Вареньки, чтобы сжечь их на вечернем костре. Если они найдут девочку, они поступят так же и с ней. Но Шурале не сможет пройти мимо них незамеченным, не сможет и справиться с ними, он видел, как много этих существ с серой кожей, и как они сильны.

Так что он берет Вареньку на руки и уверенно шагает прямо в воду, надеясь, доплыть с ней к следующему пляжу. Движение у воды замечают копошащиеся в лагере оборотни, они бегут за Шурале с девочкой, на ходу обращаясь в острозубых великанов. Варенька открывает глаза и кричит, прижимаясь к лесному монстру, тот же, что есть силы плывет все дальше, отбиваясь от вступивших в драку прямо в воде серых чудовищ, пытающихся вырвать у него малышку. Море бьет волнами в красные горящие глаза, и серолицые отступают.

Волны выносят на пляж истерзанное тело одинокого лесного существа, прижимающее к себе спасенную маленькую девочку. К ним подбегают люди, и вырвав Вареньку из страшных когтистых рук, бьют Шурале камнями, несмотря на крики девочки, пытающейся его защитить. Варю спешно уносят на руках прочь от воды, а в ее памяти навсегда застывают умирающие янтарные глаза, наполненные слезами. Тот монстр, которого так боялась девочка, спас ее ценою собственной жизни, преодолев ради нее страх, что терзал его много веков. Варенька вырывается и кричит, пытаясь прекратить муки своего нового друга, но опьяненные ненавистью люди не слышат ее и продолжают бить погибающего лесного жителя. Когда Шурале перестает дышать, люди расходятся. Через время маленькая Варенька остается одна у его брошенного тела, теперь похожего на разбитое штормом дерево. Она тихо сидит с ним всю ночь, но Шурале не оживает. Под утро девочка засыпает, обняв его руки, превратившиеся в ветви.

— Как же много народу на пляжах в этом городе, — слышит она сквозь сон.

— А вы знаете, есть тут неподалеку такой красивый пляж, там совсем-совсем нет людей, — девочка слышит знакомый голос женщины, что показывала недавно ее родителям заброшенный детский лагерь. В телефоне мамы Вареньки сохранились снимки хозяйки лагеря, да вот только все они испорчены, на них у женщины красные глаза.