Тэш в очередной раз отлепила себя от плеча миссис Чим и взяла у стюардессы большую порцию джина с тоником. Она сонно улыбнулась симпатичной девушке, ее мысли все еще были заполнены Максом.

— Я повторяю, возьмите, пожалуйста, свою кредитную карту, — повторила девушка с раздражением. — Мадам оставила ее в телефоне-автомате. И, похоже, с момента взлета по карте звонили в Дубай. Это мадам звонила?

— О боже, конечно нет. — Тэш взяла свою кредитную карту, а стюардессе протянула пустой пластиковый стаканчик. — Можно мне еще такой же? — неуверенно попросила она.

После очередной порции джина звонок в Дубай перестал волновать Тэш. Самолет качнуло, остатки напитка выплеснулись на сумочку миссис Чим, но Тэш ушла с головой в воспоминания и не заметила этого. Боже, как ей нравились те первые месяцы в Деррин-роуд.

И хотя они с Максом проводили мало времени наедине, но их по-детски непосредственное хорошее настроение было заразительным. Вечер за вечером гости задерживались в их доме допоздна, распивая те спиртные напитки, на которые хватало денег (обычно это были самые дешевые вино и пиво), и участвуя в разнообразных конкурсах. Они играли в «Монополию», игру на раздевание, в бутылочку, «нарисуй на соседе рисунок» и многое другое. Обычно сверхобщительный новозеландец Грэхем, который изобретал все эти игры, придумывал все новые и новые правила, и так до бесконечности.

Тэш и грузный кудрявый Грэхем стали настоящими друзьями, и хоть он и казался легкомысленным, но был добрым и опекал ее. Грэхем работал на нефтебуровой установке в океане, два месяца он проводил на берегу, два в море. И когда у Тэш не было работы (что случалось довольно часто), они с Грэхемом сидели на кухне целыми днями: пили кофе, курили, болтали, как старушки на скамеечке, и смотрели дневные телешоу.

С Майки дело обстояло сложнее. Он получал больше всех, много работал, именно он обычно выручал остальных, когда нужно было платить за дом, и покупал алкоголь в огромных количествах. Майки также был и самым чистоплотным. Макс и Грэхем оказались безнадежно далеки от ведения хозяйства, и беспорядок преследовал Тэш повсюду. А Майки был настоящим бабником, бессчетное количество разнообразных Луиз и Самант постоянно оставляли свои серьги в ванне, следы помады на кружках и потоки сообщений на автоответчике. Майки относился к Тэш, как к слегка надоедливому ребенку.

И, вспоминая себя в те дни, Тэш пришла к выводу, что он был не так уж и далек от истины.

Она никак не могла удержаться ни на одной работе дольше двух недель, и ей было бесконечно скучно и одиноко среди ежедневного сборища в Деррин-роуд. Очень быстро по количеству выпитого алкоголя она стала второй после Оливера Рида. Количество скабрезных анекдотов в репертуаре Тэш возросло в десятки раз, и Майки начал жаловаться, что его девушки теперь постоянно натыкаются друг на друга, поскольку приходят поболтать с ней.

Затем однажды, несколько месяцев назад, Макс ненавязчиво намекнул, что ей нужно приложить усилия и найти нормальную работу. И только тогда до Тэш дошло, что она была не самым идеальным партнером. Ее день начинался только тогда, когда она высыпалась после похмелья, Тэш вставала как раз в тот момент, когда по телевизору начинался телесериал «Соседи», затем она разгадывала кроссворд в «Дейли мейл» и пила свой обычный кофе с теми, кто зашел к ним в гости.

Мало того, выяснилось, что каждый раз, возвращаясь с работы, Макс получает полную сводку новостей по всем австралийским сериалам и жалобы на Майки, который опять съел ее масло. К тому же она плохо влияла на Грэхема, который совсем забросил спорт, и еще — она угощала всех подряд его, Макса, кофе.

Макс подчеркнул, что говорит все это единственно ради ее пользы, так как Тэш слишком умна, талантлива и неординарна, чтобы вот так прожигать жизнь. Он хочет, чтобы она нашла свое место в жизни.

Сейчас Тэш кажется, что именно этот разговор обозначил первые пятнышки ржавчины, появившиеся на их отношениях. Дальше — больше.

Чтобы оправдать ожидания Макса, Тэш выудила из глубины шкафа свою юбку, в которой обычно ходила на собеседования, и удвоила усилия по поиску такой работы, которая не надоела бы ей уже к обеденному перерыву. У Тэш имелась степень бакалавра изящных искусств, но особым спросом на рынке труда это не пользовалось.

В конце концов, потеряв надежду, она солгала шикарно одетому агенту по недвижимости и получила временную работу. В ее обязанности входило фотографировать разноуровневую перестройку церкви в Камдене и дома на Бишопс-авеню в лжегрегорианском стиле. Ее разовый гонорар подоспел как раз к сроку оплаты дома, хотя Тэш и провела много бессонных ночей, изучая руководство для фотографов. Всем остальным она сказала, что работает как внештатный иллюстратор.

Сначала Макс так обрадовался, что даже сводил ее на ужин в шикарный японский ресторан «Сантори». Тэш не хотела его обидеть и не сказала, что не переносит японскую кухню, поэтому провела всю следующую ночь в обнимку с унитазом.

Именно в эту ночь их отношения изменились бесповоротно, и на лице Макса застыла недовольная гримаса.

Тэш, как внештатному сотруднику, стали давать новые заказы. И она променяла пьяные обеды в Деррин-роуд на еще более аморальные со своими новыми друзьями. Они развлекали ее, были амбициозны, знали всех и вся и покупали ей спиртное, чем пленили Тэш безоговорочно.

Макс ворчал, что видит ее теперь все реже, и купил билеты на «Тоску» в театр «Колизеум».

Устав после дня, проведенного на частной встрече с выпивкой в обществе редактора каталогов, Тэш заснула в метро и проспала остановку. Когда она наконец-то добралась до театра, Макс уже отдал билеты двум студентам и курил у ограждения.

Она помирилась с ним, согласившись сыграть в игру под названием «Соблазнение». Он придет в бар и закажет напиток; Тэш зайдет через пять минут и, притворяясь, что не знает Макса, будет строить ему глазки с противоположного конца помещения, закажет для него напиток и будет флиртовать с ним. Тэш не любила подобные забавы, тем более что она была близорука, и иногда получалось так, что она заигрывала не с тем мужчиной, что всегда очень злило Макса.

В ее душе нарастала паника, так как она начала медленно осознавать, что их с Максом представления о веселье расходятся.

И все же недовольное выражение лица любовника преисполнило Тэш решимости завоевать обратно его расположение.

В дальнем конце самолета стюардессы начали вынимать из передвижных тележек коробочки с едой и ставить их на откидные столики перед пассажирами. Тэш машинально положила журнал в мокрую сумочку миссис Чим и мысленно возвратилась на два месяца раньше.

«Почему все вдруг так изменилось?» — печально спросила себя Тэш.

Макс, красивый, дружелюбный, модный, спокойный, со своей замечательной улыбкой, внезапно, почти мгновенно, разлюбил ее. Он придирался ко всему, что бы Тэш ни делала. Ее бесшабашный оптимизм, детская импульсивность и постоянная потребность в его заботе, казалось, раздражали Макса сверх меры. Любовник предложил ей перекраситься в блондинку, начать красить губы красной помадой и носить обувь на плоской подошве, потому что ее «обувь для девок» раздражала его.