Должно быть, она все-таки немного повернула голову, поскольку что-то вдруг привлекло ее внимание. Джина повернулась и онемела от изумления: окна в доме смотрителя переливались витражным светом.

Клэй О’Нил остановил свой джип у проржавевшей цепи. Достав ключ, он выбрался из машины, открыл навесной замок, а затем перетащил цепь на одну сторону дороги. Как там, сестра уже дома? Был вечер пятницы. Лэйси в это время ходила на встречи «Анонимных алкоголиков». Что ж, он оставит цепь открытой – избавит сестру от необходимости снова возиться с замком.

Уже вернувшись в джип, он заметил на противоположной стороне тупичка чью-то машину. Должно быть, кто-то припарковался здесь, а затем пошел к пляжу через лес. Стоило ему, впрочем, выехать на гравийную дорогу, как он напрочь забыл про чужой автомобиль. Ехал Клэй очень медленно, аккуратно объезжая ямы и прочие опасные места: не далее как неделю назад он едва не сломал ось об один из корней. Да и ветки не мешало бы подрезать: они назойливо царапали крышу джипа, пока Клэй пробирался по коридору из деревьев.

Выбравшись из леса, он сразу увидел домик смотрителя: витражные окна ярко светились в вечерних сумерках. Дом выглядел на редкость уютно и гостеприимно. Не зря же Лэйси настояла на том, чтобы они подключили освещение к таймеру. Сестра обычно приезжала с работы первой, и возвращаться ей приходилось в мрачный, темный дом. Это зрелище страшно ее угнетало – так она, по крайней мере, заявляла. Но Клэй-то знал истинную причину ее настойчивости: ей хотелось полюбоваться со стороны на собственную работу. Поначалу он не соглашался, ссылаясь на непомерный расход электричества, но затем все-таки уступил. Лэйси сделала для него так много, что он мог позволить ей эту прихоть. Он знал, что ярко освещенные витражные стекла служили для нее своего рода утешением. Да он и сам испытывал схожие чувства, хотя ни за что бы в этом не признался. Их мать тоже делала витражи, так что радостный вид этих красочных стекол был подобен полузабытой колыбельной.

Клэй припарковался на песчаном пятачке в том углу площадки, который был поближе к дому. Выбравшись из машины, он открыл багажник и вытащил оттуда сумки с продуктами. Была его очередь делать покупки. На ужин он привез несколько толстых розоватых стейков тунца, не забыв прикупить недельный запас фруктов, круп и молока, а также кое-что по хозяйству. Хотя сумки были довольно тяжелыми, он умудрился захватить сразу все четыре.

Опустив сумки на новенькую деревянную стойку, он услышал, как Саша спешит вниз по лестнице. Черный лабрадор ворвался на кухню, чтобы поприветствовать хозяина. «Привет, парень, – сказал Клэй, почесывая широкую грудь пса. – Хочешь сказать, что пора и прогуляться?»

Саша сделал пару шагов к двери, укоризненно оглянувшись на хозяина. Ах ты, бедняга, подумал Клэй, открывая дверцу холодильника. «Идем, идем, – сказал он. – Дай только выложу продукты».

Маленькая кухня оказалась первой комнатой, которую они с Лэйси восстановили полгода назад, когда только перебрались в этот дом. Кухня представляла собой небольшое квадратное помещение с деревянным полом и шкафчиками из сосны. В центре комнаты, в окружении четырех дубовых стульев, высился широкий стол. Кухня получилась не слишком изящной, зато функциональной. Да они, собственно, и не гнались за изяществом: историческая достоверность была гораздо важнее.

Выложив из сумок продукты, Клэй направился было к двери, как вдруг взгляд его случайно скользнул по окну. За широкой панелью мозаичного стекла отчетливо виднелся маяк. Солнце уже село, окрасив небо в сероватый цвет, но это не помешало Клэю различить силуэт башни. Что-то было не так. Он прекрасно знал, как обычно выглядел маяк из окна его кухни. Он помнил зазубренные очертания каменной верхушки и четкую линию железной лестницы. Но сегодня эта линия была размыта, и Клэю потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что кто-то сидит там, на верхней ступеньке. На том самом месте, которое он привык считать своим.

Может, Лэйси? Да нет, ее машины не было на парковке. Видимо, кто-то чужой. В последнее время посторонние заглядывали сюда исключительно редко. Туристы давно забыли про Реку Поцелуев, да и дорогу перегородили цепью сразу после того, как шторм разрушил верхушку башни. Конечно, до маяка можно было добраться и по пляжу, но Клэй в это не очень-то верил: вода давно успела размыть прибрежный песок. Получается, кто-то приплыл на лодке? Клэй наклонился к самому окну. Нет, лодки не видно. Впрочем, в такой темноте трудно что-нибудь разглядеть. Внезапно он вспомнил про машину, припаркованную в лесном тупичке.

«А ну-ка, идем», – окликнув собаку, Клэй распахнул дверь и вышел на веранду. Первым делом он снял сандалии, а затем взял фонарь и зашагал к каменной башне. Саша, радуясь долгожданной свободе, поспешил к деревьям, растущим на другом конце двора.

На ступенях лестницы сидела женщина – уж в этом-то Клэй мог не сомневаться. Ее длинные волосы развевались на ветру, а сама она неотрывно смотрела на море. Ищет неприятностей на свою голову, подумал он. В сумерках спуск по этой лестнице мог закончиться очень плачевно. Глядя на то, как волны бьются об основание башни, Клэй осторожно ступил в прохладную воду. До маяка тут было рукой подать. «Эй, там!» – прокричал он в тот самый момент, когда волна ударилась о берег.

Женщина не шевельнулась – должно быть, просто не услышала его из-за шума прибоя. Клэй сложил руки рупором и прокричал еще громче: «Эй! Слышите меня?»

На этот раз женщина наклонилась и взглянула вниз. С такого расстояния немыслимо было разглядеть ее черты. Если она что-то и ответила, Клэй все равно не расслышал. «Там опасно! – крикнул он. – Вам лучше спуститься вниз».

Женщина встала, но Клэй уже передумал: в башне сейчас слишком темно. «Ждите там! – помахал он рукой, призывая ее оставаться на месте. – Я помогу вам спуститься. У меня есть фонарь».

Приказав Саше не убегать с пляжа, Клэй зашлепал по воде ко входу в башню. В глаза ему бросились знакомые очертания лестницы, послушно следовавшей изгибам кирпичной стены. Он включил фонарь и быстро взбежал наверх, ни разу не остановившись, чтобы отдышаться. Такой подъем он совершал едва ли не каждый день – трудно было представить убежище лучше, чем этот маяк. Как только его голова показалась над краем зазубренной стены, соленый ветер с размаху ударил ему в лицо.

Женщина быстро встала – видимо, он напугал ее своим появлением. Что ж, бежать ей и правда было некуда.

– Вы могли оступиться, спускаясь по лестнице в такой темноте, – промолвил он, многозначительно указывая на фонарь.

– Да-да, вы правы. Спасибо.

Порыв ветра швырнул ей в лицо прядь волос, и она тут же поспешила отвести ее рукой.

Удивительная красавица. Очень тоненькая, если не сказать, худенькая, с длинными черными локонами и большими темными глазами. Выглядела она невероятно хрупкой, так что казалось, что порыв ветра запросто мог сдуть ее с этой башни.

Как будто в ответ на его мысли, она слегка покачнулась, судорожно схватившись за перила. Клэй знал, что она должна была чувствовать в этот момент. Оказавшись на верху лестницы, вы словно бы воспаряли над башней, что неизменно приводило к головокружению. Клэй и сам испытал это пару раз, когда поднимался сюда с Терри. Тем не менее лестница была на редкость прочной, просто требовалось время, чтобы привыкнуть к такой реакции вестибулярного аппарата.