Я уж и думать про него забыла, а он, по всей видимости, старательно прислушивался к происходящему между нами разговору. Еще бы! Вряд ли простому работяге в течение жизни приходилось общаться с настоящим частным детективом.

Курбанова показала мне рабочий кабинет Сурковой. Он был еще не до конца оформлен, но находиться в нем все равно было приятно, потому что новая мебель источала аромат свежей древесины. Я открыла первый ящик письменного стола. Там не было ничего существенного: чистые листы бумаги, два-три ластика, ручки, простые карандаши.

Содержимое второго ящика заинтересовало меня куда больше. Среди кучи не представляющих никакого интереса бумаг я нашла записную книжку. Она была довольно потертая, и я предположила, что блокнот либо отслужил свой срок, либо близок к тому. Наскоро пролистав странички, я убедилась в правильности своих предположений — книжка была вся исписана адресами и номерами телефонов. Многие из записей были перечеркнуты и имели рядом галочки — похоже, заводя новый блокнот, его хозяйка переписывала все необходимое из старого и делала при этом соответствующие пометки, чтобы не запутаться.

Некоторые непонятные записи, кроме того, были помечены датами, говорящими о том, что женщина перестала пользоваться этой книжкой совсем недавно.

— Без помощи Екатерины мне в этом не разобраться! — пробормотала я и, прихватив блокнот, вышла из комнаты.

Курбанова с нетерпением ожидала прояснения ситуации, она, конечно, сама просмотрела все в кабинете, но все-таки понимала, что сыщик имеет гораздо больше шансов напасть на нужный след. Екатерина взволнованно ходила по коридору туда-сюда, однако не решалась заглянуть в кабинет, боясь помешать моей работе.

— Ну что? — воскликнула она, как только мой силуэт показался в дверях.

— Есть пара вопросов, — я потрясла перед ней записной книжкой.

Курбанова вздохнула разочарованно.

— Татьяна, я уже прозвонила по всем местным адресам, я же говорила.

— Если бы я так легко верила на слово клиентам, то не раскрыла бы такую уйму преступлений! А так — благодаря проверке и перепроверке — я лучший частный детектив Тарасова.

Курбанова хлопала глазами, молча внимая каждому моему слову. Наконец она виновато произнесла:

— Простите, я вас слушаю.

Мне пришлось заново пролистать в ее присутствии записную книжку. Я указывала пальцем на адрес или телефон, а Екатерина с грустью, монотонно говорила:

— Звонила. Не видели, не знают.

Тем не менее я не зря решила присмотреться к записной книжке. В ней нашлось три тарасовских телефона, хозяева номеров которых были Курбановой неизвестны, но она почему-то не придавала этому значения. Они особенно заинтересовали меня потому, что возле записи стояли по два-три восклицательных знака, либо номер телефона вообще был выделен маркером.

— Не знаю… — тихо и несмело сказала Катя, понимая, что зря мне прекословила.

У меня было желание выругаться, но впереди ждала куча дел, которая тоже требовала энергии. Я быстро зашагала к своей машине. Когда заводила ее, сквозь звуки мотора услышала голос Курбановой:

— А как же? А что же?

— Ждите новостей! — крикнула я через открытое окно, и колеса «девятки» заскрипели от резкого нажима на газ.

* * *

— Здравствуйте, — я протянула стоящей передо мной женщине красное удостоверение.

После окончания юридического института я работала в прокуратуре, упоминанием о чем и было это удостоверение. Оно, конечно, давным-давно было просроченным, но, слава богу, никому в голову не приходило рассматривать, до какого же числа действительны мои корочки. Не было в моей частной практике ни одного дела, когда бы это удостоверение меня не выручало. Оно действовало, как мощнейший гипноз. Не подвело удостоверение и на этот раз.

Женщина, стоящая передо мной, чуть не проглотила иголку, которую почему-то держала в зубах. Через плечо у нее свисал кусок ткани. Я перешагнула порог квартиры и произнесла:

— Татьяна Иванова.

— Ч-что случилось? — Она начала заикаться.

— Сейчас мы попытаемся это выяснить. Пройдемте в комнату.

Наверное, я в этот момент гораздо больше была похожа на хозяйку квартиры, в которой мы находились, потому что женщина безропотно следовала за мной, по-видимому, ничего не понимая. Оглядев комнату, я с трудом нашла, куда присесть, — на столе стояла швейная машина, вокруг нее валялись нитки, иголки, ножницы, куски бумаги и прочее. Чем-то вроде этого был завален также диван и кресла. Я по-хозяйски отодвинула все это в сторону и, указав рукой на освободившееся место, учтиво сказала:

— Присядем.

Женщина села и, как школьница, положила руки на колени.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Кутузова Лена. Елена Александровна.

— Знакома ли вам Суркова Инна Георгиевна? — начала я.

— Да. А что с ней? Она что-то на примерку не идет, — посыпались вопросы.

Мне, честно говоря, уже давно стало понятно, каков был род занятий этой женщины и что ее связывало с Сурковой, но профессия частного детектива предполагает более кропотливое выяснение обстоятельств.

— Так, спокойно. Давайте по порядку. Насколько я понимаю, она вам знакома. А теперь скажите, когда вы ее видели в последний раз?

— Неделю назад. Она заказала мне пошив юбки. Примерка была назначена на позавчера, но Инна Георгиевна не пришла.

— Вам не показалось ее поведение странным, необычным?

Кутузова на минуту задумалась и уверенно ответила:

— Да нет, ничего особенного не было. Инна Георгиевна была веселой, шутливой, как обычно. Как всегда спешила на работу. Вы знаете, наверное, она человек очень занятой.

— Когда вы назначили день примерки, она не была против? Ну, не говорила, что занята или собирается уехать куда-нибудь?

— Да нет. Сразу согласилась. Я работаю на дому, поэтому застать меня можно в любое время дня. Суркова сказала, что заскочит вечерком, после работы.

— Она часто заказывала у вас пошив вещей?

— Да. Инна Георгиевна — человек обеспеченный, поэтому могла позволить себе следовать за модой. Тем более, она полная, а на рынках и в магазинах сейчас гораздо больше вещей на молоденьких, худеньких, стройных. Да и однообразное все.

— А каким человеком, по-вашему, она является вообще?

— Хорошим, очень хорошим! — сразу же выпалила Кутузова. — Она веселая очень, жизнерадостная. Даже когда у дочери неприятности с мужем были, старалась виду не показывать.

Меня это заинтересовало.

— Что за неприятности?

Поняв, что я не в курсе, моя собеседница как-то замялась — поняла, что сболтнула лишнее, мало ли как это потом может сказаться на ее отношениях с богатой клиенткой.