Эккартов. На каждом свободном пространстве громоздились башни из бумаг и папок. В прошлой жизни мне как-то удалось побывать в подобном учреждении. Работенка эта не сахар. В любом мире. И что, интересно, натворил младший из братьев рода Эккарт?

— Для начала…

— Для начала пожалуйста, представьтесь, — отрезала я.

Грубо, да. Не спорю. Но на кону честь герцогской семьи. Буду улыбаться и вести себя мило со всеми подряд, никто меня, молодую женщину, совсем девчонку на вид, не станет воспринимать всерьез. К счастью, чужое мнение меня не волновало, даже в прошлой жизни.

Следователь округлил глаза от шока.

— Бэриот Дортвуд, следователь управления и ответственный за дело Эдварда Эккарта.

Коротко. Тот факт, что передо мной граф Дортвуд мужчина озвучивать не стал. Ну что ж. На имперской службе действовал запрет использовать свои дворянские регалии в личных интересах, но принадлежность к аристократии — когда все знатные семьи знают друг друга — со всеми вытекающими плюсами и минусами скрыть невозможно.

Я села на стул, который мне не предложили занять и скрестила руки на груди. От подобного поведения Дорвутд если и пришел в замешательство, виду не подал. Он и не с таким должен был по долгу службы знаться.

— Кхм, — кашлянул мужчина. — Ваш родственник обвиняется в краже из местного зоосада самца золотого льва, особей которых в мире насчитывается не более тысячи, а также в выгуле упомянутого животного по улицам города на цепи в нетрезвом состоянии…

— Прошу прощения, не трезв был лев или Эдвард?

У Бэриота отвисла челюсть.

— В состоянии алкогольного опьянения находился Эдвард Эккарт, — зачитал он из отчета места происшествия.

— Понятно.

Другой реакции от меня не последовало. Бэриот нахмурился, не понимая, от чего тяжесть преступления меня так мало заботит.

— Вы понимаете, чем это грозит?

— Кто-нибудь пострадал?

— Нет, но…

— Зоосад охранялся в эту ночь?

— Да, как обычно…

— Я желаю ознакомиться с отчетом с места происшествия.

Следователь совсем опешил, но папку с бумаги все же мне подал.

Как законный представитель подозреваемого — до тех пор, пока дело не передадут в суд его нельзя называть обвиняемым — я имела полное право знакомиться со всеми материалами.

На чтение ушло минут двадцать.

Бэриот поглядывал в мою сторону каждые секунд пять, тряс под столом ногой и вертел в руках чернильную ручку так, что я боялась, отлетит колпачок и краска расплескается во все стороны. В общем, всячески показывал свое нетерпение. И от этого хотелось медлить еще больше.

— Как Эдварду удалось проникнуть внутрь незамеченным, да еще и нетрезвым? Если мне не изменяет память, подобные места, в которых содержатся опасные звери, должны охраняться в том числе с помощью защитных заклинаний? И где был наш хваленый городской патруль, что обнаружил моего шурина и льва только под утро? — я передала бумаги обратно в руки мужчины.

Бэриот сжал губы в тонкую линию. Привык наверное, что все раболепно подчиняются.

Он снова заглянул в отчет, заметно начиная нервничать. Как-то плохо следователь подготовился, учитывая тот факт, что преступник уже задержан и новости успели разлететься по городу. На входе я заметила парочку дежуривших корреспондентов. При виде меня они тут же защелкали своими магакамерами. Ничего хорошего в новом выпуске столичного вестника ждать не стоит.

Вины Эдварда я не отрицаю, но вот многое мне непонятно.

Вряд ли он был один. Люди, особенно молодые юноши в его возрасте, редко выпивают в одиночку. Ночью что-то произошло. Определенно. Возможно, что деверь и вовсе не виноват, а кто-то его подставил.

Почему только его обвиняют в этом деле? А еще, как же так получилось, что пьяному парнишке, не обладающему зачатками к магии, только вышедшему из подросткового возраста, вдруг удалось так легко совершить кражу опасного хищника, да еще и разгуливать с ним по столице?

— Он не пострадал? — спрашиваю я, отвлекая блондина от копания в бумагах.

Ищет ответы на мои вопросы, что ли? Странно, что он сам ими не задался. Или не хотел усложнять легкое на первый взгляд дело?

— Лев? С ним все в порядке, хотя специалисты говорят, что животное пребывает в состоянии повышенного стресса.

— Я говорю о своем девере.

— ….

— Кхм, Эдвард Эккарт цел и невредим, — прокашлялся Бэриот.

Ну слава богу!

В оригинальном романе сюжет сосредотачивался на Шарлотте и герцоге, так что этот эпизод со львом не упоминался и вовсе. Как с ним разобралась та злодейка Юнис в книге неизвестно.

А может, она вообще решила ничего не предпринимать. Если подумать, Эдвард Эккарт погиб через год после исчезновения герцога на соляных шахтах. Вполне себе вероятно, что там он оказался в качестве отбывания наказания за это преступление. Старший брат к тому времени еще не вернулся домой, позаботится о мальчишке оказалось некому.

Родственники мужа и предыдущая Юнис предпочитали не замечать друг друга и не иметь ничего общего между собой. Оригинальная антагонистка романа предпочла закрыть глаза на то, что ее не касалось, роя себе этим могилу.

Однозначно все, что произошло с Эдвардом было не случайно. Кто-то умело обставил все как череду печальных, но вполне естественных событий, которые и привели к гибели одного из членов герцогского рода. И у меня были догадки, кто.

— Полагаю, что, если сторона потерпевшая и обвиняемая достигнут соглашения, дело можно будет урегулировать без рассмотрения в суде? — скрещиваю руки на груди и вздергиваю бровь.

Главное, не показывать свое волнение и неуверенность.

Следователь так и захлопал глазами.

Не думал же он в самом деле, что я буду просто смотреть как член семейства Эккарт объявляется преступником и отправляется в ссылку?

Если что у меня сейчас и было в распоряжении, так это деньги. Много.

Юнис еще не успела потратить и одну восьмую всех богатства, а в отсутствии супруга как герцогиня обладала всей полнотой власти залезть в сокровищницу и банковские счета семьи Эккарт, если они не были закрытыми или не требовали подтверждения на доступ от герцога.

Я не могу позволить мальчишке погибнуть такой нелепой и бессмысленной смертью. Не только из-за того, что когда вернется супруг, он поставит в вину его смерть именно мне, а если все пойдет согласно сюжету, то косвенную вину Юнис в его гибели отрицать нельзя — бездействие тоже наказуемо — но элементарно из-за моих представлений о справедливости и морали.

Всей системе уголовного розыска и следствию прямо не терпится показать новому императору, ставшему во главе правления, как рьяно они борются с преступностью. Но бороться нужно с ее причинами, предпринимать превентивные меры.

А уж наказывать юношу, бывшего еще недавно подростком,