Укрепление военно-морской мощи Британии привлекло пристальное внимание отдела военной разведки только в 1901-м, когда, согласно взаимной договоренности, в Лондон и Берлин были назначены военноморские атташе. Это позволило немецкому военно-морскому атташе приступить к сбору информации по британскому военному флоту. До тех пор главными источниками сведений о могучем противнике служили документы британского парламента, отчеты о дебатах в палате общин и свободная британская пресса. Сбором, сортировкой и анализом потока поступающей информации занимались в Берлине шесть морских офицеров. В 1903 г. германское адмиралтейство предложило службе разведки назначить по одному флотскому офицеру во все главные порты Британии для ведения шпионской работы и составления подробных отчетов для германского военно-морского атташе в Лондоне. Шаг этот привел к усилению напряженности в англо-германских отношениях и вызвал волну шпиономании сначала в Британии, а затем и в Германии, волну, прокатившуюся по обеим странам и породившую подозрительность и паранойю.

крупнокалиберных осадных орудий Круппа. Службе разведки удалось утаить существование этих орудий от французов и русских до начала Первой мировой войны

В 1908 г. в германском армейском руководстве все еще действовало положение о том, что эффективным сбором информации вполне могут заниматься полевые офицеры, а рекогносцировку следует сосредоточить исключительно в руках армейских кавалерийских частей. Такого рода анахроничные представления о задачах и методах разведки превалировали до Первой мировой войны во всех европейских армиях. Тем не менее НД продолжала расширяться и преобразовалась к тому времени в следующие отделы: отдел 1 (Россия), отдел 3 (Франция и Бельгия), отдел 9 (Италия), отдел 10 (Австро-Венгрия), отдел 4 (иностранные крепости) и, наконец, «золушка» разведслужбы, отдел 7 (техническое развитие).

Тогда, как и позже, серьезную проблему для Германии с точки зрения разведки представляла Россия. Российское государство имело в своем распоряжении самую эффективную и грозную службу внутренней безопасности, так называемую «охранку», «охранное отделение» (Отделение по охранению общественной безопасности и порядка — орган тайной полиции в царской России, ведавший политическим сыском. Охранные отделения были подчинены департаменту полиции и учреждались при губернаторах, градоначальниках и обер-полицмейстерах. Первые охранные отделения были созданы в 1881 г. в Петербурге, Москве и Варшаве. — Ред.), которое не только успешно преследовало и уничтожало террористов-революционеров, но и ловило иностранных шпионов. Русские, в силу их опыта и профессионализма в области разведки и контрразведки, относились к вопросам безопасности очень внимательно и серьезно. Так, например, не отличавшаяся осмотрительностью во многих вопросах Государственная дума (1906–1917) никогда не проводила открытых дебатов по вопросам обороны, что было обычной процедурой для британского парламента. Офицерам отдела 1 приходилось просматривать газеты, чтобы отыскивать в них отчеты о рассмотрении военных вопросов. К счастью для немцев, их военный атташе в Санкт-Петербурге, капитан Бернхард фон Эггелинг, был человеком компетентным, внимательным к запросам разведки и бдительно наблюдавшим за состоянием дел в военной области. В результате служба разведки оценивала российскую армию не очень высоко и считала ее медлительной, неуклюжей и придерживающейся скорее оборонительной стратегии, чем наступательной.

Новый спущенный на воду линейный крейсер (еще без палубных надстроек и вооружения) перед началом Первой мировой войны. Решимость Германии построить мощный флот открытого моря усилила напряженность между Лондоном и Берлином

В предвоенный период во главе отдела 1 долгое время стоял полковник Вальтер Николаи, бегло говоривший на французском, русском и японском, что было значительным достижением для офицера германской армии, в которой даже поверхностное владение французским считалось «знанием языка». Проходя подготовку в академии (1901–1903), Николаи побывал со шпионской миссией в Польше, где изучал оборонительные и мобилизационные способности русских и уточнял расположение пограничных крепостей Ново-Георгиевска (совр. Модлин), Гродно, Ковно (совр. Каунас) и Варшавы. По возвращении в Германию Николаи представил отчет в Генеральный штаб, который, находясь под впечатлением от проделанной молодым офицером работы, произвел его в чин майора и назначил главой отдела 1. Несмотря на масштаб поставленных задач, Николаи располагал мизерным бюджетом в 15 тысяч фунтов стерлингов и штатом из четырех офицеров. И вот эти люди противостояли самому крупному из противников Германии. Российская угроза возрастала день ото дня на глазах озабоченных наблюдателей в Берлине, вынуждая службу разведки пересматривать свои нелестные оценки состояния императорской армии. (Русская военная доктрина была, в отличие от агрессивной германской, оборонительной. — Ред.) Население восточной соседки вдвое превышало население Германии, показатели промышленного производства превосходили аналогичные показатели Соединенных Штатов Америки (абсолютные показатели производства в США были намного выше, но динамика развития и особенно перспективы России были очень хорошими. — Ред.), а мобилизационные возможности возросли с 1905 г. настолько, что передовые соединения русской армии могли быть собраны и готовы к выдвижению на позиции уже на пятый день после получения приказа. Одновременно происходило укрепление пограничных с Германией рубежей, что стало возможным благодаря Франции, которая выделила восточному колоссу 1,2–1,5 миллиарда франков на строительство, модернизацию и расширение российской железнодорожной системы. В связи с этими мерами опасность для немцев возросла, поскольку теперь русские могли перебросить на свой западный фронт еще шесть дивизий из Сибири. Такое развитие событий увеличивало для Германии риск продолжительной войны на два фронта.

Полковник Николаи не сомневался, что российские и французские разведывательные службы тесно сотрудничают в работе против Германии и что французская Deuxieme Вигеаu(бюро 2 Генерального штаба, или военная разведка) имеет шпионов в германской армии. Николаи предполагал, что эти шпионы уже выдали Франции детали плана Шлиффена, предусматривавшего достижение победы в войне на два фронта. На самом деле копии плана Шлиффена добыла в сотрудничестве с военной разведкой русская охранка. Уже перед началом войны офицер французской разведки, капитан Ламблинг, трижды встретился с неким немцем, работавшим на русских и называвшим себя Le Vengeur (Мститель). Встречаясь с Лам блинтом в Париже, Брюсселе и Ницце, Мститель выбирал уединенные места, куда являлся с забинтованным лицом. Однако, что бы ни думал капитан об этом маскараде, Мститель передал ему не только весь план Шлиффена, но и детали развертывания, сосредоточения и боевого порядка германской армии. Ламблинг оценил полученную информацию как вполне достоверную, что подтвердилось и проверкой ее через другие источники.