Ушли в небытие петровские гренадеры, но «спецназ» остался. В век Екатерины это были егеря. Впервые егерей, отборных стрелков, наводящих ужас на врага, «завел» известный военачальник Петр Панин в своей финляндской дивизии. Всего по 5 человек на роту. Но опыт увенчался небывалым успехом, и уже в 1765 году в 25 пехотных полках создаются отдельные егерские подразделения в 65 стрелков под командой опытного офицера.

«Назначение егерей, — пишет известный военный историк Антон Керсновский, — было служить застрельщиками и драться не по-прусскому образцу в «тридцать темпов», а по собственной русской сноровке, со «скоростью заряда и цельностью приклада».

Коренные изменения в предназначение спецназа внес XIX век. Армии становились все более массовыми. Боевые действия приобретали невиданный доселе пространственный размах.

Военные походы затягивались на месяцы, а то и на годы. Исход кампании не всегда зависел от решающего сражения. Фронт отрывался от тыла и становился более зависимым от него. Передовые военные умы понимали: подразделение, действующее в глубине, на путях движения армии противника, способно нанести значительный урон врагу, дезорганизовать его тыл.

Жизнь демонстрировала ярчайшие примеры. Маршал Мюрат разгромил кадровую испанскую армию за 6 дней. Победа досталась наполеоновскому любимцу легко и без потерь.

Казалось, Испания у ног Наполеона. Но неожиданно страна вспыхнула пожаром лютой, непримиримой партизанской войны против завоевателей.

Чтобы взять Мадрид и пленить правящую династию, французскому императору хватило 80-тысячного корпуса, но потом он еще шесть лет «воевал» Испанию с двухсоттысячной армией. Победителю Европы так и не удалось до конца расправиться с испанскими гверильясами.

Значит, если против регулярной армии под руководством несомненно великого полководца способны бороться обычные крестьяне, то сколь же эффективно будет противодействие хорошо обученного войскового соединения.

Однако любой военачальник осознавал: действия в тылу, в гуще частей неприятеля, — дело крайне опасное, тяжелое, требующее специальной подготовки. Стало быть, идти туда лучшим из лучших… Так, собственно, и вышло.

Первым практическую заброску в тыл врага диверсионных отрядов осуществил не кто иной, как главнокомандующий русской армией в войне 1812 года фельдмаршал М. И. Кутузов.

Как считали современники Кутузова, это был блестящий опыт совместных действий подвижных войсковых и местных крестьянских партизанских отрядов. Известно, что из 600 тысяч войск, отправившихся в поход на Россию, Наполеон довел до Бородина всего лишь 140 тысяч. Эти потери французский полководец в значительной степени относил за счет партизанской войны. В письме маршалу Бертье он сокрушался: «Заметьте герцогу Эльхингенскому (Нею), что он ежедневно более людей теряет в фуражировках, нежели в сражениях».

Ну, а кутузовским «спецназовцем» номер один был, несомненно, известный партизан и поэт Денис Давыдов. Он командовал лучшим войсковым отрядом, действовавшим в тылах наполеоновских войск.

Уже тогда Денис Давыдов понял, что «партизанская война состоит ни из весьма дробных, ни первостепенных предприятий, ибо занимается не сожжением одного или двух амбаров, не сорванием пикетов и не нанесением прямых ударов главным силам неприятеля».

В своих «Военных записках» прославленный партизанский вожак определил главную задачу диверсионных сил: отрезать вражеские войска от источников снабжения. Актуальность этой задачи постоянно возрастает, ибо современная армия крайне зависима от тыловых пунктов обеспечения.

Если в 1812 году в обозе не подвезли пистоли, Давыдовские гусары могли и шашкой рубать. Сегодня шашка не в ходу. Как современный ракетоносец, по существу, слеп без наземных служб, так армейский организм зависим от тыла.

Но чтобы противостоять тылу современной, хорошо оснащенной и обученной армии, борьбу за линией фронта должны вести профессионалы. Я бы сказал, высокие профессионалы частей специального назначения.

Вот как сказал о своей задаче офицер спецназа Николай X. в одном из газетных интервью: «В случае «заварухи» или незадолго до нее из запасников, прошедших соответствующую подготовку, создаются специальные группы, фактически это костяки партизанских отрядов, которые оседают на оккупированной территории. Бригады ГРУ «работают», опираясь на эти отряды и нелегальную агентуру ГРУ».

Разумеется, это не исключает права всякого честного гражданина взять в руки оружие и отстаивать свободу и независимость Родины, но полагаться лишь на народное ополчение по меньшей мере недальновидно. По большей — преступно. Все это мы уже проходили в сорок первом, когда судорожно пытались на пустом месте сформировать партизанские отряды. А враг тем временем шел по Прибалтике, Украине, Белоруссии.

После второй мировой войны мир вступил в эпоху локальных конфликтов. И спецназ — разведчики, диверсанты, партизаны вновь были востребованы. Китай, Корея, Вьетнам, Ангола, Мозамбик, Афганистан… Потом была Чечня. Первая, теперь вот вторая… Выходит, у спецназа такая судьба: быть всегда на войне.

«Вымпел» тоже был рожден на войне. Ведь именно боевые действия в Афганистане подтолкнули руководство КГБ к созданию мобильного, высокопрофессионального разведывательно-диверсионного подразделения.

19 августа 1991 года бывший начальник Управления «С» — нелегальной разведки КГБ СССР, генерал-майор Юрий Иванович Дроздов собирался на юбилей. Десять лет исполнялось его «Вымпелу» — группе специального назначения, которую он создал, выпестовал, поднял на ноги.

Началась жизнь и история «Вымпела», которому в нынешнем, 2001 году, исполняется 20 лет.

Отцом-создателем «Вымпела» по праву считается генерал Юрий Дроздов. Юрий Иванович личность уникальная — артиллерийский офицер, прошедший Великую Отечественную, разведчик-нелегал, наш резидент в США и Китае, руководитель Управления «С» (нелегальная разведка). Он руководил операцией по взятию дворца Амина. По возвращении домой его принял Андропов.

«31 декабря 1979 года, — напишет позже в воспоминаниях Юрий Иванович, — я и Вадим Алексеевич Кирпиченко в присутствии начальника разведки Владимира Александровича Крючкова докладывали Председателю КГБ Юрию Владимировичу Андропову о нашем участии в афганских событиях. После окончания беседы я сказал о том, что нужно уже сейчас, оценивая этот опыт, подумать о формировании специального кадрового подразделения в системе КГБ. Юрий Владимирович посмотрел на меня, не ответив ни слова.

В середине января произошла очередная встреча. Я уже пришел с бумагой, в которой была изложена идея создания «Вымпела».

19 августа 1981 года на закрытом совместном заседании Совета Министров СССР и Политбюро ЦК КПСС было принято решение о создании в системе КГБ совершенно секретного отряда специального назначения для проведения операций за пределами СССР в «особый период».

После этого Андропов, передав документы о формировании отряда, сказал Дроздову: «Работай, создавай! И чтоб равных им не было».