Она подняла на меня глаза. В них сразу проскользнуло удивление, а еще… мне трудно это объяснить, какая-то прозрачная цепкость, будто глаза выстреливали липкой, наитончайшей пластиковой пленкой, которая окутывает, пристает к коже, врастает в нее, так что уже больше не оторвать.

– Каком именно? – Голос ее тоже необычный, как бы воздушный, словно я ловил его не слухом, а дыханием.

– Не могли бы вы меня увести отсюда? Все равно куда. В любой район Москвы, мне безразлично… – Я понимал, что звучу неубедительно, просто глупо. Помялся, пытаясь придумать хоть какое-нибудь объяснение, но ничего придумать не смог. Пришлось говорить правду: – Похоже, меня преследуют. Совершенно не знаю почему, не знаю кто, зачем я им нужен, но уверен, что преследуют. Я только что от них оторвался, и теперь мне надо исчезнуть отсюда. Не важно куда, главное – подальше. Я заплачу, – вдруг вспомнил я про деньги. – Любую сумму.

Она снова окинула меня взглядом демонстративно оценивающим, без стеснения – с головы до ног. Мне почудилось, как вязкая прозрачная микронная пленка, отделившись от ее взгляда, вязала руки, ноги, вообще, казалось, сковывала движения.

– Садитесь, – кивнула она наконец.

Я распахнул дверцу «фордика», кое-как запихнул свое тело в тесное пассажирское сиденье. Женщина завела мотор, плавно отчалила от тротуара, машина проплыла вдоль подножия буквы «П», выкатила в переулок.

– По Тверской поедем? – поинтересовался мой водитель.

– Все равно, – решил я, медленно сползая вниз по сиденью, так, чтобы моя башка не высовывалась и не была видна снаружи.

Она посмотрела на меня, поняла, усмехнулась, подъехала к Тверской, потом, пропустив череду мчащихся машин, свернула в сторону Пушкинской площади. Я подался еще ниже и все же через боковое заднее зеркало успел разглядеть потрепанную иномарку с затемненными стеклами, жавшуюся у тротуара, у самых дверей книжного магазина «Москва». Она так и осталась стоять, не обратив внимания на выехавший из переулка «фордик», а потом ее заслонили другие автомобили, вычеркнув, тем самым, из моего взгляда.

Я снова скользнул по сиденью, на сей раз вверх, по возможности удобнее устраиваясь на нем.

– Так кто за вами увязался? – Водяной голос хлынул и растекся по мне холодящим потоком.

– Понятия не имею, – честно признался я. – Когда вышел из дома, я сначала на парня внимания обратил, на то, что он идет за мной следом. А потом на Тверской еще и машину заметил. Она тоже ехала за мной. Парень по тротуару, а машина, понятное дело, по проезжей части. Ну, я от них по подземному переходу дернул, забежал в магазин, а выскочил через служебный вход со стороны двора. И вас увидел. Вот и все. Если честно, ума не приложу: почему они за мной следили? Зачем?

– Надо же, молодец какой. Здорово вы их. Я бы так не смогла. Похоже, вы мужик… – Она бросила на меня быстрый, скользящий взгляд. – Настоящий мужик… – Как-то это прозвучало необычно, не то утверждение, не то вопрос.

Я пожал плечами, ответил на всякий случай:

– Ну да, мужик.

– Надо же. – В ее влажном голосе проступило удивление. – Настоящий?

– Вроде бы, – постарался пошутить я.

– Надо же, – повторила она. – Я сразу догадалась. По глазам, по взгляду. – Она как бы в неверии покачала головой. Потом усмехнулась: – Вот наконец и встретила настоящего мужика.

– А что, настоящие мужики в дефиците? – спросил я по инерции, просто для поддержания этого глупого разговора. Все лучше, чем сидеть и молчать.

– Еще бы. На вес золота. – Она снова бросила на меня взгляд, словно обволокла влажной, холодноватой пленкой, и замолчала. До Маяковки мы доехали молча.

– Как вас зовут? – наконец спросила она.

– Иван. Иван Гольдин, – сообщил я ей свое имя. Вернее, не имя, а псевдоним, один из нескольких, которыми я пользуюсь. В любом случае, я не очень рисковал, найти меня по псевдониму было бы непросто. Не то чтобы я пытался отгородиться, обезопасить себя от этой женщины, совсем нет… Просто, когда за тобой следят, а ты даже не знаешь почему, по какой причине, паранойя начинает сглатывать тебя своими медленными, засасывающими щупальцами.

– Надо же, и имя самое мужицкое, – как бы про себя заметила женщина. – Немного мягковатое, конечно, но это даже хорошо, даже добавляет. «Ваня», «Ванечка». – Она как бы пробовала его на вкус, игралась губами, языком.

Ее интонации, голос, да и пристальный взгляд, слишком проникновенный, демонстративно оценивающий, – все это выходило за стандартные рамки отношений: «водитель – пассажир». И получалось, что я вновь попадал в однообразный стандарт голливудского фильма. Я даже вспомнил один – «Три дня Конкорда» назывался, старый, с артистом Редфордом.

– А вас как зовут? – в свою очередь поинтересовался я.

– Аркадия, – ответила она, не отрывая взгляд от дороги. Мы попали в пробку и теперь плелись в потоке едва-едва.

– Необычное имя, – удивился я. Она промолчала в ответ, кажется, лишь слегка пожала плечами.

Теперь я тоже всмотрелся в нее. Безусловно, любой мог выявить в Аркадии определенную необычность – не только в имени, не только в голосе, во взгляде, но и вообще… в фигуре, в посадке. Ничего, конечно, патологического, из ряда вон выходящего, но какой-то общий диссонанс тем не менее присутствовал.

Например, слишком длинные, слишком гибкие руки. Такое ощущение, что они могли сгибаться не только в локте и в кисти, а где угодно. Как будто составлены из сросшихся хрящевых суставов, как позвоночник составлен из позвонков, и могли заламываться в любой своей части и в любую сторону. Аналогичную иллюзию создавала и шея, вытянутая, гладкая, а груди, я пригляделся, небольшие, острые были слишком близко посажены одна к другой, будто касались у основания.

Мы снова встали в пробке.

– Куда вас везти? – спросила Аркадия, скосив на меня глаза.

– Даже не знаю, – покачал я головой. – Вообще не понятно, что сейчас делать, куда двинуться, к кому обращаться. Ведь неизвестно, как давно они за мной следят. А что, если давно? Что, если они про меня все разузнали? Где я живу, понятное дело, им известно. Но вдруг выяснили, кто мои друзья, куда я хожу, с кем общаюсь, где встречаюсь. Я где-то читал, что киллеры всякие, они сначала тщательно изучают клиента, его привычки, поведение, круг общения и все остальное прочее. А что, если они меня тоже изучили? Тогда меня везде найдут. Вот и получается, что мне совершенно некуда податься. Можно гостиницу снять, но там тоже документы надо предъявлять.

– Да, – согласилась Аркадия с моими нехитрыми рассуждениями. И вдруг резко подрулила к тротуару. – Мобильник… – только и сказала она.

Я не понял:

– Что мобильник?

– У вас мобильник при себе? Они вас могут запеленговать по мобильнику. В некоторых моделях есть что-то типа gps, и по нему можно определить местонахождение владельца.