— Ну и что? Мало ли кто как кайфует? Сосед Геннадий самогон жрет, как и все остальные рыбаки, мы травкой балуемся. Кому до кого какое дело? Или тут менты пасутся?

Но Муса одернул напарника:

— Никакой травки! Дело сделаем, уйдем отсюда, дома хоть до чертиков обкурись своей дури! А сейчас нельзя. Запрещено. И спрячь подальше свой портсигар, пока он на дно реки не опустился!

Илес вынужден был подчиниться.

Допив пиалу уже остывшего чая, он откинулся на надувной матрас и уставился в потолок. О предстоящей работе не думал, так как она являлась его бывшей профессией, за исключением того, что надо было сделать под водой, но и об этом не хотел думать Илисханов. Сориентируется. Да и вообще, после размышлений о своей жизни и при явной недоброжелательности Юсупова, что диктовалось излишней нервозностью последнего, думать Илесу ни о чем не хотелось. Даже о тех деньгах, которые обещаны ему за работу. Раскумарился, и настроение поднялось бы, но Муса не дал. Испугался! Кого? Чего? Ну и черт с ним. Пусть один готовит снаряжение. Илес закрыл глаза и неожиданно уснул. Словно сознания лишился. И приснилась ему Наташа с трехлетним Русланом. Их небольшая, уютная квартира в Мурманске. Приснился парк, в котором они любили гулять по выходным, и кафе в нем, где Наташа всегда брала мороженое, а он бутылку пива. И было им троим хорошо. И были они тогда счастливы. Илес проснулся, увидев, что Муса продолжает убирать остатки ужина. Значит сон длился какие-то секунды, но успел вобрать в себя столько, что Илесу захотелось выть раненым волком! Настолько сильно пронзила его боль воспоминаний той прежней, светлой жизни, которая так внезапно и нелепо оборвалась из-за проклятой войны. Комок подступил к горлу чеченца, и он вынужден был подняться, прикурить обычную сигарету, чтобы дымом, если что, объяснить Мусе, отчего на его глазах выступили слезы. К тому же сигарета успокаивала. Юсупов не обратил на состояние подельника никакого внимания. Убрав тряпицу с крошками хлеба и чайник с пиалами, он достал из угла палатки сдвоенный ранец. Извлек из отсеков пластмассовые коробки. Осмотрел их.

Илес, затушив окурок, вновь опустился на матрас, приказав себе не думать о Наталье. До начала работы оставалось не так много времени. За окошком палатки заметно потемнело. Да и пора бы. Время приближалось к десяти вечера. По брезенту ударили первые капли дождя. Но в ливень он не перешел, а нудно застучал мелкими дождинками, обозначив свой затяжной, нелетний характер. Что ж. Этот дождь был на руку чеченцам. По крайней мере он загонит тех немногочисленных рыбаков, что оказались сегодня на Волге, в свои палатки, и они или уснут, или начнут пить самогон. Потому как больше делать нечего. Всем, кроме Мусы и Илеса. Чеченам предстояла бессонная ночь. Хотя все зависело от того, как сложится обстановка на реке. А то может и ночи не хватить. Но это при самом худшем варианте. Оптимально и по графику Илес должен закончить работу за три часа. А начало запланировано на 0-30! Чтобы до рассвета успеть вернуться в палатку. И главное, никем не замеченным. Впрочем, забота о прикрытии действий Илисханова возлагалась на Юсупова. И тут ему неплохую услугу оказывал начавшийся дождь. Лишь бы он не ушел в сторону хотя бы до полуночи. Илисханов, на этот раз лежа, вновь закурил.

Муса недовольно пробурчал:

— Ты чего раздымился? Курил только что!

Тут уже Илес не удержался:

— Может, ты мне еще и дышать запретишь? А то и в реку сам пойдешь? А, Муса? Я не против! Попробуй. Вода, правда, здесь мутная, красоты никакой, да и темень вокруг. Днем, оно веселее…

Юсупов оборвал подчиненного:

— Хватит трепаться, Илес! Каждый будет делать свое дело, определенное Вахидом. А с сигаретой, если невтерпеж, иди в тамбур. Там дыми на улицу, сколько влезет! Но лучше займись собственной подготовкой. Проверь свое снаряжение!

— Еще не время. Я знаю, когда и что делать. Так что за меня не волнуйся!

Мусе не понравился тон подчиненного. И он, взглянув на часы, приказал:

— Иди-ка, пройдись вдоль берега! Донки посмотри. Пару проверь!

— Но зачем? Кто их в дождь проверяет?

Юсупов четко, глядя в глаза Илисханову, произнес:

— Ты… брат, Илес, и проверишь. Или тебе что-то неясно?

Илес вынужден был подчиниться, решив больше Юсупову не перечить. Толку от этого никакого, а проблем – пожалуйста, хоть и мелких, но неприятных.

Вернувшись, Илес доложил:

— Все нормально, шеф! На берегу тишина и покой, только волны да дождь.

— Как ведет себя наш сосед?

— А шайтан его знает. Я к нему не заглядывал, пьет, наверное, в палатке «летучая мышь» горит, да тень иногда по брезенту мелькает!

— Он один?

— Похоже, один, и спать не собирается.

— Это плохо. Но если пьет, скоро уснет. У нас еще есть время до начала работы.

В 23.00 свет в палатке Геннадия погас. Это было отмечено боевиками. В 23-15 Муса сам вышел на улицу, стараясь быть незамеченным, обошел остров, особое внимание уделив палатке соседа. Из нее доносился пьяный храп. Удовлетворенный осмотром, он вернулся на место и приказал:

— Давай, Илес, надевай свою амуницию!

Илисханов молча разделся, вытащил из мешка акваланг, маску, ласты. Облачился в снаряжение для подводного плавания. Проверил работу дыхательного аппарата, манометра. Все было в порядке. Муса тем временем поставил перед ним контейнер из легких сплавов:

— В первом и втором отсеках заряды. В третьем – провод и скобы, хомуты, молоток и зубило, в четвертом – электродетонатор с антенной и взрыватели. Как и что делать, ты в курсе.

— В курсе, Муса, в курсе!

— Порядок возвращения напоминать не надо?

— Ну, если больше нечем заняться, то напомни.

Юсупов бросил на подельника недовольный взгляд.

— Обойдешься! Ты знаешь, что будет с тобой, если заряды в нужное время не сработают.

— Знаю. Впрочем, с тобой, Муса, будет то же самое. Но, ладно, не будем собачиться, начнем работу.

Юсупов вновь вышел из палатки, прошелся вдоль берега. Ночь стояла темная, в двух метрах ничего не видно. Да еще дождь. Подошел к палатке, ударил ладонью по материи, услышал:

— Иду!

И тут же увидел Илисханова. Тот был похож на инопланетянина. За спиной – баллон сжатого воздуха, на груди, над лямками крепления акваланга, – контейнер, поверх него – шланг среднего давления с дыхательным аппаратом. Маска поднята на лоб, в руках ласты. Илес передвигался медленно. Груз на себе он нес приличный.

Муса спросил:

— Не утонешь? Может, отцепим контейнер и прицепом его потащишь?

Илес усмехнулся:

— Я не утону, Муса. А под водой, да будет тебе известно, вес любого предмета снижается. Физику в свое время учить надо было.

Юсупов огрызнулся: