Тем самым объективно позиция Викжеля в первую очередь была направлена на расширение социальной базы новой революционной власти, а не на ее свержение. Такой подход гарантировал бы рабочим организациям сохранение завоеванных в предшествующие месяцы прав, в том числе закрепление права влиять на политику организованного Советами правительства. Дальнейшее развитие событий весьма показательно. Ощутив бесплодность своей примирительной линии, железнодорожники пошли на снижение остроты своего противостояния с новой властью. Как только обозначилась правительственная коалиция большевиков и левых эсеров, Викжель принимает специальную декларацию о признании ВЦИК нового созыва и о согласии работать в Совнаркоме. Эта платформа была положена в основу официальной деятельности союза и публичных заявлений его лидеров. Тем самым, после длительных колебаний, когда все же пришлось делать выбор, железнодорожники поддержали радикальный революционный лагерь. Принадлежность к нему сулила немедленные политические и материальные приобретения.

Эволюцию, проделанную Викжелем в первые недели после установления советской власти, в той или иной форме повторили и многие другие рабочие организации, поначалу так же выставлявшие свои требования ленинскому Совнаркому, хотя большевики и старались представить дело таким образом, будто речь идет исключительно о конфликте между рабочими и буржуазией. Так, с поддержкой идеи создания коалиции 5 ноября 1917 г. выступил Союз петроградских металлистов, относившийся к числу наиболее большевизированных. В принятой им резолюции так и звучало: "Единственным способом закрепления победы пролетарско-крестьянской революции является создание правительства из представителей всех социалистических партий". За создание власти, объединяющей все советские партии, высказались московские металлисты. Даже Петроградский совет профессиональных союзов 31 октября 1917 г. выступил за организацию однородной социалистической власти. На состоявшемся в этот день заседании ПСПС прошло бурное обсуждение текущего положения дел в стране. В выступлениях Бинштока и Назарьева звучали призывы поставить правительство под рабочий контроль. В результате баллотировки 36 голосами "за" при 10 голосах "против" была поддержана резолюция А. Лозовского. В ней подчеркивалась необходимость учесть интересы партий, покинувших II съезд Советов, и звучало требование создать правительство "из представителей всех социалистических партий от большевиков до народных социалистов включительно". Эта позиция, в силу авторитета петроградского центра профсоюзов, стала, даже по определению советских историков, как бы "общепрофессиональной платформой". П. Гарви писал о ней как о последней попытке профсоюзников спасти демократическую основу власти, хотя бы и в сильно урезанном виде. Ради поставленной цели Петроградский совет союзов, подчеркивал историк, не побоялся бросить на чашу весов все свое влияние и авторитет.

За "однородное социалистическое правительство" выступил народный комиссар труда А.Г. Шляпников — единственный "рабочий от станка", оказавшийся после "пролетарской революции" в Совнаркоме. В совсем недавнем прошлом Шляпников сам являлся профсоюзным лидером, знал настроения рабочих не понаслышке. Став членом Советского правительства, он не изменил свои прежние взгляды и продолжал отстаивать позицию, общую для наиболее влиятельных рабочих организаций. Так же как и руководители союза металлистов, с которым Шляпников был связан наиболее тесно, и других профессиональных союзов, в создании однородного социалистического правительства он видел наиболее реальную перспективу для преодоления экономического кризиса и улучшения материального положения рабочих.

Идея коалиции социалистов была поддержана не только профсоюзами, но и самыми массовыми на тот момент органами рабочего самоуправления и рабочего контроля — фабзавкомами, а также непосредственно трудовыми коллективами через общезаводские собрания, которые выражали волю рабочих еще более непосредственно, поскольку представляли собой механизм осуществления прямой демократии. "Меньшевистскую резолюцию" 9 ноября приняло рабочее собрание на Московском заводе бр. Бромлей. Первоначально оно было созвано для "обсуждения вопроса о создавшемся затруднительном положении в связи с задержкой уплаты жалованья рабочим". Но накал событий был таков, что рабочие переключились на вопрос о политической ситуации. "Меньшевистской" же принятая ими резолюция была названа за то, что в ней рабочие поддержали выступившего на собрании меньшевика Гольде, который требовал "восстановления единого фронта демократии и создания общесоциалистической власти", хотя руководство меньшевиков на тот момент в большей мере стремилось осудить "большевистскую авантюру", чем восстанавливать с ними "единый демократический фронт". Телеграмма с поддержкой в адрес Викжеля поступила от Обуховского завкома.

Не была чужда идея союза между социалистами многотысячному рабочему коллективу Путиловского завода. Рабочими-путиловцами была принята резолюция, требовавшая создать коалицию социалистических партий на советской платформе, т. е. на платформе II съезда Советов. Для распространения своей позиции путиловцы сформировали несколько делегаций, которые были направлены на другие фабрики и заводы города, в Центральные комитеты социалистических партий, еще 19 человек были делегированы на переговоры, устроенные Викжелем. Член завкома крупнейшего в стране металлургического предприятия Рудненко так разъяснял позицию, занятую путиловцами: "Приближающийся голод, — говорил он, — заставил рабочих Путиловского завода требовать единого социалистического правительства".

В начале ноября призвал "немедленно организовать единую демократическую власть" (поскольку в противном случае межпартийные распри могли привести не к чему иному, как к гражданской войне) московский губернский совет фабрично-заводских комитетов. С призывом о мире обратился к конфликтующим сторонам городской совет фабзавкомов столицы. Свое несогласие с линией ЦК РСДРП (б) по вопросу о союзе с другими социалистическими партиями выразил и Центральный совет фабрично-заводских комитетов, в том числе его председатель, виднейший деятель фабзавкомовского движения Н.И. Дербышев. В обнародованной 31 октября 1917 г. специальной резолюции об организации власти ЦС ФЗК прямым текстом указывал на "необходимость создания однородной социалистической власти на основе советской программы". Резолюция требовала от сторон немедленного примирения. Партии, которые бы не пожелали принять участие в соглашении, в резолюции заранее объявлялись "изменниками и предателями революции и страны".

Если уж рабочие организации, возглавляемые самими большевиками, ставили вопрос о необходимости единой коалиции социалистических партий, то несложно представить решительный настрой тех профессиональных союзов, во главе которых находились эсеровские и меньшевистские деятели и которые в целом держали равнение направо. В этом отношении показателен пример взаимоотношений большевиков с профсоюзом печатников, которые изначально имели драматичный характер. Вскоре после прихода к власти большевики пошли на закрытие оппозиционной прессы. Они не были первыми, кто "во имя революции" решился на запрещение оппозиционных газет. Еще 5 марта 1917 г. Исполком Петросовета, возглавляемый тогда Н.С. Чхеидзе, постановил "воспретить выход в свет всем черносотенным изданиям". Позже, 12 июля, ставшее к тому времени коалиционным Временное правительство предоставило право военному министру и министру внутренних дел (т. е. социалистам А.Ф. Керенскому и И.Г. Церетели) закрывать без суда и следствия газеты, выступающие против войны. Над редакторами этих газет нависала угроза судебных репрессий. Именно на основании этого постановления в свое время была закрыта большевистская газета "Правда", другие левые издания.