– В один прекрасный день, старик, ты со своей самоуверенностью потерпишь фиаско. – В голосе Уортона прозвучало что-то зловещее.

Дело было не в том, что Хелмсли вел себя лучше других, а в том, что он никогда не попадал в ситуации, из которых потом нужно выпутываться. Именно это качество вкупе с раздражающей тенденцией женщин немедленно все ему прощать, равно как и незаурядное везение создали Хелмсли светскую репутацию если не безупречного, то, во всяком случае, чрезвычайно респектабельного мужчины.

– Возьми, например, свои рандеву, которые ты имел каждый год на семейном рождественском балу. – Уортон с любопытством посмотрел на Хелмсли. – Разве тебя не беспокоили бы возможные последствия, если бы кто-то узнал о твоей маленькой встрече?

Хелмсли на несколько мгновений задумался, затем пожал плечами и улыбнулся:

– Нет.

Всем давно было известно, что на ежегодном рождественском балу Хелмсли по традиции имел свидание с женщиной, которая ему приглянулась, в библиотеке Эффингтон-Хауса. При этом он каждый раз заявлял, что эти встречи достаточно невинны и состоят из беседы, шампанского, да еще, возможно, из нескольких легких объятий и одного-двух поцелуев. И уж точно ничего такого, что могло бы спровоцировать настоящий скандал или опозорить девственницу, никаких кувырканий на библиотечном ковре.

Подобные заявления делались с озорным блеском в глазах, а поскольку Хелмсли гордился своим благородством и тем, что он истинный джентльмен, никто, за исключением самих леди, не знал, что именно происходило в библиотеке Эффингтон-Хауса во время рождественского бала.

Итак, Джонатон Эффингтон, маркиз Хелмсли, наследник герцога Роксборо, ни разу не был застигнут врасплох, и это сводило его друзей с ума.

– Послушай, из простого любопытства позволь спросить, – с небрежным видом произнес Кавендиш, – кто та леди, которая окажется в библиотеке в этом году?

– Да, действительно, Хелмсли, скажи нам, – растягивая слова, подключился к беседе Уортон. – Кто эта счастливица?

– Не могу поверить, что вы спрашиваете о таких интимных вещах. Джентльмен никогда, ни при каких обстоятельствах не открывает имя леди! – Хелмсли укоризненно и как бы поддразнивая покачал головой. – Кроме того, – на его лице засветилась совсем не джентльменская улыбка, – до бала еще целая неделя.

Оливер недоверчиво хмыкнул:

– Стало быть, пока что леди нет…

– Будет, старина, непременно будет. – Хелмсли сделал выразительную паузу. – Не хотите заключить небольшое пари на эту тему?

Оливер покачал головой:

– Нет.

– С таким же успехом мы могли бы выбросить наши деньги на площади, – сухо добавил Уортон. – Но мы этого не сделаем.

Хелмсли засмеялся:

– На этой ноте я позволю себе пожелать вам всего доброго. До Рождества остается лишь неделя, и у меня непочатый край работы.

– Что ж, иди. – Уортон помахал ему рукой. – И уноси это отвратительно радостное настроение с собой.

Друзья попрощались, и спустя минуту Хелмсли ушел, сопровождаемый тихим свистом рождественского гимна.

– Я вот о чем думаю, – Уортон задумчиво посмотрел на удаляющуюся фигуру Хелмсли, – что будет, если этот господин действительно найдет женщину, которая отвечает всем его требованиям?

– Женщину с характером, которая способна бросить ему вызов? – Оливер хмыкнул. – Боюсь, при наличии всех других хороших качеств Хелмсли не сочтет ее столь уж очаровательной.

– Опираясь на свой опыт, скажу, что женщины с характером обычно бывают упрямы и прямолинейны: они не утруждают себя соблюдением правил приличия. Они отнюдь не принадлежат к разряду будущих герцогинь. Конечно, Хелмсли получит удовольствие, но не исключено, что такая женщина может свести его с ума.

Это была восхитительная мысль, и друзья довольно долго молчали, наслаждаясь ею.

– Вообще-то жалко, – начал Уортон.

– Я как раз подумал то же самое. – Оливер медленно кивнул.

Уортон нахмурил брови.

– Все же досадно, что никто конкретный не приходит мне на ум.

– Никто, с кем он еще не встречался. – Оливер покачал головой. – Стало быть, эта особа нам совершенно неизвестна.

– И самое меньшее, что мы можем сделать…

– Во имя нашей дружбы и в духе времени…

– Что? Что именно? – В голосе Кавендиша прозвучало смятение. – Какую малость могли бы мы сделать во имя нашей дружбы и в духе времени?

– Как что? Разумеется, дать Хелмсли именно то, что он хочет. – Оливер ухмыльнулся. – Женщину его мечты.

– Блестящая идея. – Уортон сдержал тяжелый вздох. – Боюсь, однако, что мы ничего не можем сделать в этом отношении.

– У меня есть кузина, которая должна приехать из Италии со дня на день, – неожиданно проговорил Оливер.

– Кузина? И тот тип женщин, который нравится Хелмсли?

– Понятия не имею. – Оливер на некоторое время задумался. – Моя мать переписывается с этой девицей регулярно, но мы не видели ее уже несколько лет. Я помню ее как полную, веснушчатую, рыжеволосую и спокойную девочку. Такой ребенок не особенно привлекателен, но достаточно приятен.

– Боюсь, для окружающих она изменилась… – предположил Кавендиш.

– Вероятно. Сейчас ей двадцать пять…

– И она до сих пор не замужем?

– Нет. Моя мать неоднократно говорила, что ее отец очень недоволен этим.

– Не выйти замуж до двадцати пяти лет! – Кавендиш поморщился. – Это плохой знак.

– Сомневаюсь, что она годится для нашей цели. – Оливер пожал плечами. – Письмо Фионы, в котором сообщалось о ее прибытии, было кратким и не содержало сведений о характере молодой леди. Так же не указывалась причина, по которой она решила вернуться в Англию. Правда, отец Фионы умер несколько месяцев назад, и вполне возможно, что она просто захотела вернуться домой. Кроме того, я не уверен, что имею право предложить члена семьи для этого эксперимента.

– А жаль. Мне бы очень хотелось увидеть, как Хелмсли влюбится по уши в девушку, которая обладает в точности теми качествами, которые он хочет в ней видеть. Это был бы по-настоящему рождественский подарок. – Хищная улыбка медленно расплылась на лице Уортона. – О да, это и в самом деле свело бы его с ума!

Спустя шесть дней

– Что мне делать, Оливер?

Мисс Фиона Фэрчайлд вышагивала по гостиной кузена, игнорируя озадаченное выражение на его лице.

Фиона и ее сестры появились в доме Оливера всего лишь час назад в сопровождении графини Орсетти, которая любезно согласилась сопровождать Фиону в качестве дуэньи в поездке из Италии. Графиня все равно собиралась совершить путешествие в Англию и решила, что эта обязанность ее не затруднит.