litbaza книги онлайнСовременная прозаСеул, зима 1964 года - Ким Сын Ок

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 73
Перейти на страницу:

В данный сборник вошли самые известные произведения писателя, заслужившие признание как критиков, так и читателей. Написанные в пору творческого расцвета, они заняли прочное место в современной корейской литературе.

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Цель этой книги — дать читателю возможность проникнуться атмосферой, царившей в корейском обществе в 60-х годах XX в. и почувствовать душевное состояние людей, живших в то время. Казалось бы, на дворе 2012 год — сменилась эпоха, приоритеты, устарели некоторые идеи, но то, что описал автор в своих рассказах, заставляет задуматься и о нас нынешних, переживания его героев актуальны и для нашего времени. Хочется надеяться, что вдумчивый читатель не останется равнодушным, приобщившись, хотя бы ненадолго, к миру маленькой восточной страны под названием Южная Корея.

Хочется выразить безмерную благодарность всем тем, кто поспособствовал выходу этой книги для российского читателя.

Это, конечно, прежде всего, сам уважаемый автор сборника, Ким Сын Ок, который, несмотря на свой преклонный возраст, недомогание и далёкое расстояние, с радостью откликнулся на мою просьбу о встрече для уточнения некоторых спорных моментов в переводе. Дорогие сердцу встречи, во время которых я сама могла убедиться в достоинствах этого писателя как личности; встречи, благодаря которым автор и мир его произведений стал мне ещё ближе.

Также хочется выразить свою признательность «Академии перевода корейской литературы» и издательству «Гиперион», благодаря терпению и тёплой поддержки которых эта книга увидела свет.

Неоценимую помощь непосредственно в переводе оказали моя семья и русские друзья — мои первые читатели и критики. Без их веры в меня и мои силы, постоянного подбадривания, обсуждения и бесчисленных правок этот перевод не осуществился бы. Также очень важную роль сыграли мои корейские друзья и наставники, пробудившие любовь к Корее, корейцам, корейскому языку и литературе — преподаватели Иркутского государственного лингвистического университета, профессора университета Ёнсэ, Ихва и Хангук. Огромное всем спасибо! Хочется верить, что эта книга сможет послужить ещё одним маленьким шажком по сближению таких близких и таких непохожих стран, как Корея и Россия!

С. Кузина

СЕУЛ, ЗИМА 1964 ГОДА
ПОПЫТКА ЖИЗНИ

— Ты знаешь того студента?

Я оглянулся туда, куда взглядом указал профессор Хан.

— Близко не знаком, но с какой он кафедры, знаю, — ответил я, продолжая наблюдать за студентом, который незадолго до того вошёл в чайную. Он был одет в тёмно-синюю студенческую форму, а на голове совсем некстати торчала туристская панама. Этот парень, как и я, учился на четвёртом курсе. Имени его я не знал, но в институте он был весьма заметной личностью благодаря своей внешности.

— Он, случайно, не прокажённый? — спросил профессор, наклонившись ко мне через стол и смущенно улыбаясь, будто сказал что-то не то.

— Не-ет… — с улыбкой протянул я, снова поворачиваясь к профессору. Было в моем собеседнике что-то ребяческое, что можно считать положительным качеством, если учесть, что ему уже перевалило за пятьдесят.

— Мне это показалось, или у него действительно нет бровей?

— Сбрил он их. Сбрил начисто. Да и не только брови, на голове у него тоже ни волосинки…

— Да ну?! И зачем это? — глаза профессора округлились, и, обнажив ровный ряд зубов, он снова улыбнулся с таким выражением, словно сказал что-то неприличное.

— Или это тренировка силы воли? — вырвалось у него. Он отодвинулся от меня и уселся на прежнее место. Судя по всему, он остался недоволен этим своим предположением. Но прочитав на моём лице недоумение, улыбнулся. У меня отлегло от сердца.

— Говорят, сейчас это модно среди студентов. Смешно, не правда ли?

Профессор отрицательно покачал головой. Улыбка всё так же не сходила с его лица.

— Вас это не забавляет?

— А тебя?

— Мне это кажется смешным.

Меня это забавляло. Случилось всё ранней весной через год после начала войны[6]. Я ходил в шестой класс начальной школы, и жили мы тогда все вместе — мать, сестра, брат и я. Хотя военные действия были в самом разгаре, Ёсу[7], где мы жили, находился достаточно далеко от линии фронта — на самом юге страны, поэтому следы пребывания северо-корейской армии сравнительно быстро исчезали. Почти все те, кто в своё время покинул город, возвратились обратно и, наспех сколотив на месте разбомбленных домов дощатые хибарки, старались вернуться к своим довоенным занятиям.

Однако это было делом нелёгким. А всё потому, что улицы были наводнены толпами беженцев, наехавших с севера страны, к тому же отправленные на дальние острова рыболовные суда вернулись назад, но всё никак не могли войти в рабочий режим. Многие люди прилежно посещали церковь, где можно было получить продовольственный паёк. Я и моя сестра — третьекурсница торговой вечерней школы совместного обучения[8], тоже ходили в церковь, из окон которой была видна гавань. Но нельзя сказать, что мы шли туда только ради пайка.

Это была самая большая церковь в Ёсу. С её двора была видна площадь, сразу за ней начиналась гавань, а за гаванью колыхалось расстилающееся до острова Комундо море, от которого неизменно веяло холодом. Мы с сестрой частенько, стоя бок о бок, смотрели на морскую гладь, отливающую холодным металлическим блеском. В такие моменты я чувствовал, как моё юное сердце охватывает умиротворение, и я, не замечая того, крепко сжимал тоненькие пальцы сестры. Было бы вернее сказать, что нам с сестрой нравилось ходить сюда именно потому, что можно было дышать свежим воздухом во дворе церкви, а не стоять на коленях на стылом деревянном полу, где вечно зябли ноги. Хотя не буду лукавить, паёк тоже играл не последнюю роль.

В один из дней той ранней весны в церкви проходила большая служба во имя Возрождения. Тогда такие богослужения в стране, прогневившей Бога своими прегрешениями и наказанной войной, были весьма популярны, но тут случай был особый. Говорили, что приехавший проводить эту службу пастор собственноручно отрезал свой детородный орган, когда ему было где-то около двадцати лет. И пошёл он на это только потому, что Господь ему так велел.

Была первая ночь богослужения. Народу собралось великое множество, скорей всего, благодаря активной пропаганде.

Служба проходила на пустыре: раньше, до бомбёжки, там стоял завод по производству искусственного льда, а буквально в нескольких шагах была пристань, где волны с плеском накатывали на берег и отступали обратно. Прислушиваясь к шуму волн, мощные фонари светили так ярко, что казалось, будто сейчас день. Благодаря голосам, распевающим хвалебные гимны, и теплу, исходящему от тел разгорячённых людей, ночная прохлада ранней весны совершенно не ощущалась. Взявшись за руки, мы с сестрой протолкались через толпу и уселись прямо перед трибуной, где стоял пастор.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 73
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?