«Только дочитав вашу книгу до девяносто восьмой страницы, я поняла, насколько это дело, возможно, касается лично меня. Вы упомянули адрес, по которому проживал Тед во время убийств в районе Сиэтла. До меня впервые дошло, что моя квартира была менее чем в квартале от меблированных комнат, где жил он.

Однажды вечером (году в 1973–1974-м), моя соседка по квартире, привлекательная брюнетка, и я, длинноволосая блондинка с прямым пробором, решили побаловать себя ужином в ресторане «Горацио». Она сдала на «отлично» последний экзамен в школе медсестер, и мы нарядились, чтобы пойти и отпраздновать. За мной закрепили странное парковочное место в жилом комплексе, до которого надо было пройти по переулку. Когда мы спускались по лестнице с третьего этажа, уже смеркалось, а выйдя в переулок, я вспомнила, что забыла очки для вождения в ночное время. Я велела ей подождать, а сама побежала назад за ними. Взяла.

Я спустилась во двор жилого комплекса, повернула за угол в переулок и увидела, как соседка пытается вырваться из рук державшего ее стальным захватом за шею мужчины.

Я замерла, а потом издала гортанный крик, который с тех пор мне ни разу не удалось повторить. Крик настолько первобытный и отчаянный, что позднее несколько парней, находившихся в паре кварталов от нас, сказали нам, что, услышав его, они поняли, что чтото не так. Затем мужчина отпустил подругу и побежал по направлению к 12-й авеню через освещенное заднее крыльцо дома. Добравшись до крыльца, он обернулся и посмотрел на нас.

Эти глаза и этот взгляд я не забуду, пока жива. Тогда я испытала только ужас и даже не подумала, что это мог быть Тед. Не знаю, почему я не сообразила сразу, скажу лишь, что тогда я еще не читала о нем в газетах.

А буквально пару дней спустя сообщили об исчезновении Джорджанны Хокинс».

В вечер покушения Одри с соседкой позвонили своим парням, те приехали за ними и развезли их по домам. Жених Одри, доцент Вашингтонского университета, призывал ее сообщить о происшествии властям. Однако она не сообщила, полагая, что на самом деле не произошло никакого преступления.

«Я была молода и наивна».

Удивительно, но Одри – жившая в ту пору в Калифорнии – вспомнила, как в день казни Теда ранним январским утром 1989 года вдруг очнулась от глубокого сна и села в кровати в тот самый миг, когда умер Тед.

Это Тед увидел красивую брюнетку, ее соседку, одну в темноте?

Думаю, да.

Одри написала мне еще раз. Я ответила ей, что моей главной целью было предупредить женщин об опасности в надежде спасти их жизни благодаря советам или предостережениям, написанным в моих книгах.

«Как раз прошлой ночью, – писала она, – я видела, как какой-то парень следил, как я иду на занятия по пилатесу, и когда я выходила с них, он все еще прятался. Поэтому я вернулась и позвонила в полицию, попросив охрану сопроводить меня при выходе из здания. Он ушел прежде, чем приехали полицейские, но, не прочти я вашу книгу, я даже в пятьдесят три года не поняла бы, что именно такова должна быть тактика действий с этими придурками».

В 1998 году мне написала женщина по имени Мэрилин. В 1974 году она тоже жила в окрестностях Сиэтла и однажды вечером в начале лета ехала по автостраде I-5 на север на собрание соцработников в больнице в Нортгейте.

«Я свернула с автострады на один съезд раньше, – вспоминала она, – и попыталась вернуться. Однако обнаружила лишь знак с надписью «ТОЛЬКО ВАНКУВЕР Б. К.»[5]. Тут-то я и заметила позади свет фар «Фольксвагена-жук». Растерявшись, я свернула не на запад к шоссе, а на восток на 65-ю улицу. Я продолжала ехать по улицам в поисках указателей выезда на шоссе, но просто петляла по кругу. На собрание я уже опаздывала, очень нервничала, а улицы становились все у?же и у?же.

«Фольксваген» продолжал меня преследовать, и я испугалась. Сидевший за его рулем парень не мог плутать, как я. За последним поворотом вообще ждал тупик – надо было возвращаться. Я доехала туда, где среди сорняков кончался асфальт, и остановилась. Парень в «Фольксвагене» припарковался позади меня».

Мэрилин написала, что быстро заперла двери, но мужчина – с волнистыми каштановыми волосами – все равно дергал дверную ручку, гневно смотря на нее через боковое водительское окно.

«В этот миг сзади подъехала машина, полная ребят-старшеклассников. Именно они спасли мне жизнь. Разъяренный парень побежал к своей машине, заставил их дать задний ход, а сам развернулся и пропал. Дети вывели меня на автостраду».

Это был Тед Банди. Я узнала его глаза, когда несколько месяцев спустя увидела его фотографию в “Сиэтл таймс”».

10 августа 2007 года я также получила электронное письмо от 52-летней женщины, выросшей в столице нашего штата Вашингтона, Олимпии. С весны 1974 года Тед несколько месяцев работал в Олимпии в Департаменте чрезвычайных служб штата.

Беттина написала, что, ей кажется, в начале семидесятых она дважды встречалась с Тедом Банди.

«В первый раз я была старшеклассницей в Олимпии, – писала она, – прогуливала уроки и шла домой из школы в районе озера Кэпитол. Я жила в западной части Олимпии на полпути до Харрисон Хилл. День был солнечный, я почти обошла озеро, когда ко мне подъехал «Фольксваген-жук». Сидевший в нем мужчина спросил, не хочу ли я прокатиться (в те дни я носила длинные волосы с пробором посередине). Я согласилась и села в машину. Воспоминания у меня остались очень смутные, потому что я была стеснительна и практически на него не смотрела. Лишь искоса.

Тем не менее помню, что волосы у него были короткие и темно каштановые. Цвет «Жука» я запамятовала, но кажется, светлый. Он спросил меня, в каком колледже я учусь, и помню, мне польстило, что он принял меня за студентку. Я ответила, что я еще не студентка, а старшеклассница. Он высадил меня, где я попросила, и на этом все».

Но этот мужчина узнал, где Беттина живет.

Во второй раз Беттина встретила его полтора года спустя. «Я уже окончила школу и арендовала дом на Франклин-стрит в центре Олимпии. У меня все еще были длинные волосы и пробор посередине. Как-то очень поздно ночью меня разбудил стук в дверь. В двери было окно, и я увидела, что на крыльце стоял полицейский. Помню, прежде чем открыть дверь, я посмотрела на улицу, и мне показалось странным, что нигде не видно полицейской машины. Но я все равно открыла дверь и выглянула в поисках машины, которой там не было.

У меня была маленькая собачка, которая громко залаяла при виде него. «Полицейский» сказал, что в мой дом зашла сбежавшая девушка с длинными волосами и что ему сообщили соседи (хотя напротив меня ни одного дома, только огромная парковка перед церковью), неопределенным жестом указав куда-то через улицу.

Волосы у меня были накручены на бигуди и скрыты под специальным капором, и я ответила: «Ну, у меня длинные волосы, но я не беглянка – я здесь живу». Он настойчиво продолжал рассказывать про беглянку, про длинные волосы, но моя собачка продолжала сходить с ума, и мне просто захотелось закончить весь этот разговор. Я сказала, что он ошибся, и закрыла дверь. Отъезжающей полицейской машины я так и не увидела. Это было странно».