- Дэн, - он протянул руку:

- Нина.

- Соколова  о тебе рассказывала.  Ты из параллельногокласса?

- Да. Из «Е».

 - Я тебя ни разу вечером не видел. Не выходишь гулять? –

-  Я очень далеко живу. – Не говорить же ему, что она живетв бандитском районе, но Нина почему-то сказала, - я живу на Выселках. Этобандитский район.

- Понятно, - и парень потерял к ней интерес.

Про школьную дискотеку Саша  не солгала. Подруга взяла ссобой одноклассницу. Нина же пожалела, что согласилась на эту затею. Джинсы истаренькая затертая кофточка  смотрелись тут, как убожество.

Это был другой мир – мир шика. Мир, где приветствовалисьспиртное, сигареты, школьные игры в интриги. Здесь не было места чему-тоживому. Ни в прямом, ни в переносном смысле слова. Наигранные чувства,фальшивые улыбки.  Здесь даже  музыка была другая. Ее Нина слышала только изклипов по телевизору. Тут двигались не в темп, но что-то раскованное дажеизвращенное было в движениях молодых людей.

 Всем было хорошо, кроме Нины. Она вдруг поняла, чтоодинока. Как стенка, возле которой стояла – серая, холодная и все проходят мимонее. Никто не замечает ее.

Потом она увидела Дэна.

Он стоял с  красивой, женственной, стильной девочкой. Онасмеялась  и стряхивала пепел в самодельную пепельницу. Рядом стоящая «подружка»оглядывалась, что б учителя не заметили о шалости. Он улыбался, но не смеялся.Его рука нагло обнимала ее талию. Второй он играл ее крашеными прядями. Онибыли красивой парой.

Нина почувствовала приступ зависти. Зависть сдавила горло, аот щек отошла кровь. Как она захотела быть на месте красавицы. Что бы и ееобнимали, шептали комплименты на ушко. Как она хотела быть с ним. Его. Любимой…

- Нина? – позвала ее Сашка.

- Что? – голос был хриплый, злой.

- Сыграй на аккордеоне?

-  Ты  с ума сошла! Ни за что!

- Ну, по- жа- луй - ста! Сыграй раз! Всего раз, ради меня?А?

От Сашки было сложно отвязаться, тем более она ужедоговорилась о передышке с ди-джей. Передышка была таковой – кто остался в залеобсуждать новый учебный год, кто пошел на перекур, кто в магазин за выпивкой,кто просто вышел на улицу, а ди-джей возился с аппаратурой.

Едва стоило Нине взять инструмент в руки. Мир становилсядругим. 

Когда она закрыла глаза, а пальцы  пробежались по мягкимклавишам, где-то в глубине души отозвалась та самая струнка. Стоило ее дернутьи пальцы сами убегали от басов и выше. Музыка выходила  грубой – что-то междуфокстротом и танго. Получалась красивая, но дерзкая мелодия. Она  разрывалась вдуше, ударяла по сердцу.  Музыка становилась одним целым с Ниной.

Правда все хорошее заканчивается. Пришлось открыть глаза,вернуться в настоящий мир. Она открыла и увидела, что в зале очень много людей.Все они, не отрываясь, смотрели на нее. Среди множества лиц Нина разгляделавсего одно лицо. Лицо у Дэна было удивленное.

*

Я стояла на крыше  высотного здания и наблюдала за людьмисверху. Их было семь человек. Всем им нужно было больше развлечение, а неденьги. Все они смотрели на Дэна ненавидящим взглядом, а он как большая кошкаприготовился к атаке.

Мой подопечный либо идиот, либо камикадзе. Я была уверена,что и то, и другое одновременно.  На его месте я бы флиртовала с симпатичной девчонкой, или пила пиво, или занималась сексом. Его же толстую задницу неслона приключения. Зло не дремало. Оно было тук как тут в лице этих бандитов.Хотя, слово «зло» - это понятие растяжимое.

Драку было интересно наблюдать. Особенно, когда один смелыйсмертный решается на безумный поступок. Сильные ловкие движения. Хороший удар слевой. Интересно, какой он в постели? Такой же дерзкий как в драке. Хотя, явряд ли узнаю об этом. Мое дело маленькое - расправить  орлиные  крылья,вцепиться мертвой хваткой в одного из бандитов, а потом принять облик человека.

На моей стороне тьма.  Вряд ли кто сможет разглядеть меня. Я-  жестокая. Это понял череп одного из парней.  Я – сильная. Второй  большеникогда не сможет ходить – хрустнули позвонки под моими пальцами.  Я – смелая,потому что развернулась к остальным и приподняла бровь:

- Ну, кто следующий?

Похоже никого. Хулиганов и след простыл. Что-ж, посмотримкак у нас Дэн.

Я склонилась над лежащим парнем. Пальцы ловко пробегались потелу в поисках ссадин, переломов и ранений. Вроде обошлось, но что-то было нетак. Дэн дышал тяжело, щурился, пытался разглядеть силуэт над ним. Бесполезно,мое лицо скрывала темнота. Мое  беспокойство усиливалось, когда я поняла, чтоон один.

И где все?

Я точно знала, что он был с друзьями.   Они не могут найтиДэна во дворе, через дорогу от кафе? Глупость! Игры тьмы! Вот, что!  Неужелиэто внутреннее кровотечение? Или быть может, я пока не обнаружила рану?

От не понимания  начинала нарастать злость и кое-то иноечувство. Его я прежде никогда не испытывала - сильное, жгучее. Оно  сковывалогорло и заставляло руки дрожать. Оно путало мои мысли. Из-за этого  в мыслях появлялсяхаос.

- Дэн, - мой голос звучал приглушенно, будто это был не мойголос. В него  я вложила, то не понятное чувство, которое теперь разрывало  моилегкие.

- Дэн,- я хотела попросить его, чтобы он указал, где быларана. Это было дурной идеей.

 Вместо вопросов, я крепко прижала к себе парня. Уткнуласьлицом в его плечо и  на губах остался солено-сладковатый привкус. Он смешивалсясо вкусом ржавого железа – кровь. На пальцах тоже осталась кровь. Рана была нашее. Не большая, но медлить было нельзя.  Я тихо чертыхнулась…

- Дэн! – Крикнул мужской голос, - вот он!

- Денис! – Кричал женский голос, - нужно вызвать скорую!

- Соколова, я уже набираю номер! – голос был Витин. Мыпознакомились с ним в первый день моего прибытия на землю.

- Черт! Витек! А если…

- Не паникуй! Сейчас пацаны подойдут.

Не высокая, полноватая блондинка склонилась над Дэном:

 - Дэн? Ты меня слышишь?

Она еще что-то говорила ему.  Я не слушала ее. Подняла воротник пальто и медленно пошла проч. Здесь мое присутствие было ни к чему.Все что можно я сделала, теперь их черед.

- …Саш,  это не я…. я не знаю, что это было? – Долетелислова Дэна.

- У тебя появился телохранитель? – Девушка пыталась шутить.

- ..если это так, то это…дьявол, - на моих губах застылаусмешка, как же он был прав.

Как хорошо, что я одета во все черное. Никто не обращаетвнимания на хрупкую девушку, идущую по ярко освещенным улицам. Никто непристает ко мне, потому что я стараюсь держаться в тени, ближе к зданиям.