– Нет, обязательно надо. Раз приказ есть, надо его выполнять. Сообщи им сегодняшнюю сводку. Может быть эти, – губы полковника скривились в нервной ехидной усмешке, – специалисты что-нибудь раскопают. И, надев фуражку, тяжело потопал по лестнице вниз.

Послушный приказу вышестоящего командования, дежурный набрал номер и, дождавшись ответа, начал тихо перечислять все события минувшей ночи.

– Еще шестнадцать перебежчиков сегодня. При побеге убиты восемь человек, снова украдено оружие. – Сообщив последние новости, Чалый поставил грязную посуду в мойку, потом налил себе кофе и уселся за стол.

– И что, их вот так спокойно отпустили? Стояли и смотрели, как они с оружием в город смываются? – поинтересовался старательно вытиравший вымытые Денисом после завтрака тарелки Кошмар.

Чалый, постучав себе по лбу, ответил:

– Со слухом проблемы? Тебе же сказали – восьмерых убили, двое из них – начальник караула и его помощник.

– Да я сразу не понял, кого из них подстрелили – наших или уже не наших, – принялся оправдываться Кошмар и подтолкнул локтем заслушавшегося Дениса:

– А ты давай, шевелись, вон, кастрюли еще не мытые. – Потом бросил полотенце на табуретку и уселся напротив Чалого. Тот, дожевывая бутерброд, проговорил с набитым ртом:

– Одного все же остановили, успели. Так что сегодня по большому счету пятнадцать – один, в их пользу.

– Да уж, продуваем мы им почти вчистую, – вздохнул Кошмар и добавил, – а Петрович что говорит?

Чалый, чуть пожав плечами и отхлебнув из чашки, сказал:

– Что это только начало. И про книгу опять: читать ее надо. Но как? Там же ничего не понятно, словно не по-русски написано.

– Нет, по-русски, это скоропись тринадцатого века. – Денис, справившись, наконец, с грудой посуды, тоже налил себе полную чашку кипятка, всыпал туда несколько ложек бурого порошка, перемешал и ждал, когда все остынет.

– Да, спасибо, что напомнил, а то я что-то подзабыл, – съехидничал Чалый и добавил, – так, может, ты и прочтешь? Пожалей Петровича, извелся ведь человек.

Но прочитать с таким трудом добытую и доставленную в Озерное книгу неподготовленному человеку было невозможно. Буквы в ней переползали со строчки на строчку, теснились, от них отходили вниз и в стороны странные кривые отростки, а в некоторых местах непонятные знаки и вовсе были неразличимы. Михаил Петрович провел немало времени, пытаясь разобрать хоть слово в старинной книге, но успеха не достиг. Нужен был специалист по древним рукописям, но взять его, по понятным причинам, было негде.

– Нет, я не смогу, – вздохнул Денис и задал свой привычный, повторяемый изо дня в день вопрос, – в Троицкое никто не поедет?

– Нет, извини, сегодня нам в другую сторону. Но на этой неделе точно съездим, не сомневайся. – Кошмар хлопнул Дениса тяжелой ладонью по плечу и поднялся: – Хорта выгуляй, картошку почисть…

– Дров наколи, цветы посади, двор подмети, – издевательски закончил Чалый и, увернувшись от брошенной в него Денисом чайной ложки, вышел вслед за Кошмаром в коридор.

Денис подошел к окну и с завистью смотрел, как рэксы усаживаются в черный внедорожник и выезжают за ворота. Им хорошо – у них нормальные паспорта, они могут ходить и ездить, где им вздумается. А у него… Денис вздохнул и поплелся наверх, в свою комнату. Скорее всего, на этой неделе в Троицкое он снова не попадет. А ведь прошел уже почти месяц с того момента, когда он виделся с Ириной в последний раз. И сказал ей на прощанье, что теперь приезжать будет часто. Получается, что наврал. Что теперь она о нем подумает?

Ирина и школьники жили сейчас в одной из гостиниц подмосковного города. После того, как они почти благополучно выбрались из разрушенного города, всем нужно было попытаться найти своих родных, и Михаил Петрович совместно с рэксами разработал план операции «Возвращение». Особенно Михаил Петрович настаивал на том, чтобы чудом спасшиеся подростки и Ирина «легализовались» как можно скорее, и в этом им очень помогла начавшаяся неразбериха и с трудом подавленная милицией и военными паника. Взамен бесследно сгинувшего в самом начала катастрофы в районе Сухаревки микроавтобуса пришлось срочно искать новый. К счастью, рэксам удалось раздобыть его очень быстро – буквально на следующий день после того, как полуживой Денис добрался до Озерного. Школьникам было велено навсегда забыть все, случившееся с ними в городе и выучить новую версию произошедшего. Согласно этой легенде Ирина и ее ученики ездили на экскурсию в один из городов Золотого кольца. По дороге у них сломалась машина, и им пришлось ждать, пока «водители» – Чалый и Кошмар – ее починят. И теперь они пытаются вернуться домой, в город, которого практически не существует.

Прощание получилось скомканным, все происходило очень быстро. Рэксы затолкали орущих «Спасибо!» и клявшихся им в вечной дружбе и преданности детишек в микроавтобус. Денис наспех попрощался со всеми и, сопровождаемый Хортом, вышел за ворота, смотрел вслед отъезжающим. Утешало только одно – Ирина пообещала сообщить ему о том, как все закончится, и где она теперь будет жить. Вернувшиеся «водители» отчитались об успешно проведенной операции, и рассказали измученному ожиданием Денису, что все получилось просто отлично. Они подъехали к кольцевой так близко, как только смогли, дальше везде оцепление, тяжелая техника и КПП. Девчонки начали реветь еще на подъезде к городу, а Ирина так натурально заламывала руки и затравленно озиралась по сторонам, что их не стали долго задерживать. Пытаясь поскорее избавиться от свалившихся ему на голову ревущих и насупленных «детишек», на первом же посту им выписали пропуск – предписание следовать в Троицкое. Именно там размещали всех, кто успел выбраться из северо-восточной части города до того, как армия замкнула кольцо вокруг руин. Найдя указанную гостиницу, рэксы лично проследили за тем, как разместили их подопечных. Пообещав часто навещать всех и напомнив еще раз о необходимости молчать про свои приключения в городе, Чалый и Кошмар вернулись в Озерное.

– Очень хорошо, надеюсь, что они найдут свои семьи, – подвел итог успешно проведенной операции Михаил Петрович, а Денис немедленно потребовал, чтобы его отвезли в Троицкое. Но тут вышла заминка – у него не было документов. Паспорт давно сгинул среди руин, а передвигаться даже рядом с кольцевой дорогой человеку без документов было смерти подобно. Военные и милиция зверствовали, проверяя всех подряд, и Денису пришлось просидеть взаперти почти два месяца. Пока парень томился в заточении, рэксы часто навещали школьников и Ирину в Троицком, но записки передавать отказались наотрез.

– Все только на словах, – Чалый был неумолим, – если хочешь сказать ей что-то, говори мне, я передам. Память у меня хорошая. Извини, но по-другому никак.

– Привет передавай, спроси, как здоровье, – блеял что-то невнятное Денис, и Чалый каждый раз добросовестно выполнял его просьбу.

– У них все хорошо, все здоровы. Катю и Илью нашли родители, Максима к бабушке в Калужскую область увезли, – отчитывались рэксы после каждого визита в Троицкое, а Денис тосковал все больше.