Формально Лоскутов числился по Департаменту протокола администрации президента, но фактически балансировал между этим департаментом, секретариатом и ФСО. А зачастую еще и между другими департаментами и службами, из сотрудников которых, как говорилось в официальных документах, шло «формирование подготовительных и передовых групп, осуществляющих подготовку поездок в субъекты Российской Федерации и визитов за рубеж президента Российской Федерации».

Сложно. Но сложно в Москве, а в регионах проще, потому что громоподобный звонок из Кремля – и тебя встречают как самого… и магическое сопроводительное письмо и удостоверение тоже действует. Полномочия всегда на разном уровне, но это уже зависит от твоего личного опыта. Обычно Лоскутов подчинялся руководителю группы, координировавшего предстоящую поездку главы правительства. А также отвечающему за регламент во время ее прохождения. Сегодня его отправили на заседание, а это значит, что возможен приказ о подготовке визита.

Президент был раздражен, хотя и скрывал свое раздражение за едкой вежливостью в обращении к министрам и руководителям департаментов. Хотя, насколько Лоскутов уже убедился, у президента видимое настроение не всегда соответствовало истинному. Очень часто это была тщательно продуманная и подготовленная акция. Каждый разнос, как бы спонтанно он ни проходил на заседании правительства, был спланирован заранее, срежессирован. И не всегда означал то, что виделось. Реприманды в адрес одного министерства могли означать, что недовольство имеет гораздо более глубокие корни и что истинная вина лежит совсем в иной плоскости. Хорошо, если многие понимали эту цепочку, связку проблемы. Те, кто не понимал, обычно покидали свои кресла.

– Проблемы Сибири и Дальнего Востока, – в обычной своей манере лектора говорил президент, – имеют для страны стратегическое значение. Это стратегические проблемы, и решать их необходимо не походя, когда руки дойдут, а целенаправленно, в рамках существующих целевых программ. Прошло полгода, а я так и не вижу результатов работы соответствующих министерств и департаментов по тем моим распоряжениям, которые я давал еще в апреле.

Переход к невыполненным поручениям был, как всегда, неожиданным и угрожающим, несмотря на мягкость тона. Многие зашевелились в зале и стали обмениваться многозначительными взглядами с коллегами, референтами, помощниками.

– Я попросил поднять для меня некоторые цифры и данные по выполнению строительных работ на трассе «Амур», – продолжал президент, обводя присутствующих взглядом. – Результаты меня, мягко говоря, не впечатлили. За полгода можно было трассу закончить совсем, а я вижу такие цифры, от которых оторопь берет. Или у нас финансирование утекло куда-то в сторону, или на местах работать не хотят. Тогда непонятно, зачем было бороться подрядчикам за наши госконтракты? Ну и сидели бы по своим офисам и поплевывали в потолок.

Где-то защелкали клавиши на ноутбуках, где-то зашелестели листки бумаги. Информация, заметки, жирные вопросы, памятки, обведенные двойным и даже тройным угрожающим кружком фамилии и наименования организаций…

– Далее, – продолжал президент, бросив взгляд на листки со своими конспектами. – Все более и более угрожающая информация поступает у нас с Дальневосточного региона. Бесконтрольная миграция граждан сопредельного Китая начинает приобретать просто мифические очертания. У нас что, граница там открылась? Могли бы и меня в известность поставить! Или она у нас такая дырявая? По-моему, мы весной говорили о квотах, о подготовке двустороннего договора с китайской стороной. Или соответствующий департамент считает, что проблема уже снялась? Может, начнем наконец работать!

То, что было произнесено не «министерство», а «соответствующий департамент», означало, что претензии не лично к министру, хотя мог бы и проконтролировать. Мало ли что он находился в отъезде. А заместители на что? Вот на чью исполнительность надо обратить внимание.

– И еще мне хотелось бы обратить ваше внимание, – сосредоточенно повел президент бровями, – на тот факт, что поток машин с правым рулем, или, как их в народе называют, «праворулек», заметно вырос. Я давал поручение разработать не только экономические рычаги по противодействию потоку старых машин с востока, но и поддержанию отечественного производителя. Стимулирование производства можно проводить и без дотаций и других госвливаний в производителя. Так он у нас совсем перестанет сам думать о развитии. Нужны и иные меры и способы продвижения отечественной автомобильной продукции на рынке, повышения ее престижа.

Многие в зале переглянулись. Третий вопрос выглядел несколько странно на фоне стратегических проблем Восточной Сибири и Дальнего Востока. Тем более что многие помнили о вопросе с отечественным автопроизводителем. Он ставился на повестку дня всего лишь два месяца назад.

– Так, уважаемые коллеги, работать нельзя, – вдруг подвел итог президент. – У меня около недели осталось времени до совещания во Владивостоке? Вот я сам и проедусь по трассе, лично посмотрю проблему изнутри. Истинное состояние проблемы! Прошу подготовить поездку через три дня…

Лоскутов поймал на себе взгляд своего шефа и кивнул. Значит, аврал! Вообще-то они готовили поездку президента на Дальний Восток, но готовили в штатном режиме. И речь шла о совещании по итогам строительства объектов саммита АТЭС. Проводить его планировалось в офисе ФГУ «Дальневосточная дирекция Министерства регионального развития РФ». Это тоже было приказом президента, хотя сама дирекция официально в подготовке объектов саммита не участвовала. Значит, речь пойдет и о координации работы на Дальнем Востоке. Значит, дирекция только официально не принимала участие, а фактически несла ответственность. Вот откуда информация.

Телефон в кармане завибрировал, и Лоскутов быстро посмотрел на экран, продолжая думать об изменениях регламента поездки. Звонила жена…

Такси остановилось прямо напротив арки на четной стороне Красной Пресни. На тротуар вышел статный плечистый человек в хорошем костюме с небольшим кейсом в руке. От бросил взгляд вправо и исчез в арке между двумя домами. Чувствовалось в его осанке, в посадке головы, что этот человек привык командовать, принимать решения и нести высокую ответственность. Такое чувствуется всегда, но даже не у всех больших чиновников. Некоторые создают немного иное впечатление. Например, такое, что в случае опасности, в случае грозы, которая может разразиться сверху, со стороны верхних эшелонов власти, этот человек сумеет увильнуть, отскочить, ловко вывернуться. Возможно, подставить ближнего своего. Такое видно по взгляду. Одни привыкли быть в ответе за все, другие ни за что.

Пройдя дворами, человек подошел к зданию, на фасаде которого по обеим сторонам входных дверей висели таблички приемной ФСО. Возле турникета его ожидал молодой человек с безразличным лицом и цепкими взглядом.

– Роман Дмитриевич? Пойдемте со мной.

Они не пошли через турникет, не двинулись к окошкам бюро пропусков, а свернули в боковой коридор. Молодой человек шел впереди и только в самом конце коридора остановился и открыл перед визитером дверь без таблички.

– Ну, здорово! – улыбнулся гость и снял темные очки.