с подарками. Это уже были не волшебные пожелтевшие от времени листочки, а детские рисунки. На одних она Лидия с железной дорогой, на других с книжками, мишками, куклами. Лида узнавала в них свои подарки, много подарков. Это именно те, что она покупала, ничего не пропущено.

Вопль, крик бешенного зверя, попавшего в капкан разлился больной рекой по квартире очень успешной дамы. Нечеловеческая боль впилась в женщину своими когтями, выдавливая из нее жизнь. Как полоумная, Лида перебирала рисунки и молилась, как бабушка: «Миленькая, защити, не оставь». Среди детских рисунков с игрушками, обозначился один. Синяя полоска моря и желтый песок, размалеванный кое-где, и четыре фигурки: две маленькие, средняя и большая. Все подписаны — Саша, Рита, Рада и мама. Счастливые человечки отдыхают на море, все живы и здоровы. Лида с детьми нигде не отдыхала вместе. Значит, они будут загорать на солнышке, купаться в море и бегать по песку вчетвером. Значит, ее детей спасут. Ведь так нарисовано. А если нарисовано, то сбудется обязательно.

Лида заплакала от счастья.