стыдно. Парень её подобрал и обогрел, а она ещё гонор свой показывает – тоже мне, питерская штучка! Но давать свой номер телефона девушка действительно не хотела.

Тем временем на улице начало светать. Пока они мотались по Васильевскому острову и сидели в кафе, уже наступило утро. Можно было потихоньку выдвигаться в сторону мостов.

Сергей расплатился, они вышли на улицу и побрели сначала по Среднему проспекту, а потом по Первой линии. Велосипед паренёк катил рядом с собой.

– А что ты несёшь в руках? – наконец-то обратил спутник внимание на её полиэтиленовый пакет.

– Да здесь туфли на каблуках. Я в них была на приёме.

– Ну и как – приняли? – с легкой насмешкой ответил Сергей.

Аля оценила его чувство юмора и громко рассмеялась.

– Приняли – куда им деваться!

Так, болтая и смеясь, они дошли до набережной. На противоположной стороне Невы показалось ярко-красное солнце, отбрасывающее первые лучи на громаду Эрмитажа. У Али дух захватило от такой картины. Она даже не смогла вспомнить, когда в последний раз видела подобный рассвет.

Правда, на её спутника петербургская пастораль не произвела большого впечатления. Когда они пошли по набережной в сторону Дворцового моста, Аля пыталась ему рассказывать про Исаакиевский собор, про Медного всадника, про дворец Меншикова и остальные достопримечательности, но он в ответ твердил что-то своё, совсем не такое возвышенное.

– Представляешь, прилетаю в Питер, – бубнил Сергей, – беру в аэропорту тачку, говорю водителю: «Где у вас тут можно посидеть, выпить?» – а он меня привозит в какой-то ночной клуб. Ну, мы там пили всю ночь – наутро просыпаюсь в чьей-то квартире, рядом со мной девица какая-то. Ну ладно, дальше можно не продолжать…

Как ни странно, этот грубоватый рассказ показался Але довольно забавным. Рассказывать про дворцы и памятники она больше не собиралась.

Когда они дошли до Дворцового моста, Сергей наконец-то сел на велосипед, а Аля забралась к нему на багажник. Молодые люди переехали мост и выбрались на залитую утренним солнцем Дворцовую площадь. Аля вновь взяла на себя роль штурмана и повела Сергея улицами и набережными в сторону своего дома – она жила в самом центре города, на улице Пестеля.

По дороге им не раз попадались туристы – тоже загулявшие до рассвета. Многие радостно фотографировали парочку, ранним утром катившую куда-то на стареньком велосипеде. Уж больно необычно эти ребята выглядели: простой с виду парень в спортивных брюках и куртке за рулём и светская дамочка в дизайнерском прикиде не багажнике.

У выезда на Марсово поле их слегка обрызгала попавшаяся навстречу поливальная машина, но Але не было жалко своего шикарного наряда. Вокруг стояло июньское питерское утро, когда уже светло, как днём, но свежо и прозрачно. Настроение у девушки теперь было светлое и радостное, и она даже не понимала, о чём можно было плакать ночью.

Аля давно уже почувствовала сердцем, что у её спутника есть и доброта, и благородство, и чувство собственного достоинства, да и с юмором всё в порядке. Но всё же приглашать его домой она не собиралась – они действительно были такими разными.

Наконец-то они проехали Марсово поле и Летний сад, пересекли Фонтанку – отсюда до Алиного дома было рукой подать. Она не хотела, чтобы Сергей вёз её прямо до дома. Но молодой человек, взявший на себя этой ночью роль её ангела-хранителя, настоял на своём. Хотя он уже очень устал крутить педали, да и задняя шина действительно начала спускать, Сергей всё-таки довёз Алю до парадной.

Она слегка коснулась напоследок щекой его щеки, объяснила, как отсюда добраться до Петроградской стороны, и, усталая, но умиротворённая и полная благодарности, побрела вверх по лестнице домой отсыпаться. И хотя на душе у неё было светло и радостно, она вдруг неожиданно почувствовала какое-то непонятное лёгкое волнение…

Каникулы на Майорке

Большинство русских приезжают на Майорку отдыхать – поплескаться в ласковом Средиземном море, погреться на жарком испанском солнышке, посидеть в ресторанах и устроить себе хороший шопинг.

А вот две девушки-студентки, Аня и Надя, приехали на Майорку во время своих летних каникул работать – собирать альгарробас: плоды растения из семейства акаций – длинные коричневые стручки, изогнутые в виде сабель.

Их рабочий день начинался рано, в восемь часов утра, с побудки Томео, сына хозяина фермы. Он просовывал в дверь их комнаты бритую наголо голову: «ДевУшки, пора вставаться!»

Томео – невысокий худощавый молодой человек с внимательными карими глазами – говорил по-русски, смешно коверкая слова и путаясь в ударениях. Девушки познакомились с ним в Санкт-Петербурге, где он изучал русский язык и просто тусовался. Он предложил подругам приехать на Майорку, чтобы подзаработать денег на его плантациях.

Томео собирал урожай чуть ли не с половины острова. Почти все его друзья-фермеры давным-давно переметнулись в отельный и ресторанный бизнес, намного более выгодный, чем сельское хозяйство, и разрешали ему убирать урожай со своих полей, просто чтобы добро не пропадало.

Девушки наскоро завтракали в просторной кухне большого деревенского дома Томео, и он вёз их на машине в горы. Проезжая мимо огромных полей, засаженных деревьями миндаля и альгарробаса, Надя спрашивала у Ани, которая уже была здесь год назад: «А чьи это плантации?» – «Томео». – «А кто здесь убирает урожай?» – «Томео». Прямо как в сказке: «А чьи это поля?» – «Маркиза Карабаса».

Работа в поле нудная и тяжёлая. И убирать альгарробас тоже не сахар. Сначала длиннющей палкой с изогнутым концом зацепи за ветку, хорошенько её потряси, чтобы стручки свалились на землю, а потом собирай их в огромные мешки.

Помучившись несколько дней, девушки в конце концов додумались до разделения труда. Более высокая и длиннорукая Надя стала орудовать палкой, а маленькая ловкая Аня быстро сгребала стручки в большие мешки.

С утра было ещё ничего, свежо, но днём воздух накалялся. Девушки не устраивали себе обязательной для Испании сиесты. Они мужественно работали даже без перерыва на обед, наскоро перекусив сладкой хурмой и сливами, которые росли тут же.

Первые дни они попробовали выйти в купальниках, но быстро обгорели и стали наряжаться на работу в длинные юбки и кофты с рукавами.

К вечеру жара спадала – становилось легче. А потом появлялся Томео на машине, чтобы забрать их обратно. Иногда с ним был отец, который тоже жил на ферме. Папа не говорил ни на каком языке, кроме испанского, и каждый раз важно спрашивал у девушек: «Cuantos sacos?»

Часто Томео отвозил подружек после трудового дня на море. В этот час, вечером,