Кеннет не стал тратить время на обычные любезности.

– Мы с вами встречались, лорд Боуден, или вы друг моего отца?

– Я имел честь быть знакомым с вашим отцом, хотя мы и не были друзьями. – Не ожидая приглашения, Боуден сел на прежнее место. – Я пришел к вам с одним предложением.

Выражение лица Кеннета стало жестким.

– Если вы кредитор, то мне придется вас огорчить. Имение полностью разорено.

– Это мне известно. Ваше финансовое положение ни для кого не секрет. – Боуден обвел взглядом убогую комнату. – Именно по этой причине мне удалось купить ваши закладные со значительной скидкой. Их действительная цена пятьдесят тысяч фунтов, и они все просрочены.

Боуден достал из внутреннего кармана сюртука пачку бумаг и положил их на стол. Кеннет просмотрел документы. Все они были подлинными, включая и неразборчивую подпись отца. Конец наступил быстрее, чем он ожидал.

– Вы совершили невыгодную сделку, Боуден.

Стараясь подавить горечь, Кеннет выдвинул ящик стола и вынул оттуда увесистую связку ключей от Саттертона. Они свисали с кованого железного кольца.

– Я полагаю, вы горите желанием осмотреть свои новые владения. Вам придется нанять новых слуг. Из старых никого не осталось. Мы с сестрой покинем имение завтра, но если потребуется, можем уехать и сегодня вечером. – Кеннет швырнул Боудену связку ключей.

От неожиданности Боуден замешкался, и ключи, ударившись о ручку кресла, со звоном упали на пол. Гость посмотрел сначала на ключи, затем перевел взгляд на Кеннета.

– Я приехал сюда не выселять вас, – сказал он. – У меня к вам деловое предложение.

Стараясь сохранить невозмутимый вид, Кеннет спросил:

– Вы хотите продлить закладные? Пройдут годы, прежде чем мне удастся выплатить хотя бы проценты.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать новые условия сделки, – ответил Боуден холодным тоном. – Если вы окажете мне услугу, я заплачу долги и верну вам закладные.

Ошеломленный Кеннет пристально посмотрел на гостя. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– А что вы потребуете взамен? – спросил он. – Мою бессмертную душу?

– Я не Мефистофель, и мне нет дела до вашей души, – ответил Боуден, улыбнувшись одними губами. – Вы можете вернуть себе Саттертон, но для этого вам придется уничтожить одного человека.

Нет, это на самом деле было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Очевидно, Боуден просто сумасшедший. Плотно сжав губы, Кеннет бросил документы обратно на стол.

– Мне очень жаль, но я солдат, а не наемный убийца. Если вам надо кого-то убить, то вы обратились не по адресу.

Боуден с преувеличенным удивлением поднял брови.

– Если бы в мои планы входило убийство, то я легко бы нашел любого подлеца и он оказал бы мне эту услугу всего за несколько шиллингов. Мои планы куда сложнее. Человек, имеющий незапятнанную репутацию в глазах общества, совершил тягчайшее преступление. Я хочу его разоблачить, засадить в тюрьму и уничтожить. – Лицо Боудена задергалось. – Я хочу увидеть, как респектабельность спадет с него, и тогда всем станет ясно, что он обыкновенная свинья. Я считаю вас самым подходящим человеком для такого ответственного дела.

Где-то в глубине сознания Кеннет понимал, что должен отказаться, если у него есть хоть капля здравого смысла, и немедленно выставить незваного гостя. Но с другой стороны, от него зависит будущее Саттертона. Ради этого будущего и будущего его сестры он обязан до конца выслушать незнакомца.

– Но почему я? – спросил Кеннет. – Ведь мы с вами даже ни разу не встречались.

– Я услышал о вас от вашего отца. Я был заинтригован и навел о вас справки. Неслыханно, чтобы молодой человек благородного происхождения, прикинувшись простолюдином, ушел на войну простым солдатом. Вы не только остались живы, но и своим безупречным поведением и отвагой заслужили звание офицера. – Глаза Боудена сузились. – На свете много храбрых людей, но вас отличают две черты.

– Первая – безумие, иначе я не стал бы слушать вас, – сухо заметил Кеннет. – Какова же вторая?

Оставив без ответа замечание, Боуден продолжал:

– В Испании вы служили в разведке, а это значит, что вы безжалостны, находчивы и любыми путями умеете добывать нужные сведения. Помнится, вас прозвали слугой демона.

Кеннет усмехнулся:

– Это прозвище я получил после того, как изловил банду французских дезертиров, терроризировавших испанских крестьян. На моем месте так поступил бы каждый офицер.

– Возможно. Но операция была проведена с блеском. – Боуден хитро прищурился. – После трех лет службы в разведке вас взяли в плен французы и продержали у себя несколько дней. Когда вам удалось бежать, вы опять вернулись к себе в полк. До сих пор никто не может понять почему.

Кеннет вспомнил Марию и подумал, что скорее он увидит Боудена в аду, чем скажет, почему ушел из разведки.

– Если вам нужен шпион, то почему бы вам не нанять одного из профессиональных сыщиков? Он лучше меня справится с этой задачей.

– Я уже имел дело с одним из них, но все безрезультатно. Мне нужен человек, который смог бы проникнуть в дом негодяя и начать расследование изнутри. Именно вы сможете это сделать. – Боуден изучал суровое, словно вытесанное из камня лицо Кеннета и его широкоплечую, мускулистую фигуру. – Может быть, вы станете спорить, но я узнал от самых авторитетных лиц, что вы талантливый художник.

– Я не художник, – заявил Кеннет, – просто у меня есть некоторые навыки в рисовании.

– Пусть будет так. Но во всяком случае, мне рассказывали, что вы, воспользовавшись своим пребыванием на континенте, в свободное от воинских обязанностей время изучали искусство и архитектуру. Вы побывали в музеях Испании, Франции, Голландии, Бельгии и Люксембурга и видели шедевры мирового искусства, которые многим из англичан никогда не суждено увидеть. Все эти знания помогут вам проникнуть в дом негодяя.

Дело принимало неожиданный оборот.

– Вам нужен храбрый, безжалостный шпион, к тому же разбирающийся в искусстве, – сказал Кеннет, – и, чтобы заполучить такового, вы готовы бросить к его ногам целое состояние. Почему?

– Преступник, которого я хочу разоблачить, – живописец. Человек, далекий от искусства, никогда не проникнет к нему в душу. Теперь вы понимаете, почему я выбрал именно вас?

– Живописец? – осторожно переспросил Кеннет. – Кого же вы наметили себе в жертву?

Боуден явно колебался.

– Прежде чем я назову вам его имя, вы должны дать мне слово, что сохраните наш разговор в строжайшей тайне даже в случае вашего отказа.

– Даю вам слово.

– Этот человек – Энтони Ситон.

– Сэр Энтони Ситон! – Кеннет не мог справится с удивлением. – Черт подери, вы, наверное, шутите?