Брендон махнул рукой.

— Хорошо, будь она неладна! Еще нас с тобой переживет!

Нас с тобой… Почему не «нас с женой»? Что это за странные намеки?

Во время подобных бесед Лорен особенно остро ощущала потребность в помощнике для деда. Если бы таковой был, ей не приходилось бы самой возить деда в университет и, соответственно, встречаться с Брендоном Банчем, который почему-то вообразил, что у них нечто наподобие подготовительной стадии перед тайным, но очень бурным романом. Лорен догадывалась, что, зная, чем она занимается, Брендон вообразил ее кем-то вроде легкодоступной девицы. Вероятно, он разделяет до сих пор бытующее в небольших провинциальных городках мнение, что все причастные к искусству женщины сродни представительницам древнейшей профессии.

Впрочем, если даже Брендон и не заходил так далеко в своих суждениях, что-то такое он все же думал, иначе откуда взялась эта панибратская манера держаться, игривый тон, многозначительные взгляды и прочее в том же духе?

Неужели он и впрямь надеется, что я заведу с ним шашни? — подумала Лорен, незаметно бросив взгляд на Брендона. Смешно, ей-богу!

Правда, Брендон не знал некоторых подробностей ее личной жизни — тех самых, из-за которых она на время вообще утратила интерес к мужчинам.

Два года назад Лорен порвала со своим бой-френдом, актером по профессии. Тот сделал все, чтобы влюбить ее в себя, а потом выяснилось, что он лишь хотел, чтобы она помогла ему вернуться в труппу, откуда его выгнали за злоупотребление алкоголем, безалаберность и игнорирование репетиций. С подобным коварством Лорен на собственном опыте еще не сталкивалась, поэтому разочарование испытала очень сильное. Оскорбленная в лучших чувствах, она перестала обращать внимание на мужчин. Впрочем, ей и некогда было. Ее мюзиклы стали востребованными, и на нее навалилось много работы.

В настоящее время Лорен вела довольно невинное существование, если не считать эротических сновидений, которые все же посещали ее по ночам. Но видеть подобные сны не преступление, верно?

— …За исключением тех дней, когда тещу забирает из университета моя жена, — услышала она вдруг голос Брендона. Оказывается, он продолжал что-то говорить.

— Гм… — пробормотала Лорен в паузе, пытаясь понять, о чем идет речь.

Брендон улыбнулся — не без некоторого триумфа.

— Значит, как минимум по средам и пятницам я мог бы привозить Бена к вам на ранчо! Или даже чаще.

Ах вот он о чем…

Лорен слегка нахмурилась.

— Не понимаю, каким образом ты сумел бы с этим справиться, ведь тебе нужно забирать тещу.

— В том-то и дело! — еще шире заулыбался Брендон. — Все равно ведь ехать в университет. Я посажу в автомобиль свою тещу и твоего деда и отвезу по домам.

Вот привязался! — промелькнуло в мозгу Лорен. Она едва сдержала гримасу досады.

— Как ты это себе представляешь, ведь ехать нужно в двух противоположных направлениях?

К ее удивлению, Брендон легко нашелся с ответом.

— И что? Я быстренько подброшу домой тещу, а потом замечательно прокачусь с твоим дедом к тебе!

— Ко мне? — Эти слова вырвались у Лорен раньше, чем она успела прикусить язык.

Глаза Брендона блеснули.

— Разумеется, я имел в виду — на ваше ранчо. Хотя…

— До нашего ранчо девять миль, — с нажимом произнесла Лорен. — В оба конца — восемнадцать.

— Об этом я и собирался сказать! — пылко подхватил Брендон. — Очень надеюсь, что, преодолев такой долгий путь, получу от тебя награду!

Лорен прищурилась.

— Неужели хочешь подзаработать на поприще помощника моего деда?

— Какое у тебя тонкое чувство юмора! — воскликнул Брендон. — В действительности под наградой я подразумеваю… ну, скажем, чашку кофе. Но обязательно из твоих рук! А еще… — Он немного помедлил, затем взъерошил жиденькую челку и лишь тогда продолжил: — Еще мы могли бы спуститься к речке. То есть прогуляться… вдвоем. — Последнее слово Брендон произнес почти шепотом, покосившись по сторонам. — Понимаешь, о чем я?

Лорен скрипнула зубами. Что уж тут непонятного!

И вдруг, будто со стороны, она услышала собственный голос:

— Видишь ли, ты несколько опоздал со своим предложением. Я уже нашла человека, который станет выполнять обязанности помощника моего деда.

Надо было видеть появившееся на лице Брендона выражение! Слова Лорен его явно обескуражили, и это еще мягко сказано. Он даже рот разинул.

Наконец, обретя дар речи, с едва уловимой дрожью в голосе Брендон произнес:

— Хм, в самом деле? Но вчера я перекинулся словечком с твоим дедом, и он ничего такого не сказал.

— Вчера дед и не мог ничего сказать, — пожала Лорен плечами. — Потому что сам не знал.

Брендон постарался поймать ее взгляд.

— Допустим. Но и сегодня, перед твоим приездом, я немного пообщался с Джиллом Тейли, и он тоже не упоминал ни о каком помощнике для Бена.

Джилл Тейли…

Лорен прикусила губу. Конечно, можно было ответить нечто в том духе, что, мол, какое отношение Джилл Тейли имеет к нашей семье… Однако Брендон не преминет передать Джиллу суть подобного ответа, и тот конечно же обидится.

Лорен подавила вздох. С Джиллом Тейли ей ссориться не хотелось. Объяснялось это просто: он возглавляет Университет третьего возраста. И хотя его Лорен тоже старалась держать на расстоянии — потому что, подобно Брендону, он поглядывал на нее с нескрываемым интересом, — но с ним приходилось действовать осторожнее. В свое время, хоть и после долгих уговоров, Джилл Тейли все-таки согласился принять в университет деда Бена, который в ту пору еще продолжал интенсивно лечиться от артрита и занятия мог посещать лишь выборочно.

Лорен осознавала, что в каком-то смысле сама виновата в том, что Джилл Тейли стал проявлять к ней повышенный интерес. Во время переговоров относительно пребывания деда в университете она, что называется, пустила в ход все свое женское обаяние. Вдобавок поминутно называла Тейли ректором, так как заметила, что подобное обращение очень ему льстит.

Желаемого Лорен добилась, Бен стал на старости лет студентом, но самой ей с тех пор приходилось соблюдать осторожность. Причина заключалась в следующем: как-то раз Тейли весьма прозрачно намекнул, что не прочь жениться на ней.

Лорен, мягко говоря, в восторг не пришла. Брак пока не входил в ее планы — она вообще ни о чем подобном не думала, — тем более с Джиллом. Тот был вдовец и растил дочь, которой в этом году исполнилось двенадцать лет. Лорен допускала, что он не прочь переложить часть груза по воспитанию ребенка на плечи какой-нибудь симпатичной молодой женщины, но не понимала, при чем здесь она.

Иными словами, ухаживания Джилла были для Лорен еще хуже, чем двусмысленные намеки Брендона. Поэтому стоит ли говорить, что чаяний Джилла она не разделяла, хотя прямо ему об этом не говорила, а только отшучивалась.