Кай почувствовал жалость к некогда великому человеку, к горлу его подступил комок, он сглотнул его и заговорил:

— Я всегда делал все возможное, чтобы оставаться в стороне от серьезных государственных дел, никогда не принимал на себя ненужных мне обязательств и делал только то, что мне поручалось. Но, находясь здесь, на Арк-Ройяле, я не просто выполняю печальную обязанность и выказываю вам уважение нашей семьи. У меня здесь есть и собственный интерес.

Морган пристально посмотрел в глаза Каю, и тот почувствовал, как всю его душу пронизывает электрический разряд.

— Это связано с твоим отцом, разумеется. Я еще более польщен.

Фелан нахмурился, фраза отца явно привела его в замешательство.

— И давно умер твой отец, квиафф? — Кай сделал вид, что не расслышал кланизма в речи Фелана.

— Он умер, когда меня схватили на Альине, я тогда убегал с Ком-Стара и от одного из ваших кланов. Нефритовых Соколов. Впоследствии я побывал на его могиле на Кестреле, то есть, лучше сказать, посетил его могилу.

Морган Келл задумчиво покачал головой:

— Я знал твоего отца. В войне с Конфедерацией Ляо он столько перенес горя и стольким пожертвовал, что заслуживает высочайшего поклонения. Положа руку на сердце я могу сказать, что своей жизнью, то есть тем, что ты вообще сейчас существуешь, ты полностью обязан своему отцу и его службе Хэнсу Дэвиону.

Кай улыбнулся в ответ на замечание Моргана:

— Да, действительно, если бы он не работал на Максимилиана и не был двойным агентом Дэвиона, он никогда бы не женился на моей матери, а Святой Ив до сих пор был бы частью Конфедерации Ляо. — Но вдруг он помрачнел. — Да, я посетил его могилу, но меня не было на похоронах... Но я не мог... Я был далеко...

Морган положил руку на плечо Кая и сжал его, сжал так сильно, что Кай удивился. Он и не предполагал, что у Моргана сохранилось еще столько энергии.

— Я понимаю тебя, — сказал он, — но никто тебя не осуждает, все знают, что ты не мог сказать своему отцу последнее прости. Не стоит так сокрушаться, а уж тем более завидовать тем, кто прощается со своими родными или близкими. Мы уже со многими успели попрощаться. — И он обвел глазами многочисленные свеженасыпанные холмики на кладбище.

Кай снова почувствовал, как к горлу подступает предательский комок.

— Мы с отцом понимали друг друга, по крайней мере он всегда меня понимал. Он часто говорил, что гордится мной, но я почему-то всегда считал, что это не так, что в душе он думает обо мне иначе. Мне казалось, что после Альины и всего того, что я там сделал, он действительно будет гордиться мной. Но он умер, так ничего и не узнав...

Фелан стоял сжав губы, глаза его сузились.

— Я уверен, что он мог бы гордиться. Недавно у меня был повод побывать на Альине. Клан Нефритовых Соколов и Волки всегда были соперниками и относятся друг к другу с плохо скрытой неприязнью. Но когда я встречался с Таманом Мальтусом, командиром местного гарнизона, то убедился, что только одно упоминание твоего имени здорово помогает. Мы о многом с ним договорились — и все благодаря тебе. В обмен на обещание твоего дяди Даниэла не атаковать его Мальтус снабдил нас всем необходимым. Не знаю, что уж ты там делал, но Мальтус отзывается о тебе прекрасно, он явно тебя уважает.

— Таман Мальтус — прекрасный человек. Как и раньше, я бы не колеблясь снова доверил ему свою жизнь и был бы абсолютно уверен, что он не обманет и не подведет.

Кай посмотрел сначала на Фелана, затем на старого Келла.

— Но все, что я сделал на Альине и вообще в войне с кланами, не идет ни в какое сравнение с поступками моего отца. Двадцать пять лет назад он буквально совершал чудеса героизма. Но я тоже думаю, что ему не было бы стыдно за меня и мою работу.

— Отцы всегда гордятся своими детьми и их поступками, Кай. Я знаю это по собственному опыту. — Морган похлопал юношу по плечу. — Твоему отцу понравилось бы то, как ты действовал на Альине, и он действительно гордился бы твоими успехами на Солярисе. Я бы сказал, что до некоторой степени тебе удалось затмить подвиги отца, ведь под твоим командованием были одержаны впечатляющие победы.

Кай наклонил голову в знак почтения к похвалам старого воина. «Безусловно, одержанные мной победы порадовали бы отца, но не знаю, гордился бы он тем, что на Солярис я прибыл, чтобы спрятаться», — подумал он.

— Война против кланов изменила мир в лучшую сторону. Хотелось бы думать, что такие же изменения произошли и во мне самом, но кто может подтвердить это?.. Остается только гадать и надеяться, — произнес Кай.

Лицо Фелана было спокойным, но во всей его позе чувствовалось напряжение.

— Войны приносят не только изменения, но и горе и сожаления. Именно война оторвала меня от семьи.

Только для того, чтобы я смог приехать сюда на похороны своей матери, принцу Виктору Дэвиону пришлось обращаться за разрешением дать мне возможность пребывать здесь в качестве представителя Клана Волка при военном преценторе Ком-Стара. Тот сначала согласился, но затем передал обращение ильХану для окончательного утверждения. Хотелось бы, чтобы все было не так, но в то же время сознание подсказывает мне, что иначе быть не может. Трудности будут, я уверен, что и ты тоже их испытываешь.

— Да, все так, — продолжал Кай. — Война приносит много несчастий, гибнут боевые товарищи и теряются друзья.

Вдруг совершенно внезапно в его мозгу всплыл образ темноволосой Дейры Лир.

— Иногда мы слишком увлекаемся извлечением уроков, преподнесенных нам войной, мы начинаем копаться в самих себе и за этой учебой перестаем замечать тех, кто нас любит, а зачастую и отдаляемся от них. Конечно, можно и не замечать уроков войны и жить спокойно. Но это все будет продолжаться очень недолго, в итоге все равно реальности жизни, те, которых мы так старательно избегаем, накапливаясь и наслаиваясь, словно ржавчина, будут подтачивать и разъедать наши жизни до тех пор, пока полностью не разрушат их.

Фелан странно посмотрел на Кая и покачал головой:

— Нравится нам это или нет, но война сделала нас совершенно другими людьми, Кай. Война обнажила нас до самой сути, она дала нам понимание цели нашего рождения и показала нам, кто мы есть на самом деле. Отмахнуться от этого, закрыть на все глаза невозможно, а если бы мы так сделали, снова нашелся бы кто-нибудь, кто обратил наше безразличие против нас же самих.

Пристально глядя в глаза Фелана, Кай чувствовал, что между ними много общего в мыслях, однако как же отличается стиль их жизни, как много чуждого друг другу им приходится делать, и только для того, чтобы быть теми, кем они должны быть. Фелан живет в обществе, где воинское искусство ценится превыше всего. Он воин до мозга костей.

«Мой мир устроен иначе, Фелан, — подумал Кай, — быть воином для меня — всего лишь игра, один из эпизодов жизни».

Молчание прервал Морган: