Однако врач, к которому Валландер регулярно ходил на прием, не отступал, упорно твердил, что ему пора кончать с безалаберной жизнью, питаться не от случая к случаю, а по часам, причем пища должна быть здоровая, и не забывать про моцион, которым он пока пренебрегает. В итоге эти призывы не пропали втуне. Валландер купил тренировочный комбинезон и кроссовки и начал систематически совершать прогулки. Но когда Мартинссон предложил бегать вместе, наотрез отказался. Всему есть предел. И этим пределом были прогулки. Он проложил часовой маршрут - от Мариягатан через Сандскуген и обратно. И как минимум четыре раза в неделю выгонял себя из дому. Вдобавок изрядно сократил визиты в бары с гамбургерами. Врач сразу отметил результаты. Уровень сахара в крови снизился, Валландер похудел. И однажды утром за бритьем обнаружил, что лицо изменилось: щеки запали. К нему словно бы вернулся давний облик, долгое время скрытый под ненужным жиром и нездоровой кожей. Линда, дочь Валландера, была приятно удивлена, увидев отца. Но в полицейском управлении никто факт валландеровского похудания не комментировал.

Мы будто вообще не видим друг друга, думал Валландер. Работаем вместе. А друг друга не видим.

Комиссар миновал пляж Моссбю, сейчас, осенью, безлюдный и заброшенный. И вспомнил, как шесть лет назад здесь прибило к берегу резиновый плот с двумя мертвецами.

Резко тормознув, он свернул с главной дороги. Времени в запасе еще вполне достаточно. Заглушил мотор, вышел из машины. Ветра не было, температура плюсовая. Он застегнул куртку и зашагал по тропинке, змеившейся меж песчаными дюнами. К морю. И к пустому пляжу. Кругом следы - человеческие и собачьи. Отпечатки конских подков. Он бросил взгляд в морскую даль. Стая птиц тянулась к югу.

Валландер до сих пор точно помнил, в каком месте плот прибило к берегу. Позже многотрудное расследование привело его в Латвию, в Ригу. Там жила Байба. Вдова убитого латышского полицейского, с которым он еще успел познакомиться и к которому проникся симпатией.

Потом между ним и Байбой завязался роман. И долгое время он думал, что они будут вместе. Что она переедет в Швецию. Однажды они даже съездили посмотреть дом неподалеку от Истада. Но мало-помалу Байба стала отдаляться. Валландер ревниво заподозрил, что у нее появился другой. И как-то раз без предупреждения нагрянул в Ригу. Как выяснилось, другого Байба не завела. Просто сомневалась, хватит ли у нее духу второй раз выйти за полицейского и покинуть родину, где она имела плохо оплачиваемую, но весьма интересную переводческую работу. А потом все кончилось.

Валландер шел по пляжу и думал, что последний раз говорил с нею по телефону больше года назад. Но до сих пор иной раз видел ее во сне. Правда, поймать не мог. Стоило ему шагнуть ей навстречу или протянуть руку, как она исчезала. Он спрашивал себя, на самом ли деле тоскует по ней. Ревность давно унялась. Теперь он вполне мог спокойно представить ее рядом с другим мужчиной.

Все дело в утраченной человеческой близости. С Байбой я уходил от одиночества, которого раньше толком и не осознавал. Тоскуя по ней, я тоскую по человеческой близости.

Он вернулся к машине. Нет, надо остерегаться пустынных, заброшенных пляжей. Особенно осенью. Они с легкостью повергают его в гнетуще угрюмое настроение.

Как-то раз он довольно долго жил на северной оконечности Ютландии, в уединенном, заброшенном полицейском участке. Он был тогда на бюллетене по причине глубокой депрессии и уже не верил, что вернется в истадскую полицию. Прошли годы, а он до сих пор с ужасом вспоминал свое тогдашнее состояние. И ни под каким видом не желал снова пережить такое. Оттого-то безлюдные морские пляжи внушали ему страх.

Валландер сел за руль, продолжил путь в Мальмё. Осень вокруг, поздняя осень. Интересно, будет зима? Со снегопадами и ветром, с заносами и пробками на дорогах? Или, наоборот, зарядят дожди? Потом он задумался о том, как поступить с недельным отпуском, который надо бы взять в ноябре. Он уже говорил со своей дочерью Линдой, предлагал ей вместе махнуть чартером в теплые края. Однако Линда - она жила в Стокгольме, что-то там изучала, он понятия не имел, что именно, - сказала, что отлучиться не может. Даже если б хотела. Он прикинул, кого бы еще пригласить. Но таковых не нашлось. Друзей у него - раз-два и обчелся. Ну, скажем, Стен Виден, владелец конефермы неподалеку от Скурупа. Только вот комиссар очень сомневался, охота ли ему самому отдыхать в компании Стена. Не в последнюю очередь оттого, что у Стена большие проблемы с алкоголем. Он пил постоянно, тогда как Валландер, по настоянию врача, решительно сократил потребление спиртного, прежде весьма неумеренное. Можно бы, конечно, пригласить Гертруд, вдову отца. Но о чем он будет говорить с ней целую неделю, при всем желании придумать не мог.

Иных кандидатур не было.

Стало быть, он останется дома. А отпускные очень даже пригодятся - пора поменять машину. «Пежо» начал барахлить. Вот и сейчас по звуку мотора слышно, что с ним не все в порядке.

До мальмёского предместья Русенгорд он добрался в начале одиннадцатого. Похороны назначены на одиннадцать. Церковь новая, недавней постройки. Стайка мальчишек играла в футбол, лихо посылая мяч в каменную стену. Валландер наблюдал за ними из машины. Мальчишек было семеро: трое чернокожих, еще трое, похоже, опять-таки из иммигрантских семей и только один веснушчатый, с непокорной белобрысой шевелюрой. Они изо всех сил били по мячу и то и дело смеялись. На миг Валландера потянуло присоединиться к их веселой компании. Но он остался на месте. Какой-то мужчина вышел из церкви, закурил сигарету. Валландер вылез из машины, подошел к курильщику.

- Стефана Фредмана здесь будут хоронить? - спросил он.

Мужчина кивнул.

- Вы родственник?

- Нет.

- Мы не рассчитываем, что провожающих будет много, - сказал мужчина. - Думаю, вам известно, что он натворил.

- Да, - ответил Валландер. - Известно.

Глядя на свою сигарету, мужчина заметил:

- Такому, как он, лучше умереть.

- Стефану не было и восемнадцати, - возмущенно бросил Валландер. - Никто не заслуживает смерти в столь юном возрасте.

Задним числом Валландер сообразил, что не говорил, а кричал. Курильщик посмотрел на него с удивлением. Комиссар сердито мотнул головой и отвернулся. Как раз в эту минуту к церкви подъехал черный катафалк, откуда вынесли коричневый гроб и один-единственный венок. Тут только Валландер подумал, что надо было купить цветы, и, подойдя к юным футболистам, спросил:

- Кто-нибудь из вас знает поблизости цветочный магазин?

Один из мальчишек кивнул.

Валландер достал бумажник, нашел сотенную купюру:

- Сбегай купи букет цветов. Розы. И быстренько возвращайся. За труды плачу десятку.

Мальчик с любопытством взглянул на него, но деньги взял.

- Я полицейский, - добавил Валландер. - И опасный. Несдобровать тебе, если смоешься с деньгами.

Мальчишка покачал головой.