Тут я (почему-то с тоской) вспомнила… да-да, опять собственного мужа, который всегда безжалостно прерывал мои прогулки по магазинам ровно через час. За этот час он как раз успевал выпить две обязательные кружки пива в баре того или иного торгового центра, после чего находил меня и, не принимая никаких возражений, решительно выдирал меня из цепких лап шопинга. Всякий раз я по привычке возмущалась, что ничего толком не успела ни разглядеть, ни купить, и искренне полагала: не будь рядом благоверного, «бакшишничала» бы тут с превеликим удовольствием до самой ночи. Но, видно, я сильно переоценивала свои силы и степень «шопингомании». Или же это просто мой организм за столько лет супружества усвоил: один час – самое оптимальное время для совершения покупок. Дальше внимание притупляется, в глазах рябит и ничего уже не хочется…

В общем, когда (ближе к ночи) мне удалось-таки выволочь Аню из дебрей «брендов» и «трендов» и усадить в баре с чашкой чаю, я чувствовала себя вконец измученной, выпотрошенной и опустошенной. Аня же, сидя в окружении многочисленных пакетов, искренне и возбужденно жаловалась, что потратила всю зарплату и приобрела (как обычно!) кучу ненужных вещей. Я не могла похвастаться тем же… Парадоксально, но за час, отводимый мне мужем, я, как правило, успевала купить вещей гораздо больше и, главное, по делу. Этим же вечером я провела в магазине свыше 5 часов, а единственным моим приобретением явился… набор прихваток для кухни. Вру, еще – непреодолимое желание скорее вернуться домой и принять горизонтальное положение. Ноги мои гудели так, что хочешь не хочешь, но и по результатам шопинга моя «несвобода» в лице мужа снова получила жирный плюс…

Катя – увлеченная театралка. Она с детства убеждена, что ничто так не поднимает настроение и жизненный тонус, как хорошая опера, красивый балет или поставленная талантливым режиссером драма. Катин супруг не разделял ее увлечений, вот и стал бывшим. По Катиным уверениям, этот дикий и бездушный человек абсолютно не понимал, зачем нужно надевать вечернее платье на премьеру и почему «“Юнону” и “Авось”» нельзя посмотреть на видеокассете.

Нарядившись соответствующе событию, мы отправились на известную оперу. Театральная атмосфера практически с порога настроила меня на возвышенный лад: я очень скоро почувствовала себя прикоснувшейся к высокому искусству. Однако уже во время антракта мне взгрустнулось: в фойе прогуливались такие же нарядные дамы, как и мы, но – рука об руку с кавалерами в костюмах. Те же кавалеры занимали для своих дам очередь и столики в буфете, галантно подавали либретто и программки, а в курилке предусмотрительно подносили изящные зажигалки…

Нам же с Катькой программок не досталось, в буфете мы оказались в самом хвосте длиннющей очереди, а в курилке судорожно и суетливо перетряхивали сумочки в поисках хотя бы спичек. Я не выдержала первой – огляделась по сторонам в поисках хотя бы парочки одиноких театралов мужского пола. Их не было. Катька ехидно хихикнула: «А чего ты хочешь?

Ты можешь представить себе, чтобы, например, твой муж пошел в театр один или даже пусть с другом, не подгоняемый «поганой метлой» в лице тебя? Или ты думаешь, что до знакомства с тобой он все свои свободные вечера проводил именно на спектаклях? Не-е-ет, мужики сюда приходят только на поводках и в ошейниках. А то и в намордниках…»

Я решила вспомнить, когда мы с мужем последний раз были в театре. Ой, как давно это было! Но было же! И я тут же пообещала самой себе купить билеты на хороший спектакль и, не откладывая в долгий ящик, пригласить в театр собственного мужа. Хоть в буфет попаду.

Надо же, даже в театре с мужем лучше! Вот и еще один балл в пользу семейной жизни.

Алка – заядлая тусовщица и великая мастерица «позажигать» в общественных местах. Бывший благоверный даже так и дразнил ее – «Алка-зажигалка». Сам же он ресторанов, клубов и дискотек не жаловал, поэтому и остался, как легко догадаться, в прошлом…

С Алкой мы отправились в новомодный ресторан с восточной кухней. Столик подружка заказала заранее и оказалась права: народу в ресторане тусовалось немерено, плюс сразу несколько развеселых компаний бурно отмечали тут чьи-то дни рождения. И дамы, и кавалеры были разодеты в пух и прах, а живой ансамбль пел и играл до одури громко. Музыкантам беспрерывно постоянно заказывали песни в честь очередного именинника, и тогда все гости из заказавшей музыку компании дружно пускались в пляс. Нас с Алкой усадили в «партере» – прямо перед импровизированным танцполом.

Сначала мы сидели тихо, чинно распивая настоящую «Хванчкару» из глиняной бутылочки, закусывая отменным пловом и иронично разглядывая танцующих. «Отплясывать в ресторане – это дурной тон! – важно заявила мне Алла. – Для этого ночные клубы есть. В ресторан люди приходят поесть и пообщаться. А тут даже не поговоришь – слышишь, как орут?! Ни за что сюда больше не приду!» Мы даже собирались, доев плов, переместиться в более спокойное место. Но постепенно громкая музыка и вино, видимо, сделали свое «грязное» дело. Заказав и пригубив вторую бутылку «Хванчкары», мы с Аллой вышли на первый наш танец. Как сейчас помню, это была песенка «Семь-сорок» (опять по заказу кого-то из гостей). Все постулаты о «неуместности танцев в ресторане» были нами благополучно забыты, и выступили мы, по всей видимости, так удачно, что обзавелись сразу несколькими кавалерами из разных концов зала. Во всяком случае следующие две бутылки вина мы уже не заказывали: нам их прислали в дар с соседних столиков. Дальнейшее я помню смутно, но то, что с каждой мелодией наша с Алкой танцевальная программа расширялась, – это однозначно было. Мы исполнили и танец живота, и ламбаду, и гопак вприсядку… Последнее мое яркое впечатление – Алла, лихо отплясывающая лезгинку на столе черноусых джигитов. После чего я, кажется, кинулась вызывать такси. В моем пьяном мозгу неожиданно очень четко сформулировалась цель: оказаться с подругой в такси и добраться побыстрей до дома, причем желательно без сопровождения наших многочисленных партнеров по танцам. К счастью, это нам удалось. Хоть и не без труда…

А на следующий день мне позвонил некто Вахтанг и сказал: «Вах, ты так хорошо танцуешь! И хотя у меня две жены и четверо детей, я тебя все равно полюбил!» Пришлось ответить, что, несмотря на то что у меня всего один муж и один ребенок, сама я Вахтанга полюбить никак не смогу. Потому как абсолютно его не помню. И попросила его больше мне не звонить. А заодно снова добрым словом помянула своего супруга, который по кабакам не шляется, лезгинку на столе не приветствует и вчерашних собутыльниц (хочется надеяться!) не обзванивает. Кстати, кто дал этому Вахтангу мой телефон – я сама или моя сердобольная подруга, – так и осталось загадкой…

В последний вечер своей временной свободы я поняла, что никакого девичника уже не хочу! Да и не могу к тому же. Дико болела голова. Хотелось только одного – лежать и литрами пить холодную воду. Хотя нет, неправда. Я желала еще кое-чего… Своей обычной семейной жизни: мужа на диване, борща с пампушками, дочкиных тетрадок с каракулями, ежевечерних телефонных нотаций своей мамы… Все это казалось мне теперь ужасно родным, милым и уютным. «Какое счастье, что уже завтра моя жизнь станет прежней! – подумалось мне. – Свободной быть, конечно, тоже здорово. Только не очень долго!»