Генри достал из холодильника бутылку с водой и, откупорив, осушил ее в несколько глотков. Растущая популярность бутилированной воды оказалась просто божьим даром. Даже те, кто пьет кровь смертных, не могут обойтись без воды. Двадцатый век стал для Фицроя сущим бедствием – хлорка, которую люди стали использовать для очистки воды, едва не послужила причиной его безвременной кончины – организм вампиров совершенно не переносил химикатов. К счастью, те же самые люди придумали продавать минералку, и ему больше не грозила мучительная смерть от жажды.

Генри бросил пустую пластиковую бутылку в мусорное ведро и уставился на собственные руки.

– Их у него просто не было, – повторил он.

– Тогда я знаю, что ему от вас нужно. Это существо жаждет мести. Все они хотят отмщения.

Вампира уверенность молодого приятеля слегка удивила. Откуда ему, собственно, известно, чего жаждут призраки?

– Да в фильмах постоянно об этом говорят. Ваш гость хочет, чтобы вы помогли ему отомстить тому, кто лишил его рук.

– И каким, интересно, образом?

– Господи, да мне-то откуда знать? Да вы ведь работали с Победой. Неужели ничему у нее не научились?

– Кое-чему – несомненно.

Тони отвел глаза.

– Прекрасно, кое-чему.

Вики Нельсон, частный детектив, бывший полицейский... теперь тоже, как и он, ставшая вампиром. Воспоминания о ней по-прежнему отдавались грустью в его душе. Когда-то он и Вики любили друг друга Они с Генри работали вместе чуть меньше года, когда волею рока стали близки настолько, насколько могут быть близки мужчина и женщина, но затем судьба их разлучила. Чтобы спасти умирающей Вики жизнь, он был вынужден обратить ее в вампира, что означало их неизбежное расставание. У каждого вампира должна быть своя собственная территория, они могут охотиться только в одиночку. Через год после того, как он, Генри, помог подруге освоиться в ее новом воплощении, Вики вернулась в Торонто к своему смертному любовнику. Он же начал новую жизнь на Западном побережье.

Научила ли его чему-нибудь Вики?

Да, разумеется.

Имело ли это хоть что-нибудь общее с лишенным кистей призраком?

Ни в коей мере.

Пытаясь донести эту свою мысль до приятеля, Фицрой добавил:

– Понимаешь, Тони, Вики, кроме всего прочего, дала мне понять, что я – писатель, а вовсе не детектив, стало быть, и нечего воображать себя Шерлоком Холмсом. И если ты не против, я приступлю сейчас, пожалуй, к своим непосредственным обязанностям.

Воспоминания о Вики всегда выбивали Фицроя из колеи. Он направился к компьютеру и, уже проходя через гостиную, махнул в сторону телевизора.

– Кстати, дождь закончился, и сейчас начнется твой бейсбол!

Но даже спустя полчаса Тони так и не услышал привычного стаккато клавиш. Когда он замер, распахнув дверь, на пороге кабинета Генри, то заметил, что ничего, кроме заголовка, на экране так и не появилось.

– Этот проклятый призрак так вас расстроил?

– Почему ты так думаешь? – не оборачиваясь, спросил Фицрой.

– Сидите в одиночестве, рассматриваете свои руки...

– А тебе не приходит на ум, что я просто размышляю над новым опусом?

– Ха! Как бы не так! Вы же пишете душещипательные дамские романы – о чем тут так серьезно размышлять?

Семнадцать лет он был особой голубых кровей, более четырехсот пятидесяти лет – вампиром. Конечно же, он прекрасно понимал, когда его поддразнивают. Однако Тони и не такое прощалось. Генри Фицрой заставил себя оторваться от созерцания собственных ладоней и глубоко вздохнул.

– Ты прав. Меня все время мучает один вопрос, Почему он явился именно мне? – Вампир криво усмехнулся. – Очень странно, почему это существо преследует меня: не я ведь его изувечил и убил. – Произнеся эти слова, Генри с видимой неохотой встал, покидая свое удобное кресло. – Мне необходимо прогуляться. Просто, знаешь ли, слегка отвлечься.

– Прекрасно, – улыбнулся Тони. – Сегодня в полночь в "Капризе" идет "Дракула" Копполы.

– Почему бы и нет. – Улыбнувшись, Генри почти что нежно развернул юношу к двери. – Говорят, Гэри Олдмен в этом фильме просто великолепен.

– Говорят? – пробормотал тот, когда понял, что его просто-напросто выдворяют из комнаты. – Это же я сам вам и рассказывал. И тогда же вы мне еще сказали, что никогда не смотрите фильмы про вампиров.

– Я что, не имею права переменить собственное мнение? – невинным тоном осведомился Фицрой. После чего добавил: – Может, что-нибудь перекусим, когда окажемся в центре?

* * *

Лифты во всех высотных домах Пасифик-Плейс были замечательные: быстрые и бесшумные. Удивляться нечему: район этот весьма недешев. Поглаживая гладкую поверхность стальных дверей, Генри лукаво улыбнулся.

– Кажется, сюда поднимается Лайза. И перемывает, готов поспорить, косточки кому-то из жильцов.

Тони поморщился:

– Благодарение Богу, что мы-то ей нравимся!

Двери распахнулись, и из лифта вышли две женщины.

– Привет, мальчики, – опираясь на руку компаньонки, Лайза Эванс одарила их белоснежной улыбкой, которая, должно быть, обошлась ей в кругленькую сумму. Лайза всеми силами пыталась скрыть свой возраст и не вылезала из салонов красоты. Она густо красилась, регулярно отдавала себя в руки пластических хирургов, однако никакие ухищрения ей уже почти не помогали: годы брали свое.

– Куда это вы собрались на ночь глядя?

– Решили сходить в кино, на ночной сеанс, – ответил Генри и галантно поцеловал даме руку. – А вы, я полагаю, блистали сегодня в высшем свете? Признайтесь, сколько сердец разбили этим вечером?

– В моем-то возрасте? Не смешите, дорогой! – Лайза, чрезвычайно довольная, игриво потрепала его по щеке. После чего резко повернулась к своей спутнице.

– Чему это ты улыбаешься, а, Мунро?

– Да вот вспомнила про мистера Суонсона... – ничуть не смутившись, отозвалась миссис Мунро, с безмятежной улыбкой взирая на патронессу.

– Этого делягу волнуют мои деньги, а вовсе не я. Кому нужна такая старая вешалка?

Она кокетливо поправила норковую накидку, которая прикрывала прекрасный костюм натурального шелка. Когда-то она была любовницей одного из ведущих денежных воротил Ванкувера и не сплоховала: ей удалось удачно вложить кругленькую сумму и на полученные деньги свить уютное гнездышко. Лайза Эванс скорчила насмешливую гримасу.

– К тому же этот тип невероятно занудлив! Эх, все достойные мужчины уже либо умерли, либо заделались геями. – Она лукаво посмотрела на Генри с Тони.

– Мисс Эванс!

– Успокойся, Мунро. Я не сказала ничего такого, чего они сами не знают.

Компаньонка только воздела очи горе. Мисс Эванс же снова обратила внимание на своих собеседников.