Она даже привыкла самостоятельно принимать решения, заботиться о себе. Плохо это или хорошо, она не думала, принимая это, как факт текущего состояния, и все ее разговоры о мужиках и том единственном, не были мольбой, сожалением. Это был просто разговор и Маша ее понимала. Светка была сильной женщиной и не любила жаловаться на свою жизнь, хотя, как понимала Маша, порой той было грустно вечерами.

Раньше Маша пыталась ее знакомить, но быстро поняла, что это неблагодарное занятие, и прекратила; она не хотела потерять подругу. Света никогда не упрекала, что Маша пытается выступить в роли свахи, но та сама все поняла, и даже строго наказала мужу, чтобы забыл об этом. Так, с тех пор они и встречались, но без знакомств.

Когда они вышли из дома, Света посмотрела на бледно-голубое безоблачное осеннее небо, которое было видно из колодца двора, что создавали дома. Ветра не было, солнце со двора не просматривалось, но оно чувствовалось, относительной теплотой последних дней, чуть освеженное первыми признаками предстоящих холодов. Жара отступала.

Подруги подошли к белому «Ситроену». Положив сумку на заднее сиденье, Света села за руль, а Маша расположилась рядом. Достав мобильный телефон, Света включила его, на режим «свободные руки», чтобы если позвонят, разговор вести через динамик, что был закреплен на солнцезащитном козырьке.

– Не люблю занимать руки во время движения, кроме того, что необходимо. Бесит иногда, когда едут не спеша, разговаривают и занимают полосу, создавая пробку. Ну, встань к обочине и наговорись. Да, ладно, что это я разворчалась. Старею, наверное.

– Не иначе, – согласилась Маша.

– Сама-то, не моложе меня.

– Так и я ворчу, бывает.

– Ты ворчишь на своих, а я на себя и на чужих.

– Ну, когда на себя, значит, не все потеряно. Самокритика бывает полезна.

– Конечно, если понимать, что корень в слове «критика» не от слова «кретин».

Света выехала со двора, ведя машину спокойно и уверенно. У нее был «мужской» стиль вождения: резкий, но в тоже время разумный. Хотя сейчас трудно найти грамотного водителя, не зависимо от пола. Главное в ее стиле вождения было то, что она не думала, как она смотрится в машине. Она ехала и все. До дома Маши доехали быстро, минут за двадцать.

– Передавай своим привет,– сказала Света на прощание.

– А ты не забудь, что в субботу у нас.

– А ты позвони и напомни, – парировала Света, – у меня память молодая. Девичья. Вдруг кто вскружит голову и забуду.

– То-то ты защиту придумала девица, наша, – засмеялась Маша и вышла из машины.

– Была девица, да осталась в прошлом, – посмотрела Света на себя в зеркало заднего вида, – но женщина стала очень даже ничего, – сказала она своему отражению, и, подмигнув, улыбнулась. – Ну, что поехали навстречу своему призрачному счастью? – Знала бы она, насколько пророческими будут ее слова, но насколько все будет тяжело.

Она отъехала, и направилась ближе к центру города, где договорилась встретиться с Дмитрием в ресторане «Бастион». Зазвонил мобильный, и она, нажав кнопку, ответила:

– Слушаю.

– Привет, дорогая, – раздался в салоне машины голос Дмитрия. – Я уже на месте.

– На чьем?

– На своем, но хотелось бы…

– Я знаю, что тебе хотелось бы, – перебила его Света, – для этого не надо много ума.

– Трудно разговаривать с умной женщиной.

– С умной женщиной трудно жить, она не только чувствует вас мужчин, она вас еще и знает.

– Неужели, ты так хорошо знаешь мужчин?

– Хотелось бы лучше, но не получается. Может быть мне не приезжать? Поговорим по телефону.

– Да ты что!

– А что тогда звонишь? Я скоро подъеду.

– С нетерпением жду встречи, но все понял, не буду отвлекать, – и связь прервалась.

Да, уж отвлекать не надо,– подумала она, – но порой хочется, чтобы отвлекли от суеты.

Света ехала на встречу, потому что не хотела сидеть дома одна. Дмитрий, которому было тридцать пять, и он ни разу не был женат, ей нравился, но не более, и сегодняшнее ее решение одеть рваные колготки под джинсы – была попыткой отстоять свое я. Она не поддавалась уговорам Дмитрия на более частые встречи, но и простые человеческие слабости ей были не чужды. Дмитрий предлагал ей замуж, но она отшучивалась, говоря, что ее жизненный путь – путь старой девы,

Света на самом деле хорошо к нему относилась, но не любила, а ей хотелось чувств. Глупо, наверное, ждать чувств, когда время неумолимо ведет к старости, но она была в этом отношении мечтательницей, хотя знала, что придет время и она должна будет сделать выбор между одиночеством и сделкой на хороший брак, что не самое плохое решение.

Мама Дмитрия не очень поощряла свидания сына со Светой. Она видела в ней конкурентку на влияние сына. Света это знала и понимала, что та будет всегда вмешиваться в их жизнь. К тому же, Света не могла понять, почему он разный: дома тихий и послушный, а на работе самостоятельный руководитель. Тем не менее, в быту он был типичным маменькиным сынком. Вот видя эти два характера в одном человеке, Светлана не была готова к замужеству с ним.

В начале шестого, она припарковала машину в переулке, в сотне метров от ресторана «Бастион».

2

В то утро Андрея разбудил звонок будильника, который он завел на шесть утра. Немного полежав, просыпаясь, он поднялся и направился на кухню, где первым делом дал корм коту Кузе, сменил ему воду на чистую, поставил кипятиться воду для кофе, и отправился в ванную. В зеркало на него смотрел уже не совсем молодой мужчина, но еще в хорошей физической форме. Приняв душ, он побрился, всмотрелся в свое лицо. «Устал ты Андрей, отдохнуть бы тебе», – отметил он про себя, заметив синеватые тени под глазами. – «А что будешь делать? Да ничего, просто отдыхать», – мысленно задавал себе вопросы и сам на них отвечал.

Потом сварил себе кофе и сидя за столом у окна, смотрел на улицу, где уже рассвело – начинался новый день.

Воспоминания, которые он не звал, пришли сами. Он вспомнил свою дочь – Настю, которой было десять лет, и по которой скучал. Уже пять лет она жила с его бывшей женой, Верой. Андрей виделся с дочерью, жена не препятствовала, их встречам. В том, что они расстались, он винил только себя, вернее, лишь за то, что дочь живет отдельно, понимая, что причина развода была в нем. Он очень много работал и мало уделял времени семье, и не выдержала семья, распалась. Слишком много времени он уделял больным,