Прошло десять дней. Кейти лежала в постели с закрытыми глазами абсолютно неподвижно, вытянув руки вдоль тела в предчувствии чего-то дурного, но пока еще не осознанного. Спальню заливали лучи зимнего солнца. Едва она успела вспомнить, почему ее веки так набухли и воспалились, как нахлынула скорбь.

Миа.

Подтянув колени к груди, Кейти свернулась калачиком и вцепилась зубами в крепко сжатый кулак, и зажмурилась, однако мрачные картины все же проникали в ее сознание: беззвучно падающая Миа, ее волосы, отброшенные от лица порывом ветра, сдавленный вскрик, звук треснувшего от удара о скалу черепа.

Кейти хотела было дотронуться до Эда, однако там, где он спал, рука нащупала лишь примятую постель. Прислушавшись, она вскоре с облегчением различила доносившийся из гостиной легкий стук клавиш: он списывался со своим офисом по электронной почте. Кейти позавидовала ему – его жизнь могла продолжаться, в то время как ее остановилась.

Она понимала, что надо принять душ. Конечно, проще было бы остаться под одеялом и вылезти из этого кокона лишь в полдень сонной и с плохо соображающей головой, как вчера. Сделав над собой усилие, Кейти с тяжелым вздохом поднялась с постели.

Плетясь в направлении ванной, она будто в забытьи задержалась возле двери в комнату Миа. Эту квартиру они покупали вместе, получив небольшое наследство после смерти матери. То, что они намеревались поселиться вдвоем, удивляло всех, включая и саму Кейти, в свое время поклявшуюся никогда не жить с Миа под одной крышей: слишком жива была память об их далеко не самых дружелюбных отношениях в отрочестве. Однако ее беспокоило, что если Миа не вложит причитающуюся ей долю во что-то серьезное, то деньги утекут сквозь пальцы. Именно Кейти занималась осмотром подходящего жилья, договаривалась с юристами и агентами по недвижимости и бежала под дождем со сломанным зонтом, чтобы успеть оформить все необходимые бумаги.

Легонько взявшись за медную дверную ручку, она повернула ее. В холодном застоявшемся воздухе чуть пахло жасмином. Миа установила кровать под высоким раздвижным окном, чтобы, проснувшись, видеть небо. На спинку в изножье кровати была наброшена дубленка, которую носила еще их мать, – настоящий экспонат семидесятых с бесформенным широким воротником. Кейти вспомнила, как сестра всю зиму куталась в нее, точно потерявшееся во времени «дитя цветов».

Стоящий возле кровати столик из сосны был завален всякой ерундой: выключенный из розетки старый пыльный стереопроигрыватель; три картонных коробки с компакт-дисками; туристические ботинки без шнурков; куча зачитанных книжонок в обложках и пара канцелярских стаканчиков с ручками. Картинки и фотографии, которыми были завешены стены прежних комнат Миа, в этой спальне отсутствовали: она не стремилась их как-то украсить, словно никогда и не собиралась здесь задерживаться.

Именно Кейти убедила сестру перебраться в Лондон с помощью таких слов, как «возможности» и «карьера», никогда не входивших в лексикон Миа. Миа проводила дни, гуляя по городу или катаясь в лодке, взятой напрокат в Баттерси-парке, и словно находясь где-то в другом месте. За пять месяцев она сменила пять мест работы, поскольку ей порой неожиданно приходило в голову сорваться куда-нибудь за город – в поход, «на природу», и она уведомляла об этом Кейти, подсунув под дверь ее комнаты записку, а своему работодателю оставляла сообщение на автоответчике. Кейти пыталась пристроить Миа на работу, используя свои связи, однако «закрепить» ее на месте было так же непросто, как пришпилить ленточку к ветру.

Заметив заляпанные грязью кроссовки, она вспомнила тот вечер, когда Миа объявила о своем намерении отправиться путешествовать. Кейти готовила ризотто и уверенными движениями резала на кухне лук. Она уже ссыпа́ла нарезанное на сковороду, когда Миа вошла на кухню, чтобы наполнить водой из-под крана свою походную бутылочку. На ней была футболка, на шее болтались маленькие белые наушники.

– Собралась на пробежку? – поинтересовалась Кейти, вытирая слезящиеся глаза рукавом вязаной кофты.

– Ага.

– Как самочувствие? Похмелье не мучит? – Перед уходом на работу Кейти, намереваясь принять душ, зашла в ванную и обнаружила там спящую на полу Миа во взятом у нее без спросу платье.

– Превосходное, – не поворачиваясь, ответила та. Закрыв кран, она вытерла руки о майку, оставляя на ней серебристые капли воды.

– Что у тебя с ногой?

Миа глянула вниз на зловеще красневшую чуть выше носка рану.

– На работе порезалась. Разбила стакан.

– Может, стоит заклеить пластырем? У меня в комнате есть.

– Все нормально.

Кейти кивнула в ответ, помешивая на сковороде лук и наблюдая за тем, как из белого он становился прозрачным, потом прибавила огонь.

Миа в нерешительности постояла возле мойки и вдруг сказала:

– Я тут говорила с Финном…

Кейти подняла взгляд: в разговорах между ними его имя упоминалось редко.

– Мы решили попутешествовать.

Кейти перестала помешивать на сковороде лук, и он зашипел.

– Попутешествовать?

– Ага.

– И как же долго?

Миа пожала плечами.

– Посмотрим. Может, год.

– Год!

– Да, у нас билеты с открытой датой.

– Вы что – уже забронировали?

Миа утвердительно кивнула.

– И когда вы это решили?

– Сегодня.

– Сегодня? – переспросила Кейти, не веря своим ушам. – Ты хорошо подумала?

Миа удивленно приподняла брови.

– А что такого?

– Не знала, что у тебя есть на это деньги.

– Разберусь.

Подгоревшее на сковородке масло затрещало, в разные стороны полетели брызги.

– А Финн что – решил взять творческий отпуск? Полагаю, на радиостанции от такого решения все будут в восторге.

– Он уже подал заявление.

– Но ему же так нравилась эта работа…

– Неужели? – Миа посмотрела на нее в упор.

Воздух на кухне казался наэлектризованным.

Наконец Миа взяла свою походную фляжку, нацепила наушники и вышла. Сковорода зачадила, и Кейти пришлось выключить конфорку. От приступа гнева ее бросило в жар, и она было пошла за сестрой, однако, когда до нее донесся звук шагов в кроссовках, открывающегося замка и, в довершение всего, хлопнувшей двери, Кейти вдруг осознала, что охватившим ее чувством был не гнев и даже не горечь, а скорее облегчение. Она больше не несла ответственности за Миа: теперь это становилось проблемой Финна.

Телефон зазвонил уже за полдень. Оторвавшись от ноутбука, Эд поднял взгляд. Кейти отрицательно покачала головой. Она ни с кем не хотела разговаривать, предоставляя автоответчику записывать дружеские соболезнования, перемежавшиеся с неловкими паузами и сбивчивыми извинениями.