метлу, подползти к двери и вывалиться наружу, по-другому никак не получилось. Жутко саднило горло, язык вспух, дышалось с трудом, глаза словно залила красная краска, но метлу она держала крепко. Поначалу она хотела заглянуть в сундук и взять меч-кладенец, да вспомнила, что отдала его Ивану-царевичу.

– Не делай добра – не получишь зла, – буркнула Баба-яга. – Придётся помелом воевать. Кто узнает – засмеёт.

Мужики опешили, когда увидели хозяйку избушки, которая пошатываясь направлялась к ним.

Переглянулись Тихомир с Мокшей.

– Не такая уж она и страшная, эта Баба-яга, – фыркнул Тихомир. – Безобразная, но не страшная.

– Слышь, брат… – Мокша ткнул локтем своего товарища. – А может быть, её – того… И всё закончится. Видишь – она стоит с трудом… Избавим округу от нечистой силы.

– А с теми тремя что делать будем?

– Пусть сначала расплатятся, а потом и с ними покончим…

– А если не расплатятся?

– Пусть попробуют не расплатиться.

Хотя и слаба была Баба-яга, но смекнула она, кто виноват в беззаконии, однако виду не подала.

– Ах вы, поганцы безмозглые! – еле шевеля синими губами, произнесла она. – Дураки толстобрюхие! Убирайтесь отсюда, пока я не задала вам трёпку.

И Баба-яга затрясла метлой.

Кикиморы поначалу подглядывали из-за деревьев, но тут решили от греха подальше в чащу – шмыг! и затаились они там: не видно их и не слышно.

– Эй, Яга, не подходи к нам! – крикнул Тихомир. – Видишь – у нас топоры в руках!

– Вижу, – кивнула Баба-яга. – Я же не слепая!

Мокша снова тычет локтем Тихомира. Затыкал совсем, ирод.

– Да чего она нам сделает своей метлой? Палка с прутьями, не более того. А у нас топоры – справный инструмент!

И набросились мужики на Бабу-ягу, и начала хозяйка лесной избушки биться с ними – отражать удары и уклоняться от лезвий. Силы постепенно уходили – уж больно здоровы были Тихомир с Мокшей, да и топоры были остры, половину прутьев на метле перерубили пополам.

Начали дровосеки теснить Бабу-ягу. Та отступала всё дальше и дальше, пока не упёрлась спиной в брёвна обгоревшего частокола, который неприятно пах ещё свежей гарью.

– Всё! Попалась Яга! Конец нечистой силе!

Рука, державшая метлу, бессильно опустилась, и обкусанные прутья поцеловали землю. Подняла хозяйка избушки на курьих ножках глаза к синему небу, словно прощалась с ним. Да и губы шевелились безмолвно, словно произносили прощальные слова.

Подошли мужики вплотную и подняли свои топоры. И тут видят – исчезла Баба-яга! Только что стояла перед глазами, а теперь сгинула. Вот страх-то!

Почувствовали деревенщины десятым чутьём, что сзади стоит кто-то. Холодок пошёл по спине, пот предательски выступил. Топчутся дровосеки на месте, коленки дрожат мелко, а обернуться боятся.

И пошла метла гулять по спинам Мокши и Тихомира. Попа̀дали топоры на землю, крики вырвались из глоток, и побежали мужики прочь, полумёртвые от страха. Неожиданно оказалось то, что стряслось, а неожиданность страшнее всего.

А дровосеки бегут и не оглядываются, только кричат от ужаса. Потом их голоса затихли, потому как убежали они далеко.

Баба-яга долго стояла на месте, словно с силами собиралась, потом кряхтя нагнулась, подобрала топоры и понесла их в дом.

– В хозяйстве пригодится…

А кикиморы издали подсматривают да зубами скрежещут.

– Господи, ни на кого положиться нельзя! – зашипела Друда.

– С каких пор ты Господа поминаешь? – усмехнулась Боянка.

– Да не твоё дело!

– Хватит вам! – шикнула Алтынка. – Что делать будем?

– Есть одна мыслишка…

В тот же день в дальней деревушке нашли кикиморы охотника и пообещали ему кучу денег, если он пойдёт к Яге. Сорокалетний мужичок росточку был небольшого, волосами редок да бородкой рыж. Он испугался поначалу, увидев кикимор, но те начали разговор ласково да хвалебно.

– Я было подумал, что вы её сёстры! – с облегчением выдохнул охотник.

Захихикали старухи скрипуче да с присвистом.

– Скажешь тоже, сёстры! Да непохожи мы с ней совсем!

– А что вам за надобность такая – Ягу свалить?

Правду сказали кикиморы:

– Она нам жить мешает! Хочет прогнать в другой лес!

– Так и уходите, чего с Ягой спорить.

– Не хотим мы уходить, пусть сама убирается прочь! А ты помоги нам прогнать Костяную Ногу. Не забудь, что мы тебя отблагодарим.

Подумал мужик и согласился. Взял он с собой крупную дробь, которая жизни не лишит, но болячек страшных наделает.

Шли они долго, потому как деревенька дальней была, но наконец пришли.

Кикиморы подвели охотника к избушке Бабы-яги, тот ружьё поднял и по окошку выстрелил. Несколько дробинок залетело внутрь да и впилось в деревянные стены.

– Это что же за напасть такая? – пробормотала хозяйка избушки на курьих ножках, услышав выстрел. – То пожар, то мужики с топорами, а теперь ещё и ружья грохочут!

Мужичок прислушался, а никто не кричит от боли, не плачет от страха и не ругается от бессильной злобы.

– Надо Ягу из дома выкурить, а потом гнать по лесу, – сказал он себе.

Направился охотник к двери. Избушка в это время передом к лесу стояла, так что пришлось обходить её с другой стороны. Вышел к крыльцу и снова – бах! бах!

Задрожала дверь. Баба-яга в отчаянии обвела взглядом свои покои, но вслух ни слова не сказала. И остановился взгляд её на кадке с мёртвой водой.

Охотник осторожно поднялся на крыльцо, держа ружьё наизготовку, а потом резким движением распахнул грубо сколоченную дверь.

Как только дверь отворилась, Баба-яга плеснула в лицо мужичку мёртвой водой из ковша.

Тот и упал замертво.

Теперь колдунья поспешила за живой водой. Почерпнула она ковшом из нужной кадки и вернулась к охотнику.

Омыла она лицо бедолаги живой водой, тот вскоре и очнулся.

– Ты кто такой и чего тебе от меня надобно?

Охотник подумал-подумал, а потом и говорит:

– Я не помню… Ах нет, вспомнил, я – охотник!

– Ну и чего тебе от меня надо?

– Помню, что мне обещали награду.

– Это были три уродливые старухи?

– Они самые.

Баба-яга сочувственно покачала головой.

– Не дадут они тебе награды, обманут. Денег у этих злыдней отродясь не было. Не ты первый, не ты последний.

– Как – не дадут? – опешил мужичок. – Как – обманут? Да я им сейчас задам дроби!

Охотник встрепенулся, оглянулся, вскочил на ноги, а потом помчался по лесу в поисках кикимор. Те наблюдали неподалёку и вдруг увидели, что мужичок рыщет – кого-то ищет. Смекнули старухи, что не просто так это происходит, испугались – и прочь бежать. Заметил их охотник и давай пулять вслед. Кикиморы орут, между деревьями петляют, в стороны прыгают, чтобы уклониться от выстрелов, а силы-то на исходе!

– Что