Хотя, с другой стороны, если рассудить, ничего предосудительного она ведь не совершила – не убила, не украла, а уж если и сделала кому-то плохо, то только себе.

Зазвонил будильник. Света нащупала кнопку и выключила его. Мама была верна себе: вчера она предупредила дочь, что уйдет на работу пораньше, и на всякий случай поставила будильник на полвосьмого. Обычно Света вставала раньше, около семи, но сегодня по расписанию ей нужно было ко второму уроку. Поэтому она позволила себе еще поваляться в кровати минут десять, а потом встала, надела тапочки и прямо в футболке, служившей ей пижамой, отправилась в ванную. По дороге, ясное дело, не утерпела, задержалась перед большим зеркалом и в который раз убедилась, что природа ее не обидела: тонкие черты лица, изящная фигура, стройные ноги. Правда, лицо было чуть бледным после бессонной ночи, а под большими светло-карими бархатистыми глазами обозначились тени, но это даже понравилось Свете. Ей вдруг показалось, что какой-то таинственный и, вне всякого сомнения, талантливый художник за ночь нарисовал ее портрет прозрачной пастелью, разглядев ее лучшие черты. Настроение заметно улучшилось, и, уже напевая себе под нос, Света принялась собираться в лицей. Это раньше она заставляла себя туда идти, теперь все изменилось. Света посещала занятия охотно. Во-первых, потому, что учиться по специально разработанным программам в прекрасно оборудованных кабинетах было интересно. А во-вторых, потому, что все ее недоразумения с одноклассницами остались позади. Впрочем, отношения с некоторыми из них можно было назвать скорее терпимыми, чем дружескими. Особенно среди ее недоброжелателей выделялись Ирочка Говердовская, Людочка Зверева и Карина Тер-Петросян. С этим спевшимся трио сложно было договориться о перемирии. От них так и веяло великодержавным холодком.

Едва Света вошла в кабинет биологии, как услышала голос именно Говердовской:

– Вы же знаете, что мой папик на телевидении не последний человек…

– Да ладно резину тянуть, паркуйся скорее, Говердовская! – перебила Ольга Дубровская и, заметив Свету, махнула ей рукой: мол, присоединяйся. – Тут Ирка в своем репертуаре – сногсшибательными новостями потчует.

– А кому не нравится, я за хвост не держу! – манерно произнесла Ирочка, регулярно появлявшаяся в роли статистки на телевизионном экране исключительно благодаря своему папе.

Собственно говоря, внешность у нее была вполне на уровне, только мелкие прыщики на лбу портили кукольное личико. Но ведь симпатичной мордашки, стройной фигурки и стильных тряпок недостаточно, чтобы стать телезвездой, как талантливая Туся Крылова. А именно к звездности Говердовская и стремилась всеми фибрами своей черной души.

Ольгу Дубровскую, однако, не так-то легко было сбить с толку. Она продолжала сидеть на парте верхом, ритмично покачивая ногой в тяжелом ботинке фирмы «Доктор Мартинс». Дорогие бутсы украшали заклепки и блестящие металлические накладки на квадратных мысах.

И тут Света поймала себя на мысли, что ей в последнее время везет на настоящих друзей. Взять хотя бы Ольгу. Она умница, привлекательная и очень справедливая. Только вот в ней много мальчишеского – манеры, одежда, светловолосый «ежик» на голове. Ну и, разумеется, язычок может такое выдать, что мало не покажется. Зато авторитет у Ольги – выше крыши! Не зря же ее постоянно выбирают старостой. Света сдружилась с ней незадолго до Нового года, когда Ольга и Юлька Васильева неожиданно встали на ее сторону против пресловутой троицы. Спор зашел об одежде и моде. В лицее вообще котировались три темы – погода, природа, мода. О деньгах не говорили, считали ниже своего достоинства. В этом смысле Ольга была как все: любила дорогие стильные тряпки, но, в отличие от многих, смотрела не на фирменные ярлыки, а оценивала саму вещь и носила только то, в чем чувствовала себя комфортно. В этом Света была с ней солидарна.

Кивнув нескольким девчонкам, заметившим ее появление, Света подтянула вельветовые капри песочного цвета и присела рядом с Ольгой. Все же любопытно узнать, отчего так блестят темные глаза Говердовской.

– Так вот, мой папа… – снова завела пластинку Ирина. Ольга шумно втянула в себя воздух и проворчала:

– Достала уже.

Неудивительно. Здесь у каждой из двадцати учениц были такие папы. Олин отец, например, ворочает финансами, к тому же депутат. У Юльки Васильевой, только что присоединившейся к ним, отец – директор крупного издательства.

– …рассказал мне по секрету, – продолжала Говердовская, не обращая внимания на Ольгино ворчание, – что «Смэш» собирается снимать новый клип на песню.

– Ах! – восторженно завздыхали девчонки и громче всех Жанка – симпатичная блондинка с голубыми глазами. Она была влюблена в Сережу Лазарева всерьез и надолго.

– Ну что, больше можно не рассказывать? – перекричала всех Ирка.

– Рассказывай! – девчонки притихли, чувствуя, что главное впереди.

– Ну ладно, – смилостивилась Говердовская. – Короче, им понадобится несколько девчонок для клипа о богатом мальчике. По этому поводу в «Останкино» скоро будет устроен кастинг. – Тут папенькина дочка обвела торжествующим взглядом притихших одноклассниц и безжалостно добила: – Но я уже застолбила себе местечко.

Новость вызвала очередной всплеск радости, а затем бурное обсуждение. Первой опомнилась Жанна. Она дернула Говердовскую за рукав кофточки.

– Ир, а Ир, а нельзя и мне с тобой, а? Ну, пожалуйста! – умоляюще захныкала она. – Вдруг я тоже подойду? А я тебе за это ну все, что ты хочешь!

– Почему бы и нет. Думаю, что это можно будет устроить, – согласилась Ирочка, покровительственно улыбнувшись. – А уж как тебе расплатиться, мы что-нибудь придумаем. Правда, девочки? – Она обращалась к своим приятельницам – Людочке и Карине.

В эту минуту Ольга шепнула Свете в ухо:

– Пошли выйдем.

Света охотно поднялась. Ей и самой надоел этот треп. Когда они оказались в коридоре, Ольга полезла за сигаретами, закурила и сказала с усмешкой:

– Во, блин, пурги нагнала! Нет, чтобы просто сказать: пойду в статистки майку выше горла задирать, как проделывали свихнувшиеся фанатки этих двоюродных братцев в предыдущем клипе.

– Да пусть себе развлекается. Каждому, как говорится, свое.

Света отошла к роденовскому «Мыслителю». Вернее, к его копии. Здесь на каждом этаже были скульптуры, картины, маленькие зеленые оазисы, обставленные плетеной мебелью, в аквариумах плавали золотые рыбки. Когда-то это Свету потрясало, а потом она привыкла.

– А давай забьемся, за просто так, что Ирка прокатит Жанку? – пристала Ольга.

– А какой в этом смысл? – возразила Света. – Я с тобой на все сто согласна. Трудно, что ли, обещать, заранее зная, что не выполнишь обещание? А Жанку, дурочку, жалко – нашла в кого втрескаться.

– Хорошо тебе говорить, Красовская. У тебя Марк есть.

– Тебя послушать, так он моя собственность, – усмехнулась Света.