Внезапно Лили остановилась, и ее выразительные губы скривились в зловещей усмешке. То, что пришло ей в голову, было отвратительно, даже омерзительно.., но на что только не толкает отчаяние! Отец желает показать «товар лицом»? Пожалуйста! Он хочет, чтобы на нее обратили внимание? Нет ничего проще! Завтра же о ней заговорит весь Лондон. Она будет отчаянно флиртовать. Дразнить и соблазнять каждого, кто пригласит ее танцевать. Играя роль порочной женщины, она не успокоится до тех пор, пока ее доброе имя не будет втоптано в грязь досужими сплетнями, и тогда ни один мужчина не захочет жениться на ней…

Стоя перед зеркалом и глядя прямо в глаза своему отражению, Лили поклялась, что еще до полуночи сумеет отвадить всех приглашенных женихов. Кто осмелится подписать брачный контракт с девицей, которая вешается на шею каждому случайному партнеру по танцам? Кому захочется почувствовать себя будущим рогоносцем под звон свадебных колоколов?

Внезапно девушка осознала и все прочие последствия своего внезапного решения. Да, оно наверняка сорвет не только планы отца.., но и даст Леонии еще один повод настаивать на изгнании своей будущей падчерицы. Но сейчас думать об этом не хотелось, надо выиграть время, а потом… Потом все само станет на свои места. Она сможет спокойно осмотреться и выбрать того, кто придется ей по душе. Пока же надо стоять на своем и не слушать ничьих уговоров.

Стиснув зубы. Лили начала приводить себя в порядок.

Так, сначала платье — служанка оставила его на кровати; теперь прическа — сколько раз я просила эту дурочку не класть мне этот гребень! — затем ленты и банты — нет, голубой сюда совершенно не подходит, достаточно розового и белого; потом чуть тронуть щеки румянами, а губы — помадой…

Когда она встала из-за туалетного столика и вновь подошла к большому зеркалу, оттуда на нее глянула совершенно незнакомая девушка удивительной красоты. Лили была так поражена, что не сразу услышала стук в дверь.

— Да, войдите! — крикнула она, не в силах отвести глаз от незнакомки. Оставаясь по ту сторону стекла, та повторяла каждое ее движение, как бы говоря: «Не сомневайся, я — это ты!»

Дверь открылась, и сэр Монтегю замер на пороге. На какое-то мгновение ему показалось, что свершилось чудо и его горячо любимая жена воскресла. Та же фигура, та же гордая посадка головы, лебединая шея, руки, плечи… Ему стоило немалых усилий вернуться к действительности.

— О, дорогая моя, — с трудом выговорил он, — ты так прелестна! И так.., так похожа на свою покойную мать!..

— Спасибо, отец, — вспыхнула от удовольствия Лили.

— Все мужчины, что придут сегодня на наш бал, будут без ума от тебя, — с чувством продолжил сэр Монтегю. — Ты, подобно древней владычице, сможешь осчастливить одного из них, низвергнув прочих в пучину отчаяния… Ох, дочка, даже меня потянуло на высокопарные речи! Говоря проще, если тебе приглянется кто-то из молодежи, я, разумеется, возражать не стану, но тебе было бы гораздо разумнее обратить внимание на мужчин постарше, и я…

— Отец! — в отчаянии всплеснула руками девушка.

Ей ужасно не хотелось обидеть его, но и выслушивать подобные «предсвадебные» наставления стало невмоготу.

Неужели он действительно заодно с Леонией? Неужели говорит и делает лишь то, что выгодно этой ужасной женщине? Неужели забыл о том времени, когда сердца их бились в унисон и им никто больше не был нужен?

— Отец, — повторила она уже чуть спокойнее, — я не стремлюсь замуж. Мне противна сама мысль о том, чтобы связать свою жизнь с нелюбимым. А разве возможно найти любовь — большую и единственную — за один вечер, да еще и на балу, куда все приходят пофлиртовать и повеселиться? Пойми меня, когда-нибудь я наверняка выберу себе мужа, заживу своим домом, и у меня будут дети…

Когда-нибудь, но не сейчас. Я еще слишком молода для этого!

Глаза Стюарта Монтегю увлажнились.., но лишь на мгновение. Двум женщинам ни за что не ужиться под одной крышей, и Леония уже предъявила ему ультиматум: либо его дочь покинет этот дом, либо свадьбы не будет.

Его сердце разрывалось, но жить без Леонии он уже не мог. Молодая вдова позволяла ему проделывать с собой все, кроме одного — самого главного, — говоря, что до официального бракосочетания об этом не может быть и речи. Казалось бы, годы и опыт должны были охладить его пыл, научить терпению, но рядом с ней он вновь чувствовал себя влюбленным мальчишкой: его кровь бурлила, а страсть требовала удовлетворения. Размеренная песня часов вселяла в него ужас: тик-так, час прошел, тик-так, еще час… Он боялся времени — оно опережало его желания, серебря виски, сгибая спину, даря боль и слабость, а Леония обещала вернуть ему юность. Отказаться от нее было равносильно согласию не есть, не пить, не дышать…

И если для того, чтобы она не покинула его, достаточно всего лишь найти мужа для своей дочери, то — да будет так! В конце концов. Лили очень молода, у нее еще будет время исправить свои и чужие ошибки, а у него — нет.

— Папа, ты меня слышал? Я пока не готова к замужеству.

Вздохнув, Стюарт ответил:

— Ты вполне созрела для этого, дочь. И не надо со мной спорить, твоя мать, я уверен, сказала бы тебе то же самое. Кроме того, мы с Леонией вскоре поженимся, а она видит в тебе угрозу нашему счастью.

— Но почему? Я не буду ни во что вмешиваться, поверь мне!

— Леония — моя будущая жена, и я не могу не считаться с ее желаниями. Мы оба хотим серьезного, долгого брака. Лили, дорогая, я очень люблю тебя, но вставать между нами не советую. Не заставляй Меня делать выбор… Будь сегодня вечером хорошей девочкой и верь мне — все сложится как нельзя лучше. И для тебя, и для вас с Леонией. Войди в мое положение, ведь, помимо жены, мне придется заботиться и об Эми.

Губы Лили сжались в тонкую линию. Мало того что отец отослал ее во Францию, где она росла среди незнакомых людей, он снова стремится сбыть с рук свою родную дочь, чтобы воспитывать чужую!

Леония и Эми.

Новая жена и новая дочь.

«Я буду бороться! — кричало ее сердце. — Меня нельзя просто взять да и выкинуть из родного дома, как ненужную вещь!»

— А теперь я оставлю тебя, дочь. — Сэр Стюарт прятал глаза. — Гости начинают съезжаться, и мой долг хозяина зовет меня к ним.

«Что ж, пусть их будет как можно больше! Завтра весь Лондон заговорит о Лили Монтегю!»

Едва отец вышел за дверь, она, закусив губу, принялась за работу. Когда полчаса спустя мисс Лили Монтегю показалась на верхней ступени лестницы, ведущей вниз, в общую залу, это была уже совершенно другая женщина.

Видимо, в советчики она выбрала самого дьявола: ее платье, еще совсем недавно образец скромности и строгого вкуса, теперь, благодаря ножницам и крикливым украшениям, стало просто вызывающим из-за непомерно глубокого декольте, туго стянутой талии и бесстыдного разреза, выставившего напоказ очаровательную ножку чуть ли не до самого бедра, что, в сочетании с неотразимо-соблазнительной улыбкой на девичьем личике, сияющем всеми доступными косметике цветами, магнитом притягивало к себе взоры собравшихся в зале мужчин.