Таким образом, я огрёб кучу дерьма совершенно справедливо… но никак не хотел с этим мириться. Моё прошлое продолжало влиять на моё настоящее, и эти новые времена были проникнуты очень тяжёлым духом: я надолго застрял в провинциальном N-ске, в унылом и безнадёжно скучном месте, где время застыло на отметке «Отстой forever» и где была зарегистрирована моя фирма, и где, соответственно, по месту регистрации местными милицейскими упырями в отношении меня были заведены уголовные дела. Сначала следствие, потом суд, районный и апелляционный. При помощи адвоката мне удалось заволокитить дела: одно было закрыто по амнистии, другое – в связи с истечением срока давности. Судебные издержки обошлись мне в копеечку, и в оконцовке я остался не у дел, что называется, у разбитого корыта, и без какой-либо возможности начать новый бизнес. По знакомству получить взяткоёмкую должность не получилось, и, по совету одного мудрого человека, помогавшего решать мои вопросы, я восстановил свой медицинский диплом – заново прошёл интернатуру по неврологии и получил сертификат, дающий мне право работать врачом (дело в том, что без медицинского стажа я не имел права заниматься врачебной деятельностью, так как после окончания ВУЗа прошло более 5 лет). Если называть вещи своими именами, начать работать врачом в 40 лет, когда твои однокурсники дослужились до должности зав. отделением или главврача, в нашей управляемой чудесами стране, где доктора получают меньше, чем пэтэушное быдло, трамвайный кондуктор, например, – это тупик в конце долгого безнадёжного пути, это приговор и полная безнадёга, coitus letalis. Правители Этой Страны по инерции с советских времён считают, что целью врачей является духовная и созерцательная жизнь, поэтому бюджет здравозахоронения формируется по остаточному принципу, а те крохи, что в итоге формируются, более чем на 50 % разворовываются чиновниками. Но у меня не было другого выхода, я был вынужден работать хотя бы врачом, дабы не существовать совсем уж по маргинальной схеме. Что называется, нужда правит миром.

Сразу после сдачи экзамена в интернатуре и получения сертификата я устроился на должность невролога приёмного отделения больницы скорой медицинской помощи, и, пребывая в муках перерождения, впервые к жизни приступил к не похожей на вечеринку работе, к работе «на дядю» от звонка до звонка… и в этом была раздражающая нелепость, с которой мне пришлось мириться. Меня взяли в приёмное отделение, и в мои обязанности входило осматривать поступающих по «скорой помощи» пациентов на предмет наличия ОНМК (острое нарушение мозгового кровообращения) и госпитализировать оных в стационар, либо, при исключении инсульта, перенаправлять в другие лечебно-профилактические учреждения. Работа была весёлая, я приходил в больницу, как в цирк, зная точно, что будет трэш – представление с участием алкоголиков, наркоманов, бомжей, социопатов, блюющих и делающих под себя дементных бабушек и дедушек, истеричек, психопатов, обдолбанных пролетариев, просто придурков, прочих поломанных созданий… очевидно, не знавших о существовании водопровода, судя по исходившему от них тяжёлому запаху, запаху падали, коим пропитались смотровые кабинеты приёмного отделения. Вообще, строго говоря, пациенты бывают двух видов: те, что платят, и те, что не платят. ВСЁ. Третьего не дано. Вышеперечисленный сброд – это подвиды неплательщиков. У тех, кто платит, подвидов нет.

Зарплата была унизительно низкая. Такие вот особенности Этой Страны – человек, отучившийся минимум 7 лет в мединституте, получает на уровне пэтэушника, какого-нибудь кассира или повара. В прошлой жизни, когда я был владельцем бизнеса, самые низкооплачиваемые мои сотрудники, кладовщики и фармацевты, получали больше, чем я сейчас, будучи доктором, от которого зависит жизнь пациента. Работать врачом – это всё равно, что продавать жареную картошку в Макдоналдсе в плане потогонной системы, с некоторыми отличиями: в российской больнице тебе меньше платят, тебя постоянно со всех сторон х*есосят, как помойного кота, и ты не являешься полноценным человеком как в глазах руководства, так и в глазах пациентов. Ты – чмо позорное, ты всем ОБЯЗАН, а тебе не должен НИКТО. Соси *уй и радуйся, что тебе платят меньше, чем в Макдоналдсе, зато стабильно))) По большому счёту, врачевание в России – это не работа, а дорогостоящее хобби.

Ну и значит, как заплатят, так и полечат, и, поскольку пациенты в большинстве своём не платят, то их практически никто не лечит)))

А что, как по мне, например, то за ту зарплату, что мне платят, я готов всего лишь переместиться с домашнего дивана на рабочий и там отдыхать. Дополнительные телодвижения – за дополнительную плату. Все рашкованские врачи так рассуждают. Бесплатно работать никто не хочет… Ну, конечно, есть полудурки… пардон… врачи с синдромом интерна, которые до седых волос с энтузиазом бесплатно мудохаются со всякими бредогенераторами, ходячимилежачими генераторами случайных жалоб, анализируют каждый их чих и пук, и, как доктор Айболит, ставят и ставят им градусники. Но их очень мало, в основной массе врачи лечат по «стандартам», куда препараты включены не по принципу эффективности, а по принципу «какой производитель занесёт больше денег в Минздрав».

Вот одна из заметок с моего сайта razgon.club, посвящённая данной проблеме: