О принце рассказал я ей. О ведьме, что случайно оскорбил; похоже, обидеть их очень легко. Она обратила меня в жабу и сказала…

«Ты спасла меня», — сказал я с благодарностью, пренебрегая ее прежней грубостью, о которой позабыла и она сама. «Те, кто любят меня, будут безмерно рады снова меня увидеть. Ты так красива, — добавил я. — А может быть, мне так кажется лишь потому, что за долгое время впервые увидел доброе лицо, обращенное ко мне?»

«Да», — сказала она чуть слышно. «Нет», — и наши руки сплелись, прежде чем она вспомнила о благопристойности. «Мне нужно представить тебя своему отцу».

«Наверное, мне сначала стоит одеться».

«Наверное, стоит».

И так я рос и множился, пытаясь не отставать от всех тех голосов, что звучали в реках и прудах, трясинах и болотах, и молили о рождении. Некоторые истории проще других. Эта история на первый взгляд кажется ясной как день, чистой как вода пруда. Но зачерпнув воду в ладони и вглядевшись в нее, увидишь все то копошение, которое, проглоти ты воду сразу, ты бы и не увидел никогда. Но сейчас, увидев все это, ты стоишь под палящим солнцем, изнемогаешь от жажды и не знаешь, выпить этот глоток воды или нет, жалеешь, возможно, о том, что вообще стал вглядываться, жалеешь, что не проглотил меня и не пошел своей дорогой, освежившись.

Некоторые истории проще, чем другие. Так что давай, выпей: финал всегда остается одним и тем же.