– Масенька, по-моему, они чокнулись, не иначе, – сделала неутешительное заключение жена министра финансов, – как хорошо, что ты сохраняешь спокойствие и рассудительность, ты у меня такой молодец.

– Ах ты, тупая дура! – взревел министр финансов. – Сколько раз я тебе повторял, не называй меня так, ненавижу когда ко мне относятся с пренебрежением, ты поняла меня? Не-на-ви-жу!!!

– Эй, ты полегче с дамой, – вступился представитель церкви, – нельзя с женщинами так себя вести.

– Пошёл в задницу, умник, я весь полёт только и вижу, как ты глазами раздеваешь мою жену, похотливый богохульник!

– Ах так, ну держись, очкарик.

Первый же удар кулаком расколол оправу и разбил одну из линз на носу министра финансов, собственно, как и сам горбатый нос. Как ни странно, но хрупкий с виду человечек выстоял и, не теряя времени, влепил священнослужителю ответный удар в челюсть.

– А ну прекратите, не стоит так драться из-за прекрасных дам, – голосила Мария Антуановна, мы ценим ваше внимание, но это уже слишком.

– Где это она тут увидела хотя бы ещё одну прекрасную даму, кроме грудастой жены этого придурка? – хихикнул министр спорта, легонько толкнув локтём министра промышленности.

– Видал я драки и получше, – хихикнул молодой парень и, достав из кармана дорогущий телефон, не стесняясь, включил видеозапись сопровождая её нецензурными комментариями, – жалкое зрелище, эти старпёры больше напоминают мамкиных Джеки Чанов.

– А ну уймись, иначе я тебя собственными руками высажу с этого самолёта, – пригрозил парню генеральный прокурор.

– Боюсь-боюсь. Внуков своих воспитывай, дядя, а я как-нибудь сам разберусь, – самоуверенно заявил пацан, даже не повернувшись к собеседнику.

Тем временем драка набирала обороты. Подвернувшийся под руку поднос с бокалами шампанского полетел прямиком в голову министру культуры, отчего и без того великий язык с лихвой пополнился новыми эпитетами, вперемешку с лихо закрученными деепричастными оборотами.

– Стойте, что вы делаете? – не на шутку всполошился министр внутренних дел, когда в него самого полетела недопитая бутылка того самого коллекционного Дом Периньон.

Самолёт вновь очень сильно тряхнуло, а из-под правого двигателя вырвался шлейф пламени.

– Нет, нет, нет. Мася, сделай же что-нибудь, – взмолилась жена министра финансов.

– Похоже, с вами, идиотами, мне не по пути, – решил для себя министр спорта и грузно встал со своего места.

– Ты куда? – спросил соседа министр промышленности.

– Пойду, уточню у пилотов, когда будет посадка, уж очень хочется скорее приземлиться, – ответил спортсмен и направился на второй этаж салона, где и располагалась кабина экипажа.

***

Самолёт трясло так, что каждый новый шаг давался с ещё большим трудом, чем предыдущий, не говоря уже о том, как приходилось переступать через нагромождения всякого барахла, разбросанного по проходу. Яркая красная надпись на двери кабины пилотов гласила о строжайшем запрете нахождения внутри посторонних. Вот только сейчас кабина оказалась открыта настежь. Тревожное предчувствие очень быстро смешалось с гнетущим чувством безысходности. Оба пилота бездыханно лежали прямо на полу. В руках одного из них находился пистолет, из ствола которого струился тонкий язычок дыма.

– Чёрт, чёрт, чёрт, – выругался министр спорта, – да как же так? Нет…

Куча навигационных карт небрежно валялась по всей кабине, подхватываемые едва уловимыми потоками кондиционированного воздуха. Разумеется, министр спорта совершенно не разбирался в самолётах, и уж тем более география не являлась его любимым предметом, но не понять одного простого вывода, написанного в конце длиннющей формулы с замысловатыми расчётами, оказалось невозможно. Большими буквами после цифры ноль кто-то из пилотов корявым почерком написал: «Мы не дотянем – это конец!»

– Хреново, – подытожил единственный живой человек в кабине и постарался разглядеть хоть что-нибудь через передние иллюминаторы.

Всё было тщетно. Белёсая дымка поднятой в небо пыли, вперемешку с радиоактивным пеплом, застилала собой всё пространство. Создавалось впечатление будто бы весь мир перестал существовать вокруг крошечной стальной птицы, гордо парящей в своём последнем полёте.

– Хрен на постном масле, меня так просто не возьмёшь, – радостно воскликнул министр, завидев небольшой рюкзак, ютившийся за спинкой кресла капитана.

– То, что доктор прописал! – пробормотал он, как вдруг за его спиной послышались шаги.

– Доктор, говорите, – донёсся голос министра здравоохранения, – кому здесь нужен доктор?

Играть в благородного спасителя министр спорта не собирался, да и какая к чертям разница? Некому будет его осудить, так что на войне как на войне, – подумал про себя он и машинально схватил пистолет.

Может быть пилотом он и не являлся, зато стрелком был отменным. Не даром сотни беззащитных зверушек поплатились жизнями во благо пьяной охоте, устраиваемой ежегодно на деньги налогоплательщиков. Пуля достигла своей цели ровно в тот момент, когда министр здравоохранения хотел выдать очередную поучительную браваду.

– Хм, извиняй друг, но парашют всего один.

Самолёт сильно трясло, а гул порой закладывал уши. Как и ожидалось, на нижнем ярусе никто не услышал звука выстрела, списав всё на помпаж захлёбывающихся в радиоактивной пыли двигателей.

– Что там? – поинтересовалась перепуганная Мария Антуановна. – Когда мы уже сядем? Ноги затекли…

– Скоро, очень скоро, – торопливо ответил спортсмен, выискивая глазами люк запасного выхода.

– А что они сказали? – не унималась министр просвещения.

– Они сказали, что всё будет хорошо, главное не беспокоиться.

– Слышь, дядя, чёт похоже от тебя брехнёй несёт, – ехидно произнёс молодой пацан. – И почему у тебя в руках парашют?

– А ты не лезь, салага, – прошипел спортсмен и выхватил пистолет.

В салоне все ахнули.

– Масенька, у него что, в руках оружие? – спросила жёнушка министра финансов.

– Нет, это леденец на палочке, – раздражённо бросил её супруг.

– Что ты задумал? – воскликнул прокурор. – Да я тебя за такое, по всей строгости!

– Пошёл ты, не тебе судить, а ну в сторону!

– Если выстрелишь, то пробьёшь обшивку, и произойдёт разгерметизация, – взволнованно заявил министр обороны.

– Эта консервная банка и так вот-вот развалится, пилоты мертвы, горючего не хватает, – словно бы оправдываясь, говорил министр спорта, водя стволом из стороны в сторону и при этом медленно отступая к люку в конце фюзеляжа.

– Это не выход, ты всё равно погибнешь, – продолжил военный, чувствуя как по лбу предательски скатываются капельки пота.

– Конечно, как и все вы, – неожиданно согласился здоровяк. – Мира больше нет, из-за таких как ты. Да, именно ты виновен в том, что произошло. Хреновы вояки. От вас толку только белить бордюры и подушечками снег укладывать.

С этими словами он навёл ствол пистолета и выстрелил. Министр обороны упал замертво. Мария Антуановна заверещала на весь салон так, что у других заложило уши.

– Ну и ублюдок же ты, – прошипел прокурор, так и не решившись пойти в атаку.

– В этом самолёте все мы ублюдки! – констатировал здоровяк. – Мы сами загубили прекрасный мир. Уничтожили