Стоило ему войти, как лампочка на кухне загорелась, будто только и дожидалась его появления!

При ее росте в сто семьдесят пять сантиметров, пожалуй, никто не назвал бы Марни миниатюрной. Вдобавок она всегда считала себя независимой и уверенной в себе женщиной, но тут вдруг ею овладел страх. Одна с каким-то незнакомым мужчиной в домике на пустынном пляже! И телефона нет! Кричи, не кричи, никто не услышит!

Марни схватило первое, что попалось ей под руку — свои сандалии — и замахнулась ими на незваного гостя.

— Не приближайтесь!

Он удивленно посмотрел на нее и убрал со лба мокрые песочного цвета волосы.

— Вы угрожаете мне сандалиями? Я трепещу от ужаса!

— Это смотря какие сандалии. Мои тяжелые и твердые. Ударю, мало не покажется! — с угрозой в голосе ответила Марни, прекрасно понимая, что с таким оружием только на мух охотиться!

— Кто вы? — снова спросил он, и на этот раз тон его голоса был скорее расстроенным, чем сердитым.

— Женщина, которая не звала вас к себе в гости. — Она перевела дыхание и, ткнув пальцем в сторону его груди, в свою очередь спросила: — А вы кто?

— Мне казалось, вы знаете.

— Ах да, припоминаю. Джонатан.

— Да, Джонатан, — подтвердил мужчина. — А теперь признавайтесь, кто вас прислал?

— Прислал?

— Или, другими словами, на кого вы работаете?

— Я работаю на себя, — не понимая, о чем ее спрашивают, озадаченно протянула Марни.

Это было правдой, хотя бы отчасти. Она работала официанткой, а иногда и управляющей рестораном, который принадлежал ее родителям. И близкие ей люди всегда соглашались, что ни один человек на свете не вправе указывать ей, что и как делать.

— Значит, вы работаете в собственном бизнесе, так?

Слегка опустив ресницы, Марни покосилась на мужчину. Она не имела ни малейшего представления о том, о чем он говорит, но сандалии все-таки опустила.

Будь у него в самом деле намерение совершить над ней какое-нибудь насилие, то он давно мог бы это сделать, не задавая дурацких вопросов.

— К чему вы, собственно говоря, клоните? — спросила она с раздражением.

Прежде чем он успел ответить, дверь туалета приоткрылась, и оттуда высунулась мерзкая пупырчатая морда.

— А это что еще за дьявольское создание? — С этими словами Джонатан обошел Марни и заглянул на кухню. Кивнув головой на закрытую дверь в конце комнаты, он насмешливо поинтересовался: — Признавайтесь, кто там у вас обитает? Это что, ваш домашний любимец?

— Понятия не имею. Я открыла дверь в туалет, а эта тварь там уже сидела. И пусть живет, если нравится. Я не собираюсь выселять ее. — Окончательно успокоившаяся Марни улыбнулась. Да, ее гость высокомерный, занудный и плохо воспитанный тип, но явно не опасный. — Впрочем, если вы будете настаивать, то я, пожалуй, разрешу вам сопроводить эту очаровашку до двери. Воспользуетесь? — Она протянула ему сандалии.

Джонатан не спешил верить этой женщине.

Выглядела она, что и говорить, необычайно сексуально: высокая полная грудь, тонкая талия, длинные стройные ноги. Глубокие карие глаза и пухлые губы невольно притягивали к себе внимание. Забавно! Только что была готова колошматить его сандалиями, а теперь просит об услуге. Надо к ней присмотреться повнимательней! К тому же она так и не ответила на его вопрос.

— Сперва скажите мне, кто вы такая и что тут делаете, а потом уж я начну охотиться за голодными крокодилами, обитающими в туалете, — предложил он. — На мой взгляд, очень выгодные для вас условия.

Молодая женщина притворно тяжело вздохнула. Футболка на ее груди тут же натянулась, заставив сердце Джонатана учащенно забиться. Вот они, последствия того, что он давно не был наедине с женщиной.

— Договорились! Меня зовут Марни. Марни Ла-Ру из города Ченс-Харбор, штат Мичиган.

— Но, судя по номерам вашей машины, вы приехали из Аризоны.

— Верно, там живут мои родители. Это их машина. Ваше любопытство удовлетворено?

— Не совсем. — Он задумался. Действительно ли ее зовут Марни? Имя звучит слегка экзотически, впрочем, и сама женщина выглядит необычно. — Что вы здесь делаете?

— Что я здесь делаю? — повторила она.

Он сложил руки на груди.

— Угу. Я задал вопрос.

— Я приехала в Мексику… отдохнуть!

— Да ладно вам сказки мне рассказывать! Могли бы сочинить что-нибудь более правдоподобное. Курорты ведь находятся не здесь, а с противоположной стороны дороги. Несмотря на живописное название и великолепную природу, Ла-Плайа-де-ла-Писада — не самое лучшее место для туристов, — он с сомнением покачал головой.

— А я вроде бы и не утверждала, что приехала сюда в качестве туристки.

Он удовлетворенно кивнул.

— Наконец-то вы признались.

— Да, я приехала сюда не в отпуск. Я приехала, чтобы… побыть одной.

Джонатан усмехнулся и с горечью заметил:

— Опять лжете. Такие женщины, как вы, не приезжают в подобные места, чтобы побыть в одиночестве.

— И куда же, по вашему мнению, такие женщины, как я, должны ехать? — с издевкой поинтересовалась Марни.

Его собеседница, похоже, не разобралась, сказал ли он ей комплимент или хотел обидеть, догадался Джонатан.

Он указал пальцем на ее чемодан, лежавший на кровати, который мог поспорить размерами с микролитражной машиной.

— Готов поспорить, что среди ваших вещей нет ни одной пары подходящих туфель или джинсов.

— Откуда вдруг такая уверенность?

— Черт! Да чего там мелочиться! Я готов поспорить, что в вашем багаже вообще нет ни одной полезной вещи.

— Ну, это уж слишком! Хотите заключить пари? На двадцать долларов!

— С удовольствием! — откликнулся Джонатан и, вытащив из кармана брюк бумажник, раскрыл его.

При виде пухлой пачки долларов Марни удивленно округлила глаза и едва заметно попятилась. Джонатан тут же пожалел о своем легкомыслии. Вытащив двадцать долларов, он поспешно сунул бумажник обратно.

— Нy, открывайте! — нарочито громко и весело заявил он, стараясь снять возникшее между ними напряжение.

Женщина подошла к кровати, дернула молнию и раскрыла чемодан. Взгляд Джонатана остановился на цветных кусочках шелка и сатина. Видимо, нижнее белье, подумал он, и у него слегка закружилась голова, когда ему представилась полураздетая Марни. Но он тут же одернул себя. Только подросток может так воспаляться при виде женского белья!

Содержимое чемодана лишь усилило его подозрительность. Ни одна женщина, находящаяся в здравом уме, а уж тем более столь шикарно выглядящая, как Марни, не притащится в это богом забытое место с чемоданом, набитым тряпьем, в поисках одиночества и покоя!