– Толку-то от твоей благодарности… – огрызнулся гном, но после недолгого молчания все-таки решил удовлетворить любопытство приставучего подростка. – Можешь называть меня Пархом, полностью мое имя тебе все равно не выговорить.

– Как хочешь, но у меня вообще-то слуховая память хорошо развита, можем попробовать.

– Ну, попробуй, – недоверчиво усмехнулся гном и произнес нарочито медленно, почти по слогам: – Пархавиэль Зингершульцо.

– Постой, уж не потомок ли ты тех Зингершульцо, что… – Юноша не договорил, осекся под суровым, настороженным взглядом гнома, исходившим из-под хищно прищуренных век.

– Что-то с тобой, паря, не так… Ох, чую, не так ты прост, как хочешь казаться, – прервал гном затянувшееся на пару минут молчание, в течение которого оба неотрывно смотрели друг другу в глаза. – С виду бродяжка бродяжкой, одежонка вся рваная, а за ужин с мясом заплатить смог. В доверие ловко втираешься, слова мудреные знаешь: «слуховая память»… «хорошо развита», – передразнил Пархавиэль, – да и об истории Махакана где-то слышал. А ну, признавайся, ты, случаем, не дворянчик какой в бегах?! Мне неприятности с законом ни к чему!

– Да нет, что вы, – испуганно прошептал юноша, съежившись и приготовившись на всякий случай дать стрекача. – Никаких неприятностей, господин гном, у моего дядьки в Эльруже книжная лавка… Я ему часто помогал. Нет-нет, а в книжку иль в словарь какой заглянешь, скучно ведь целыми днями тома таскать да пыль глотать… – Ладно, не трепещи, верю, – гном примирительно похлопал раскрасневшегося паренька по плечу, – но если со своей ученостью и дальше приставать будешь, за дверь, как кутенка блохастого, выкину!

Некоторые угрозы пропускаются мимо ушей, над некоторыми смеются, не воспринимая всерьез ни пустого сотрясания воздуха, ни авторитет говорящего, однако Нивел не усомнился в обещании гнома, слишком серьезен и сердит был бородач, слишком задумался о чем-то своем, чтобы отвлекаться на болтовню со шмыгающим носом мальчишкой. Миски опустели, юноша закрыл глаза и, передернувшись от отвращения, облокотился спиной на сырую, липкую стену. Нивел уже почти засыпал, когда на его замкнутого в себе сотрапезника напала говорливость.

– Так, значит, ты в Эльруже жил, так что тебя в Амарию занесло? Дядюшка, что ли, выгнал или сам от побоев сбег? – после получасового перерыва первым возобновил беседу Пархавиэль, начав с того самого места, на котором они остановились.

– Нет, не выгнал, он хороший, добрый… и сам я не убегал, – прохрипел Нивел, открывая глаза. – К отцу я иду, в Кирос. Он у меня моряк, тридцать лет плаваний, сейчас осесть решил, говорит, по суше соскучился.

– Кирос, Кирос, – задумчиво прошептал Пархавиэль, теребя бороду и заодно выковыривая из нее остатки сытного Ужина. – Это вроде бы небольшой городок на южном побережье, где-то между Лаконом и Даконом.

– Да, как же… – хмыкнул Нивел. – Географ из вас никудышный, господин гном. Дакон в провинции Вакьяна находится, Лакон в Шении, а Кирос еще дальше на юго-восток, в Милокасе.

– Да-а-а-а, – протянул на одной ноте гном, – видно, не зря ты книжонки по полкам в убогой лавчонке двигал. – Пархавиэль ловко спрыгнул с бочонка на пол и закопошился в дорожной котомке.

– Дядюшкина лавка лучшая во всем Бакьярде, к нам даже от самого герцога за книгами приезжали, – просопел обидевшийся Нивел. – У нас и романы, и энциклопедии, и научные труды ученых мужей…

– А карты были? – спросила косматая голова гнома, снова появившаяся в поле зрения.

– Были, конечно, что за книжная лавка без атласов, баловство одно…

– Ну, вот и отлично. – Пархавиэль скинул с табурета грязную посуду и с важным видом положил на неровную, выщербленную крышку измятый лист бумаги и двухсантиметровый обломок грифеля. – Рисуй!

– Что рисовать?! – удивился Нивел.

– Карту рисуй, вашей, так сказать, Империи. Шибко красиво не выводи, я понятливый… изыски ни к чему. Где находимся мы, где граница с Филанией и, главное, южное побережье… как там города расположены, и как долго до них плюхать.

– А Кархеон нужно? – спросил юноша, пододвигая к себе лист бумаги и беря в руку скользкий, перепачканный салом грифель.

– Что?!

– Ну, столицу нашу, где двор, Император, министры…

– Не-а, не надо, – замотал головой гном, а потом, призадумавшись, уточнил: – Если она, конечно, не по пути к побережью.

Старенький грифель быстро замелькал по листу бумаги, уже испещренному кем-то до этого непонятными каракулями чужого алфавита. На листке появились схематичные изображения гор, морей, равнин и диких, непроходимых лесов. Толстая, жирная линия обозначила границу Империи, а маленькая точка возле западного пограничного рубежа – город Отис.

– Вот, смотрите, уважаемый гном, – начал объяснение Нивел, пододвигая свое ведро к пивному бочонку Пархавиэля, – мы с вами находимся где-то здесь, примерно в ста семидесяти – двухстах милях от филанийской границы, в провинции Амария.

– Ты что, хочешь сказать, что я за пару месяцев всего двести жалких миль протопал?! – Пархавиэль с недоверием посмотрел на подростка.

– Извините, я имел в виду имперских миль. Одна имперская миля приблизительно равна двум филанийским, трем виверийским милям или двум с половиной герканским верстам.

– Вот это уже более на правду походит, – вздохнул с облегчением гном. – Давай дальше!

– На южном побережье, которым вы изволили интересоваться, находится шесть портовых городов и около сорока пяти мелких рыбацких деревушек, – проявил незаурядную эрудицию юноша. – К сожалению, масштаб карты не позволяет отметить их точного местонахождения, да и я, признаться, запамятовал…

– Не надо рыбаков и прочего сброда, нарисуй лишь порт, в котором барка торговая могла причалить.

– Так в любом из шести.

– Значит, все шесть и рисуй! – тяжело вздохнул гном, только теперь, глядя на рисунок, осознавший, сколько верст или миль ему еще предстояло пройти, чтобы достигнуть конечной точки нелегкого путешествия.

На карте появились новые отметки, расстояние до ближайшей точки было примерно в три раза длиннее того, что уже преодолел гном.

– Ближе всего к нам город Нисс, почти на границе с Кольбером, затем идет уже упомянутый вами Дакон, оба они находятся в провинции Вакьяна, где наместником является герцог…

– Плевать мне, кто там верховодит, дальше рисуй! – задумчиво произнес гном, даже не заподозрив, что совершил преступление, за которое полагалось десять лет каторжных работ. «Плевать» на полномочных ставленников Императора простым смертным не разрешалось, тем более в общественных местах.

– Вакьяна граничит с Шенией, в которой находится порт Лакон, – продолжил Нивел, с опаской оглядевшись по сторонам.

Несдержанный на язык гном мог накликать на них беду, но, к счастью, крамольного высказывания, похоже, никто не услышал.